- По коридору до конца и направо, - спокойно ответил Лерман.
- Это кто у тебя? - обалдел Светлов.
- Они же. Едут впятером на крохотной машинке. Меньше 'эмки'. Муж, жена и трое
детей. В КПЗ разместили.
- В КПЗ?
- Ага! Негде больше, все в городе забито. Да и всё равно, там нет никого.
- Если вдруг задержанных приведут?
Лерман махнул рукой:
- Прикую к батарее. Мы же теперь 'кровавая гебня'. Палачи и садисты. Слышал эту
байку?
Светлов кивнул:
- Не то слово. Всю плешь проели! Каждый второй вспоминает!
- Вот, - продолжил Исаак, - раз садисты, то и прикую. Зато дети будут спать на
удобных нарах!
При слове 'спать' оба зевнули.
- Непонятные они какие-то, - продолжил Светлов. - Словно с другой планеты.
Семьдесят лет! Другой мир, другие люди. Как марсиане...
- Ну, а эти, на заставе, 'чоповцы'? - уточнил Лерман, глядя в лицо младшему
лейтенанту.
- Нет, те простые. Как мы. Одно слово - бойцы. А тут мутно все.
Сержант опять зевнул. Лейтенант безуспешно попытался сдержаться. Получилось
только хуже.
- Подозрительные есть?
- Полно! По мне - так все подряд. Ну... Вот этот, например. По профессии - журналист.
Едет предупредить деда, чтобы тот в аварию не попал. Но не чувствую я в нем любви к
предку. Предлог это.
- Как считаешь, на самом деле что?
- Хрен его знает. Наверное, посмотреть хочет, что у нас и как. Может, думает насовсем
перебраться, а может, наоборот, собирается потом гадости говорить. Не поймешь, пока не
проявится. Сам понимаешь, проявится уже, когда назад вернется. Не умеем мы, товарищ
сержант, им в душу заглядывать. И что с ним сделаешь? Не пустить - так не за что вроде.
А пустить - хрен его знает...
- И что решил?
- Пустил, конечно. Куда деваться, приказ от двадцать третьего. Решил, пусть будет
ваша проблема.
- Наша... ваша... Общая у нас проблема, общая... Давай бумаги, - Лерман взял
протянутые документы, посмотрел и что-то на них пометил. - Пошлю в Смоленск, пусть
приглядят... От меня теперь куда?
- А в отряд вызывали. Сам понимаешь, иначе к тебе и не зашел бы.
- Понятно. Ладно, бывай. Мне сейчас, кроме твоих, еще кучу дел подкинули.
- Понятное дело, - пожал руку вставшего сержанта Светлов. - С этим Событием ни
поспать, ни пожрать.
- Это точно, никакой жизни, ни половой, ни общественной, - коротко усмехнулся
Лерман и, уже не глядя на уходящего пограничника, углубился в бумаги.
Ганс сидел на летней площадке небольшой бирштубе и с удовольствием разглядывал
проходящих мимо девушек. Сидящий рядом Куно деликатно молчал, потихоньку
