Мы с Ляйсан с трудом нашли место, чтобы припарковать машину. Уже подходя к нужному подъезду, я обратилась к ней:
— Ляйсан, а много здесь продано квартир?
Она, как обычно, в задумчивости выпятила губы и, поморгав глазами, неуверенно ответила:
— Не знаю. Можем сейчас спросить у Фариды.
Двери лифта открылись, и мы оказались в совершенно сказочной квартире. Белый начищенный до блеска мрамор придавал помещению нужную в здешнем климате прохладу, а столь любимое арабами золото было дано в приемлемом количестве. Практически в каждом углу, словно в райском саду, висели огромные клетки с поющими и щебечущими птицами. В глубине жилых помещений пол устилали прекрасные персидские ковры с очень сложным неповторимым рисунком. Над таким ковром ткачиха наверняка трудилась не меньше десятка лет.
Нас встречала невысокого роста темненькая улыбчивая девушка.
— Привет! Меня зовут Фарида, — протягивая руку, представилась она.
— Варвара.
— Ляйсан сказала, вы из России? — беря меня за руку и ведя на шум голосов, непринужденно продолжила Фарида.
— Да, из России.
— Это хорошо. У нас в компании есть русские девушки. Сегодня познакомитесь. А я из Турции. Здесь уже пять лет, — не давая вставить и слова, тараторила Фарида.
Мы вошли в комнату, где собралось, по крайней мере, пятнадцать молодых женщин. Детей было не меньше, а может, даже и больше. Они с криком носились вокруг своих болтающих мамочек, а за ними, глупо улыбаясь, бегали их няньки-филиппинки.
Фарида по очереди представила меня всем присутствующим девушкам и, выполнив свой хозяйский долг, удалилась. Я никогда не отличалась хорошей памятью на имена, а уж запомнить их около десятка в один присест не представлялось для меня возможным. Если в голове еще и успели осесть несколько имен вроде Гульчатай, то соотнести имя с лицом его владелицы было нереально. Поэтому, чтобы не попадать в неловкую ситуацию, я тихонько присела на диван в надежде, что рано или поздно ко мне кто-нибудь подойдет поболтать. Я не ошиблась, и уже через минуту ко мне подсела девушка, с которой, как мне показалось, меня еще не знакомили.
— Варвара, — решила я на всякий случай представиться, тем самым призывая ее назвать свое имя.
— Оксана.
Я была искренне рада в такой дали наконец-то встретить соотечественницу. Ведь так приятно поговорить на родном языке, вспомнить о родине! Однако очень скоро я поняла, что насчет родины немного ошиблась.
— Только приехали? — спросила Оксана.
— Да. Я здесь всего три дня.
— Немного, — пожала плечами новая знакомая. — Я здесь уже десять лет. Сперва приехала по контракту на работу, а затем вышла замуж Приняла мусульманство, уже двое детишек родилось. Так уж вышло, что теперь Катар моя вторая родина.
— А в Россию не хочется вернуться? — полюбопытствовала я.
На лице Оксаны отразилось недоумение:
— А я не из России, а с Украины. И совсем мне туда не хочется. Как посмотришь по новостям про все эти бесконечные оранжевые революции… То у них у власти синие, то желтые. Я уже в одних цветах запуталась, что уже говорить про жизнь, — махнула Оксана рукой. — Здесь, по крайней мере, стабильность, и я за своих детей не боюсь.
Ох, не люблю я, когда, прикрываясь мнимой стабильностью, люди забывают о своих корнях и даже добрым словом не вспоминают страну, которая их вырастила.
— И даже в гости не хочется съездить?
— Нет. Родителей сюда приглашаю.
— Да кто бы тебя отпустил на Украину! — вмешалась в наш разговор стоящая поблизости и слышащая наш разговор девушка.
— А что такого, Зуфи? — встрепенулась Оксана.
— Да твой муж тебя даже сюда со скрипом отпускает. Вон, — показывая на проносящихся мимо нас с диким криком детишек, продолжила она, — и то с детьми отправил. Ни на одну секунду одна не остаешься.
— Я, между прочим, сама хотела их взять! — ощетинилась Оксана.
«Да-а, а здесь, как я погляжу, настоящий террариум единомышленников! — подумала я. — Женщины везде одинаковы».
Девушка по имени Зуфи пропустила слова Оксаны мимо ушей и обратилась ко мне:
— Меня Зульфия зовут. Я здесь работаю, причем тоже недавно. Всего полгода.
— И как вам тут, в Катаре? — из вежливости поинтересовалась я.
— Честно говоря, как контракт закончится, хочу вернуться в Казань. Дома как-то роднее, — искоса посматривая на Оксану, заметила Зуфи.
В этот момент к нам подошла улыбающаяся гостеприимная хозяйка. Поскольку мы говорили по- русски, она нас не понимала, но, почувствовав накаляющуюся обстановку, поспешила к нам.
— Отдыхаете? Все хорошо? Оксана, Зульфия, я надеюсь, вы возьмете на первое время шефство над Варварой. Нам надо ей помочь привыкнуть к новому месту.
Насчет шефства Фарида, конечно, погорячилась. Я еще со школьной поры не любила, когда меня, как отстающую, кто-нибудь брал под свое крыло. Дух свободы мне намного ближе. Но от помощи не откажусь.
— О, с удовольствием! — воскликнула Зульфия. — Я так понимаю, вы еще совсем ничего не видели в Катаре. Готова стать вашим личным гидом.
— Спасибо за предложение. Обязательно им воспользуюсь, — улыбнулась я и добавила: — Правда, вчера я уже успела съездить в королевские конюшни.
— Здесь самые лучшие лошади, — увлеченно вступила в разговор Оксана. — Я просто влюбилась в них. Как минимум, дважды в неделю занимаюсь с тренером.
— Тренершей, — вставила Зульфия.
Оксана бросила на нее полный негодования взгляд. Было видно невооруженным взглядом, что девушки недолюбливают друг друга. Интересно, кто кому из них перешел дорогу?
— Советую позаниматься, — игнорируя Зульфию, продолжила Оксана.
— Да, лошадки в конюшнях и впрямь прекрасные! И мне уже предложили там позаниматься, — призналась я.
— Кто? — в один голос воскликнули обе девушки, с любопытством уставившись на меня.
Впившиеся в меня взгляды сразу же отбили охоту к откровениям. Я почувствовала себя ягненком, которого хищники вот-вот готовы растерзать, только он сделает неверный шаг. «Молчание — золото». И я решила молчать.
Размеренная, монотонная жизнь довела этих женщин до тихого сумасшествия. Каждый день похож на предыдущий, те же лица изо дня в день, полное отсутствие событий. Они жаждали крови. А в мои планы никак не входило становиться жертвой.
— Я сама обратилась к одному из тренеров насчет возможности попробовать свои силы в конном спорте, и он предложил позаниматься с ним.
— А-а, — в унисон разочарованно протянули девушки.
В моей голове всплыла очередная пословица, теперь уже адресованная моим собеседницам: «Меньше знаешь — крепче спишь». Но, чтобы не нажить себе заклятых врагов, я прикусила язычок, правда, с трудом.
К нам подплыла услужливо улыбающаяся филиппинка с подносом, на котором стояли яркие, словно тропические цветы, напитки.
