Наверное, я всё-таки отрубился. Имплант разбудил меня, когда три точки были уже совсем близко.
Я поднял мультиган, навёл в их сторону и плавно вжал курок. Компьютер комбеза нарисовал ромбы целеуказателей, подсветил фигуры в зелени, достроив невидимое невооружённым глазом.
Отдача мягко толкнула в плечо, и зелень перечеркнул огненный луч.
В ответ навстречу мне хлынул огонь.
Один драконид завалился, другой попытался укрыться за деревом, придурок... Мой выстрел прошиб ствол насквозь. Я извинился перед деревом.
Перестрелка продолжалась ещё пару секунд, а потом выстрел Главаря срезал дуло моего мультигана и часть казённика, забрызгав маску и доспех расплавленным металлом. Обожжённая лоза нервно шевельнулась.
Но нечто во мне считало иначе. Лоза удавом обвила моё тело, листья растопырились и засеребрились. Я откуда-то знал, что эта нежная зелень в случае необходимости запросто может защитить от огня - но но от прямого попадания из мультигана, конечно. Мягкие кольца биомеча соструились с предплечья, рукоять удобно легла в ладонь, оружие вытянулось в подобие продолговатого африканского щита. При этом стало тонким, как фольга.
Что толку? Плазма пробьёт биометалл, или из чего там состоит эта вещь. Разве что сделать щит маленьким и толстым и попытаться отбить... поиграем в джедая?
Это чего?
Двум смертям не бывать? Ладно, если я и его убью, мне подходит. Запускай режим.
И имплант запустил режим.
Что-то случилось с самим миром. Он замер, выцвел и превратился в
Я смотрел своими глазами и сенсорами своего комбеза. Смотрел глазами девчонки - эльфийской принцессы.
Символы и цифры упали во тьму моего рассудка и понеслись в бешеной пляске.
Математику и уж тем более алгебру с геометрией я терпеть ненавидел. А сейчас смотрел на эти цифры-символы в своём сознании и любовался их строгой логичной красотой. Я играл ими, преобразуя, создавая новое, ткал полотно будущего.
Главарь вжал курок.
Я взмахнул мечом, который превратился в подобие вогнутой ракетки для пинг-понга.
И пала тьма.
Глава пятая. Тьма
Очень долгое время я боролся с тьмой. Руками ломал её в куски, резал ладони, так, что капли моей пылающей крови и острые осколки летали вокруг меня, превращались в страшные кричащие и хохочущие рожи. Потом я понимал, что эти хари - всего лишь отражения моего собственного лица в чёрном зеркале небытия, и хороводы моих лиц грозились раздвоенными языками, кричали невнятно, хрипели. Я смотрел в свои глаза, в бесконечные пары глаз, взглядом заклиная, подчиняя тьму, и потом натравливал 'приручённые' куски тьмы на 'дикие'. Они схватывались, дрались и разбивались вдребезги, вокруг меня уже образовался Млечный Путь из мельчайших чёрных звёзд. Вихрь из пепла, который остался после гибели всего и вся.
Наконец до меня дошло, что бороться с тьмой, имея в своём распоряжении лишь тьму, нельзя. Можно было создать свет, однажды это у кого-то когда-то давно получилось, но едва ли получится у меня...
Но свет пришёл сам, не по моей воле. Он ворвался во тьму, проник извне, он был непереносимо ярок и горек, как трава полынь, режущий, жёлтый, лучистый
Свет выжигал тьму. Осколки мгновенно сгорали и уносились течением света, но один мельчайший кристаллик тьмы вдруг попал мне в глаз.
Боль.
Я что, умер?
Наверное, нет. Мыслю - следовательно, существую.
Могу испытывать боль - значит живой.
Холодная тяжесть на лице. Тупая боль, бьющая изнутри. Горячая пульсация внутри черепа, в глазах.
Я ослеп?!
Ужас подкинул меня над моим ложем, боль рванула тело.
- Лежи, лежи, - прохладные ладони опустились мне на плечи, легко и настойчиво толкнули.
- Кто тут? Что со мной? Я буду слепым?
- Не знаю, - ответил девичий голос. - Подними голову...
Я ощутил на лице тёплое дыхание и возрадовался - наконец-то в моей дурацкой сказке хоть что-то соответствует канонам.
Девушка... выдохнула мне в рот. Нет, она не делала искусственное дыхание - просто дунула в рот. Вместе с ароматным дыханием в меня вливался золотой туман, лёгко дурманящий и несущий успокоение.
- Вроде бы так, - с сомнением сказала девушка, отстраняясь. Я живо представил себе кроткий взгляд девицы в лабораторном халате, которая отвернулась от стола с приборами и реактивами и махнула ресницами: 'Я правильно всё сделала, профессор?'.
- Ну-ка...
- Может, не на... - тут губы всё-таки прикоснулись к губам... и в моё горло хлынул горький напиток. Я немедленно поперхнулся.
