– Ты так думаешь? Лучше дай сюда, и проверим, не до ночи же тут стоять.
Странно, но этот здоровяк… для людей, разумеется… спорить не стал, передав мне оружие. Видно, самому стало интересно, что я с ним буду делать.
– Попадёшь? – сунул я секиру Ургку.
– Попробую, – пожал плечами тот.
– А ну, отойдите! – выкрикнул я, когда сородич примерился, чтобы метнуть топор.
– Бым! Хлоп! – точное попадание, верёвка оказалась перерубленной, и безвольное тело шлёпнулось на землю.
– Мать его! Чего я вас послушал! – взревел хозяин секиры, которая прочно засела в дереве.
– Подожди! Не ори! – одёрнул я его, обламывая стоящее рядом деревце.
– Хрясь! – и его тонкая верхняя часть полетела на землю.
Оставшейся жердиной я попытался сбить застрявший топор.
– Рукоять не сломай, – пробурчал воин.
Тогда я начал пихать оружие под второе лезвие, раскачивая его туда-сюда. Ещё один толчок и острый угол лезвия осталось остался торчать в дереве. Я быстро опустил ствол и, насадив топор поглубже в расщеп, успел поднять быстрее, чем недовольный воин вырвал у меня свою собственность.
– Ты чего?!
– Сейчас второго срежем. Зачем снова топор метать? Ещё отлетит кому-нибудь в лоб.
Этот хмырь был привязан какими-то ремнями. Я осторожно тюкнул по ним, а потом провёл лезвием.
– Шлёп! – и ещё один злодей оказался на земле.
– Эй ты, слезай по-хорошему! – крикнул я третьему разбойнику, повисшему на другом дереве, несколькими шагами правее, – Или секирой ткну!
Перестав прикидываться экзотическим фруктом, прохиндей обвил ствол ногами, перерезал ножом верёвку и соскользнул в низ. Его тут же обезоружили, обыскали, связали и отконвоировали к остальным бандюганам.
Трое из них сидели на земле у обочины со связанными руками, рядом на земле валялось ещё четыре тела с повреждениями разной степени тяжести. Итого, вместе с притащенными нами, находившимися в отключке – семь живых и трое мёртвых. Один сломал шею, когда рухнул вместе со сломанной Рымом верхушкой дерева, двух других братья уконтропупили дубинами, когда догнали. Не рассчитали сил, бывает. А что, нам кто-то приказывал захватывать преступников живьём.
За 'своими' троими мне тоже пришлось побегать. Нет, одного я сшиб, когда метнул в кусты свою 'биту'. Второй сильно прихрамывал, так что настигнуть его не составляло особого труда. А вот третий успел прилично оторваться, правда, это не особо ему помогло. Сейчас он как раз застонал и зашевелился. Я пнул его оглоблей в правое плечо, отчего тот взвыл ещё сильнее.
– Не ори! – и новый тычок.
А нечего было на меня кидаться с всякими нехорошими железками. Правда, свой класс владения мечом этот Робин Гад показать так и не успел, получив тычок сначала в живот, а потом несильный удар по правой руке, отчего сразу выронил оружие. Дальше стандартная процедура: ещё пара ударов и я уже волоку бесчувственное тело, которое потом бросил в общую кучу. Меч тоже прихватил – не пропадать же добру.
– Хорош разлёживаться, вставай! – пнул я толстяка ещё раз.
Вообще-то толстым он не был. Наверное, правильнее было бы его обозвать 'плотный', просто от худощавой жилистой фигуры Робин Гуда, каким его обычно изображают, тут ничего не было и в помине. Наверное, правду говорят: 'Чем дальше в лес, тем толще партизаны'. Этот 'герой' был как раз из таких. Но не его упитанная фигура привлекла моё внимание. Одет поганец был явно лучше всех прочих, имел меч и, как потом оказалось, поддетую под верхнюю одежду кольчужную 'футболку' с короткими рукавами.
Морщась, злодей с трудом принял сидячее положение.
– Ты главарь этой шайки?
Пленный не удостоил меня ответом, да мне, собственно, это и не требовалось.
– Рым, ну-ка проверь, много мяса в его заднице.
Не долго думая, сородич тут же выполнил мою просьбу, ущипнув злодея за филейную часть.
– Э-э-э, чего вы это? Чего? – задёргался Робин, быстро двигая ногами и связанными руками, пытаясь отползти как можно дальше, пока не упёрся спиной в ствол молодого деревца.
– Да ты не боись, разбойная твоя душа, насиловать не будем. Ты нас интересуешь по другой части.
– Ка-акой? – запинаясь выдохнул преступник.
– Как по какой? Продовольственной разумеется,.. – и я поведал о нашей нелёгкой тролльской судьбе.
Мало того, что кормят плохо, так ещё охотится не дают…
– Так лес же рядом? – удивился разбойник
– Да какой это лес, вот у нас в предгорьях – это лес. А тут и дичи-то подходящей нет, одна мелкота. А эту, – я указал рукой на людей и лошадей, – нам убивать не разрешают, поэтому вся надежда на вас. Так что, извиняй, ничего личного. Мы-то, вообще, хотели съесть того гада в карете, что не кормил нас всю дорогу, так ведь его так просто оттуда не выковырнуть. Зато ты рядом, правильно, Робин-Бобин?
– Меня, вообще-то, Овриден зовут.
– Да какая нам разница, ты ж, когда в харчевне заказываешь кусок мяса, не спрашиваешь, как его раньше звали, – хлопнул я разбойника по спине, отчего того аж передёрнуло.
Однако наш новый знакомый оказался парнем тёртым и весьма сообразительным, да и самообладания ему было не занимать. Прежде, чем я поведал ему какие-нибудь новые страсти-мордасти, чтобы добиться желаемого… Чего? Да ЕДЫ, естественно, чего ж ещё?!.. хитрый хмырь сам обратился ко мне:
– Господин Шэрх, если я дам вам продовольствия, вы нас есть не будете?
– Нафига, вы люди пища слишком костлявая. Идти сможешь?
– Смогу.
Я рывком вздёрнул злодея на ноги.
– Мы быстро, – не оборачиваясь, бросил я Шону.
Робин нас не подвёл: ни бежать, ни плутать по лесу он не собирался, зато увидев на поляне лошадь с телегой, застыл, как вкопанный.
– Ой, па,.. – осеклась на полуслове, выскочившая из землянки молодая девчонка в мужском костюме, с такими же рыжеватыми волосами, как у нашего пленника.
– Дочка, бе… – успел выкрикнуть тот, пока мой кулак не огрел его по голове.
Сам я рванул вперёд. Девица пару мгновений стояла, распахнув глаза и разинув рот, а потом кинулась в землянку. Может, там она и смогла бы укрыться, но кто ж ей это позволит. В последний момент я ухватил девчонку за ногу, прежде, чем она успела что-то предпринять.
Несколько мгновений мы боролись. Девчонка пыталась вырвать ногу и захлопнуть дверь. Был бы я человеком, эта принцесса воров точно бы удрала, а так один удар кулака и толстая деревянная преграда слетела с петель. Больно уж надоела мне эта мышиная возня. Юную разбойницу чудом не задело, а я мигом выволок извивающуюся, брыкающуюся и ругающуюся добычу на свет божий.
– А ну, тихо! – юная бандитка полетела в пыль.
– Как ты, доченька? – упал перед ней на колени любящий отец, и оба обнялись и разрыдались.
До чего ж трогательная сцена, был бы человеком, точно б прослезился.
– Изверги вы, детей обижаете, – буркнул папаша.
– Слышь, Робин, я не понял, а ты у нас кто – святой угодник?
Разбойник засопел, но возразить не решился. Ну и правильно!
– Хватит миловаться, – прервал я семейную идиллию, – Продукты есть, или ты нас обдурить решил?
Ясное дело, главарь бандюганов чего-то задумывал: или у него в берлоге был подземный ход, или оружие. Вот только не вышло ничего из этой затеи.
