Хризалида

Плевки. Подсолнухи. Заморенные лица.
Забота хмурая и горькая в чертах.
.
Каким терпеньем нужно заручиться,
Чтоб оказаться к вечеру в Плютах.

11 июля 1929, Киев-Триполье. Пароход

«Покровы бархатные ночи…»

Покровы бархатные ночи
Порвал огней далеких ход.
Алмазные сверкнули очи —
Плывет Черкасский пароход.

О, как манят меня узывно
Во мраке вставшие огни.
Каким обетованьем дивным
В моей душе горят они.

И так не верится, что это
Виденье звездной красоты
Уходит не в чертоги света,
А лишь в Триполье и Плюты.

28 июля 1929, Посадки

«Покровы бархатные ночи…»

Залохматились бурьяны.
На рябине красно-пьяной
Плод со всех сторон висит.
Тащит в норы пищу быт.

Солят, квасят, маринуют,
Точно их конец минует,
И от смерти сохранит,
Души их проквасив, быт.

19 сентября 1929, Сергиево

«И продают и покупают…»

И продают и покупают.
— Товар хорош, прибавь хоть грош.
— Да неужели я слепая,
Не вижу — заваль продаешь!
— Надбавь еще пятиалтынный!
— Врешь, за полтину уступи.
.
Душа с улыбкою невинной
Утробным сном беспечно спит.

31 октября 1929, 3 ч. ночи, Сергиев Посад

«Когда я в мире крест подъял…»

Когда я в мире крест подъял,
Он был как голубой кристалл,
И луч горел на нем зари,
И звезды теплились внутри.

Но не умел согнуться я
В пределах тесных бытия,
И крест разбился голубой.

Тогда сужденный мне судьбой
Железный раскаленный крест
Я взял. И умер. И воскрес.

И вот уж новый крест готов