– Эй, блин, вы чего там делаете? – хрипнул зэк, всматриваясь в темноту. Цапля на посту.
– Н-ничего н-не д-делаем… – усердно заплетая язык, вывел Максимов, – пшел на хрен, д-демон… – шепотом Варюше: – Уползи куда-нибудь в угол…
– Ты что, пьяный? – насторожился зэк.
– С-сам ты пьяный… – вылез на свет, блаженно щурясь и пряча руку за спину. – Сгинь, г-говорю, нечистая, т-трезвый я…
– Врешь, – плотоядно зашипел Цапля.
– А п-пошел ты, урод, – рвался в бой сыщик. – З-заначку хозяйскую н-нашли, р-раскупорили, п-понял? Кто ищет, т-тот всегда н-найдет… А т-тебе не оставлю, не н-надейся. Отвали. С-сам вы-выдую…
Отличная гарантия, что зэк полезет один. Не делиться же с друзьями.
Луч света пронзил сырой склеп – урка вытянул руку с фонарем. Максимов повернулся к нему спиной, делая вид, будто что-то прячет в руке.
– Отвали, г-говорю…
– Ах ты, падла, – рассвирепел зэк. Чуть не задохнулся от возмущения. Крышка погреба откинулась на сто восемьдесят. Долговязый полез в образовавшуюся дыру.
– А ну, к стене, умник. Водку на пол… – Автомат в руке неуклюже подпрыгнул, отыскивая мишень. Максимов отступил, прижав к груди воображаемую бутылку. Он видел, как зачарованно блестят из угла глазенки – Варюша таращилась на пятую ступень. А погреб глубокий, словно бездна. Даже пятая ступень высоко… Кстати, о пятой. Громкий хруст, треск, падение…
– Ух, ёёё…
А теперь главное – не чесаться. Нескладный зэк еще громыхал, набивая шишки, а Максимов уже подлетал, зорко следя за траекторией падения автомата. Укороченный тип, десантного исполнения – с таким гаишники в городах выполняют свои служебные обязанности… Он рыбкой летел за автоматом. Схватил за рукоятку. Клацнул затвором. Армейская молодость с еженедельными стрельбищами не прошла даром – словно и не расставался. Не таким уж нескладным оказался человек по имени Цапля. И не пострадал ничуть. Сообразив, что его хорошенько развели, он громко ругнулся, взгромоздился на ноги. Попер, расставив руки. Не так-то просто выстрелить в человека. Максимов замешкался, тут Варюша и метнула слабыми ручонками обкусанный кочан! Просвистело, как из пушки. Ну и девочка!.. Капуста плотная, листок к листку, сорт «Подарок» – впечаталась Цапле аккуратно в шнобель, мгновенно оборвав атаку. Откуда силенки? От злости, вестимо… Уголовник что-то крякнул, но даже в глухую оборону не успел перейти: коронный маваши-гири – и бандит с разбитым носом и сплющенным желудком полетел под лестницу.
– Серпом и с размаху, – лаконично резюмировала Варюша.
Завершая раунд, Максимов схватил его за шиворот, отшвырнул с дороги. Живучий гад – ногами пытался отбиться. Второй удар – казенником в челюсть. Надолго ли? Бандит помалкивал.
– Цапля, чего там?! – затопали наверху. Проснулись, сволочи. Кирзачи объявились в освещенном проеме. Максимов послал две пули в проем. Зэки не бойцы – понтов больше, чем умения: истошный вопль, ответная очередь (он убрался в угол и Варюшу с собой прихватил), грузное тело отшатнулось, кирзачи забухали по половицам. Упала какая-то мелкая мебель.
– Лупатый, назад! – завизжал Мазай.
Вот там и сидите, ребята. Желательно подальше от подвала. Он подтолкнул ребенка к лестнице. Схватил фонарь, оброненный Цаплей. Грязно-желтый свет пронзил мерзлые стены, дрожащую детскую мордашку с огромными глазами.
– Привет, Максимов…
– Привет, Кролик.
– А ты знаешь, я тебя таким и представляла…
– Герой, да? – Булькающая смешинка подкатила к горлу. – Поплыли, Кролик. Прорвемся. Да в темпе давай, не спи… – Воткнув фонарик в карман, он перехватил автомат поудобнее и прыгнул на лестницу.
– Не забывай про пятую ступень! – ахнула в спину девчонка.
Своевременное предупреждение. Он сделал скачок, перепрыгивая пустоту. Адреналин хлестнул в кровь. Четыре перекладины – и взъерошенная голова воспарила над полом. Невозмутимо так невозмутимо. Короткая очередь в дверной проем. В ответ – такая же. Кто-то с матом перекатился через порог. Оба не попали, но всем страшно. Он рывком перемахнул последние ступени. Автомат прищемил палец – черт с ним. Перекатился поленом, выпустил в проем еще две пули. Схватил табуретку, опрокинутую Лупатым, и когда за порогом обозначилась смутная возня, запендюрил ее, хорошенько размахнувшись! Грохот адский – кто бы объяснил, куда он попал… Мгновенно оценил ситуацию: справа проем – в нем бандиты копошились – там кухня и выход на улицу. Слева – смежная комната и никакого, очевидно, выхода. Варюша робко тянула головку из квадратной дыры: шапочка набекрень, курточка измазана, в глазенках страх и любопытство…
– Давай руку, – он выдернул ее из погреба одним махом – как чеку из гранаты. Вякнуть не успела. Подтолкнул к комнате. Ногой отворил дверь, а исчезая в проеме вслед за ребенком, выпустил в невидимого противника еще две пули. Противник ответил тем же, разнеся в щепки косяк.
Под треск ломающейся древесины он и захлопнул дверь. В ушах фонило. Темнота колючая впилась в глаза. Ничего себе приключеньице… Отыскав на ощупь дрожащие плечи, он отдернул Варюшу от двери, и вовремя – автоматная очередь прошила дерево. Ругань по ту сторону стояла густая, помойная. Неудобно перед ребенком – не все же мужики такие… Он осветил фрагмент обстановки и первым делом узрел массивный комод, придвинутый к стене. Новая порция адреналина – он напряг все, что в нем было, каким- то невероятным усилием отодрал эту штуковину от пола и с пронзительным треском подогнал к двери. Еще один нажим – раз-два, взяли! – и комод заблокировал дверь, которую тут же потряс сокрушающий удар!
– Ты куда это собрался, падла! – завизжал Мазай. – Поиграть надумал, ищейка?..
Он выстрелил поверх комода. Но предсмертного крика, к сожалению, не дождался – в игрушки со смертью Мазай предпочитал не играть – спрятался. Зато тишина настала – оглушительная.
– Ты живая, Кролик? – прошептал он, освещая фонарем дрожащую детскую мордочку. Ужас застыл в ее глазах. Потрясенная, оглохшая, Варюша судорожно переводила дыхание. Маска бледная. Ручонки тискали живот.
Он встряхнул ее за плечи.
– Эй, дорогая, у тебя не инфаркт? – лучше так, а не иначе – он не будет в эту чудную ночь сюсюкать и наматывать сопли на кулак.
Варюша вздрогнула.
– Знаешь, Максимов, в меня еще никогда не стреляли… Живот от страха свело, представляешь, какая неприятность.
– Каклюш одолел, – ухмыльнулся Максимов. – Это простительно, девочка. Ты просто капусты переела. Знаешь, не хотелось бы тащить к отцу твой трупик. А без твоей помощи я вряд ли дотащу тебя живую, соображаешь?
– Я в порядке, Максимов, – запинаясь, произнесла девочка. – Нет, серьезно… Ты встряхни меня еще разок…
Он охотно ее встряхнул.
– Слушай внимательно, Кролик. Бандитов двое: Цапля еще не очнулся, а Ворона далеко – в доме сторожа. Прибежит на выстрелы, но случится это минуты через три, не ранее. Зэки трусы – под пули лезть не дураки. Мы уйдем через окно. Я держу Лупатого, если тот пойдет в обход, а твоя задача – махнуть поверх ограды и бежать отсюда быстрее пули. Обо мне не думай – догоню…
– Помогите… – внезапно дрожащим голосом произнесла темнота.
Варюша подпрыгнула. Дрогнул фонарь в руке.
О страдальце Диме Малееве начисто забыли. А ведь он здесь, никуда не делся. То самое блюдечко с голубой каемочкой, что принесет беглым зэкам сто тысяч американских денег… Садящийся фонарь вырвал из дальнего угла прикрученное к старому креслу тело. Лицо в крови, глаза мутные, вместо челюсти – огромный, расплывающийся синяк. Знакомые лица! А сколько было спеси и заносчивости, когда он не пускал Максимова на порог! Прикручивали парня бандиты основательно, не жалея веревок – с тем
