вчерашнее совещание, один из вас проследил Санскрита до самого посольства и видел издали, как тот передал конверт. Он проходил мимо вашего дома, полковник Монфор.
– Я в последнее время по ночам не гуляю, – не без грусти откликнулся Полковник.
– Возможно, гуляет ваша жена? Это было бы не первым замысловатым поручением из тех, что вы ей давали. Впрочем, речь не о том. Думаю, вы окончательно уяснили себе, кто такие Санскриты, только сегодня утром, когда узнали, что они закрыли мастерскую и намереваются съехать.
– О чем вы говорите? – гневно встрял Чабб. – Они что, сбежали? Где они?
– Однако вернемся к событиям позапрошлой ночи. Казалось, до того, как прозвучал выстрел, все идет по плану – гости пришли в замешательство, вы, Чабб, напали на копьеносца. Вы ударили его сзади ребром ладони, скорее всего, взобравшись для этого на стул. Но в самый ответственный момент вы сами подверглись нападению – на вас, опять-таки сзади, набросился слуга-нгомбванец. Он немного замешкался. Ударить вы все же успели, однако, удар пришелся не по руке копьеносца, в которую вы целили, а по ключице. Тем не менее он сохранил способность управиться с копьем и он с ним управился – схватил копье обеими руками и, отлично сознавая, что делает, заколол им посла.
Аллейн окинул взглядом сидевших перед ним мужчин. Ни позы, ни выражения их лиц не изменились, однако щеки Чабба заливала тусклая краснота, а лицо Полковника (обычно выглядевшее настолько багровым, насколько это вообще представляется возможным), казалось, еще потемнело. Все трое молчали.
– Судя по тому, что никто из вас мне не возражает, я достаточно близок к истине, – заметил Аллейн.
– Напротив, – парировал Гомец. – Рассказанная вами история, это чистой воды домысел и клевета. Она слишком нелепа, чтобы против нее возражать.
– Ваше мнение, Чабб?
– Я не собираюсь отвечать на ваши обвинения, сэр. Я уже говорил вам, меня скрутили.
– Полковник?
– Что? Без комментариев. Никаких дурацких комментариев, черт бы их побрал!
– С какой целью вы трое ломились сюда полчаса назад?
– Без комментариев, – хором повторила троица, а Чабб снова заявил, что вовсе и не собирался к Санскритам, а остановился, чтобы предложить Полковнику помощь и отвести его домой.
– Вы, стало быть, предпочитаете держаться этой версии? – сказал Аллейн. – Вы совершенно уверены, что вам не хотелось устроить Санскритам, или хотя бы Санскриту, теплые дружеские проводы, чтобы ему было о чем вспоминать в Нгомбване?
Все трое замерли. Они не глядели ни на Аллейна, ни друг на друга, однако на миг затаенная улыбка скользнула по их лицам.
Кто-то вновь принялся безостановочно названивать у входной двери. Аллейн вышел на лестницу.
Миссис Чабб препиралась с констеблем, требуя, чтобы ее впустили. Констебль обернулся, глянул вверх и увидел Аллейна.
– Хорошо, – сказал Аллейн. – Пусть поднимется сюда.
На этот раз он увидел иную миссис Чабб, – немного склонясь вперед и подняв голову, чтобы глядеть ему прямо в лицо, она быстро поднималась по лестнице.
– Где он? – задыхаясь, требовательно спросила она. – Где Чабб? Вы сказали, чтобы я не выпускала его из дому, а сами держите его тут. И других вместе с ним. Разве не так? Я знала, куда он пошел. Я ходила на Мьюс, видела. Зачем это? Что вы с ним делаете? Где мой Чабб? – повторила миссис Чабб.
– Входите, – сказал Аллейн. – Он здесь.
Она заглянула мимо Аллейна в комнату. Муж ее встал, она подошла к нему.
–
