Хризалида

«Ты, за мной надзирающий…»

Ты, за мной надзирающий,
Ведущий моим заблуждениям счет,
Помыслов тьму озаряющий,
Направляющий линию дел и забот,

Кто за тобою присмотрит и скажет
Мне, отчего твой глаз ослабел,
Отчего моя жизнь всё та же, всё та же,
Без движения, мысли и дел.

Ты, озаряющий с дальней вершины
Всех путей перепутанных сеть,
Укажи мне путь, прямой и единый,
Как мне жить и как мне умереть.

21 января 1932, Перловка — Софрино (в вагоне)

«У заповедного порога…»

У заповедного порога
Посланник Божий Азраил
Меня спросил: земной дорогой
Куда я шел и как я жил.

Я вспомнил пропасти и кручи,
Пески и марево пустынь,
Богоисканья пламень жгучий
И смену ликов и святынь,

Бессильный душный сон во прахе
И неотросшего крыла
Напрасно реющие взмахи…
Такою жизнь моя была.

И гневно страж священной двери
Сказал: иди и будешь жить,
Пока сумеешь крылья вере
Своей бескрылой отрастить.

20 июля 1932

«Кто в рубище на костылях…»

Кто в рубище на костылях
С дырявой нищею сумой
Бредет, и кто живет впотьмах,
И кто, ужаленный змеей,
Кружится, чуя в жилах яд,
И кто встречал Горгоны взгляд, —

Все братья мне, все мне друзья,
Всем жизнь отдать хотел бы я,
Но сам в предельной нищете,
Уязвлен скорбью и грехом,
За них хватаюсь в темноте
Стучусь клюкой под их окном.

12 сентября 1932

«Впивайтесь, въедайтесь, могучие боли…»

Впивайтесь, въедайтесь, могучие боли,
Работницы Божьи. От ржи и от моли
Очистите сердце, расчистите путь.

Когда же велит мне хозяин уснуть
И ваше усердие станет бесцельным,
Вы песней склонитесь ко мне колыбельной,
Баюкая сердце для вечного сна,