Встретиться в открытом море — это честная игра для обеих сторон. Вся добыча будет принадлежать нашему гостю! — добавила она с нажимом.
— Есть,
— Если мы не захватим добычу сейчас, — завопил Франко, — она отправится на дно морское!
Сирена разыскала Тайлера. Тот, обхватив руками бизань, дрожал от страха и с благоговением смотрел на длинноногое создание, явившееся перед ним. Лицо его было белым как полотно.
— Бедный Тайлер! Вы, верно, заболели.
Сирена стала размахивать в воздухе своей абордажной саблей и потом рассмеялась:
— Я захватила этот бриг для вас, но он весь источен червями и практически никуда не годен. Груз ваш и через час уже будет находиться в нашем трюме. Повторяю, этот груз полностью принадлежит вам, Тайлер, но помните: вы говорили, что сделаете все ради подобной добычи. И в один прекрасный день я потребую от вас исполнения обещаний!
— Значит, вы… Нет, не может быть!.. Я думал, что это просто глупая басня, сочиненная забавы ради. Но вы настоящая! — воскликнул он. — Вы действительно Морская Сирена!
— Да, я настоящая, я не миф, не выдумка.
— Но, Сирена, тот груз, что захватили пираты, принадлежит Ригану ван дер Рису.
— Уже нет, теперь он принадлежит вам! — улыбнулась красавица. — Это была честная игра. Ведь именно пираты отняли его у Ригана, а не мы. Разница существенная. Я не атаковала парусник ван дер Риса, — повторила она решительным тоном.
— Но, черт возьми, голландец прикончит нас обоих! — нервно рассмеялся Тайлер.
— Неужели вы собираетесь на каждом углу трубить, что теперь этот груз принадлежит вам?
— Нет, однако…
— Ну, а раз нет, — перебила Сирена, — то Риган никогда не узнает, кто отправил на дно пиратское судно и кто распоряжается добычей. К несчастью этих мерзавцев, они отважились оказать нам сопротивление и поплатились жизнью за свое безрассудство!
Тайлер немного оправился от потрясения, бледность сошла с его лица.
— Что же мне теперь делать с грузом?
— У вас есть несколько вариантов, — ответила Сирена. — Например, вы можете продать его в Ирландии на черном рынке или же продать, если уж одна беда влечет за собой другую, самому Ригану. Я думаю, он очень неплохо заплатит вам за возвращение груза. Однако не забывайте, что в последнем случае я потребую своей доли как человек, все это для вас добывший.
— Однако из-за таких фокусов нас могут и на реях повесить, — сказал Тайлер нахмурясь.
— Конечно, если вы будете распускать язык, — заметила Сирена. — А чтобы ничего подобного не произошло, я могла бы вам его немножко подрезать. Или вырвать совсем, если понадобится. Подумайте об этом. Сейчас вы так же виновны в случившемся, как и мы все.
Риган находился в таверне «Белый голубь», когда пришло известие о том, что его корабль, расхищенный и разграбленный, с сильными повреждениями прибыл в порт. Выслушав явившегося с докладом матроса, ван дер Рис какое-то время сидел неподвижно, с выпученными глазами, потом резко тряхнул головой, чтобы прояснить затуманенное винными парами сознание.
— Какие пираты? — пророкотал он, неожиданно ловко схватив матроса за руку. — Не было ли среди них женщины?
Риган едва шевелил языком, но при этом в глазах у него просто-таки горел убийственный огонь.
Моряк, всерьез опасаясь за свою жизнь, кое-как высвободил руку и отступил назад — подальше от обезумевшего голландца.
— Что за нелепые вопросы вы мне задаете? Я пришел сюда лишь для того, чтобы сообщить о захвате груза и повреждениях на корабле. И откуда мне знать, была ли среди пиратов женщина или нет? Если надо, отправляйтесь на пристань сами и там уже обо всем выпытывайте. Мне же известно только то, что груз сейчас на борту другого судна, а ваше стоит в порту и изрядно потрепано. Капитан просил передать, что если это печальное известие не дошло до вас ранее, то лишь из-за вынужденной остановки на побережье Корнуоллла, где бриг на скорую руку исправили и подлатали, иначе он вообще никогда не добрался бы до Лондона.
Риган обвел глазами пивную, глядя исподлобья на ухмыляющиеся рожи, окружавшие его. Они думают, что он спятил. И действительно, как объяснить этим уродам, насквозь пропитанным элем, кто такая Морская Сирена? Если не соблюдать осторожности, они запрут его в Бедлам. Черт возьми, это был самый большой груз с тех пор, как дело более-менее встало на ноги! За него могли бы очень недурно заплатить…
Внезапно в голове у Ригана прояснилось, и он выбежал из таверны так стремительно, будто за ним гнались псы, вскормленные самим Сатаной.
Ван дер Рис взмахом руки остановил первого попавшегося ему извозчика и сказал, что заплатит вдвое против обычной цены, если тот быстро домчит его до Кинг-стрит.
— Черт возьми, я сверну этой мерзавке шею, — пробормотал Риган, едва сдерживая свой гнев.
Бешеная езда на холодном ночном воздухе едва ли остудила голландца. Остановившись перед домом Сирены, он выпрыгнул из экипажа, в несколько скачков подбежал к широкой входной двери и — совсем как мальчишка! — стал грубо колотить в нее ногой.
Фрау Хольц, у которой при этом стуке волосы встали дыбом, осторожно открыла дверь и тотчас отпрянула в ужасе, увидев перекошенное от злобы лицо Ригана.
— Где она?
Вместо ответа экономка погрозила кулаком незваному гостю. Еще более рассердившись, ван дер Рис схватил старушку за руку и грозно проговорил:
— Отвечай, где она, иначе я из тебя душу вытрясу!
— Где ж ей быть, как не в своей комнате? — испуганно прошептала фрау Хольц. — Как подниметесь наверх — вторая дверь направо.
Сирена была занята чтением очередной записки, когда, на мгновение подняв глаза, увидела в дверях Ригана. Судя по выражению его лица, встреча не сулила ничего хорошего.
Рассерженная столь бесцеремонным вторжением, Сирена — словно бы это и в самом деле было грозное боевое оружие — взяла в руки костяной нож, которым вскрывала конверты или же разрезала книги, и заявила предостерегающе:
— Не смей подходить ближе, Риган!
Не обращая внимания на эти слова, ван дер Рис бросился к сеньорите Кордес и ударил ее по лицу, от чего у нее из губы потекла кровь. Сирена, пытаясь увернуться, потеряла равновесие и непременно упала бы на пол, если бы Риган не схватил ее за волосы. Намотав их на руку, он, словно дикарь, потащил к себе Сирену, даже и не думая прислушиваться к ее пронзительному крику.
— Напасть на мой корабль и похитить груз?! — орал голландец, будучи вне себя от ярости. — Нет, моя милая, на этот раз ты зашла слишком далеко! Больше я не позволю тебе надо мной измываться, никогда не позволю! Ты будешь просить у меня прощения, но я не поддамся. И в конце концов ты сама попросишь, чтобы я убил тебя, разом прекратив страдания!
Слишком увлеченный своей пламенной речью, Риган не заметил, как хватка его ослабла. Сирена, сразу же этим воспользовавшись, с силой тряхнула головой и вырвалась на свободу. Она снова схватила нож и, размахивая своим импровизированным оружием, сказала:
— Может быть, хоть это уравняет наши шансы на победу. Говори, зачем пришел и что там у тебя случилось. Впрочем, в любом случае мы с тобой могли бы все обсудить как цивилизованные люди… Тебе не следовало сюда врываться. Твое место не здесь. У меня имеется бумага, тобою самим подписанная, в которой говорится, что ты уже больше не мой муж. Так что убирайся отсюда, меня от тебя тошнит!
— Не волнуйся, я уйду, но не раньше, чем ты скажешь мне, где мой груз и когда ты собираешься возместить убытки, связанные с ремонтом поврежденного судна.
— Послушай, Риган. Я не нападала на твой корабль. Груз похитили пираты, а не я. Понимаешь? Мне и
