сорвал со стены двузубую вилку и ткнул в чан, тут же поддев мосол с внушительным куском мяса.
– Куда лезешь?! – гаркнули чуть ли не над ухом.
Блин! Да так неожиданно, что я, стыдно сказать, едва не выпустил свою добычу. Пригляделся, а это толстый мужик в белом колпаке. Шеф-повар что ли?
– Слышь, тебе чего, мяса жалко? – я слегка ткнул толстяка вилкой в живот, – Чего молчишь? – продолжил я воспитательную беседу.
– Ты зачем мясо воруешь? – едва слышно выдавил тот.
– Не ворую, а беру свою порцию, которую мне позабыли отдать.
– Оно не сварилось.
– Ничего, мне и такое сойдёт! Знаешь, что это такое? – кивнул я на приставленную к брюху повара железку.
– Ви-илка, – непослушными губами едва смог произнести тот.
– Не-е-а, это два удара – четыре дырки. Понял?
Мой собеседник молча кивнул.
– Пиво есть?
– Полбочонка, даже меньше, – торопливо прозвучало в ответ.
– Тащи! – я закинул вилку на крюк вместе с всякими ложками-поварёшками.
Нечего народ попусту пугать!
Согнувшись в три погибели, с мясом в левой руке и с бочонком подмышкой в правой я едва вылез на волю. Мосол из кулака у меня тут же выдернули, и парни впились в него зубами. Ургк с одной стороны, Рым с другой. Ну а я ухватил бочонок и, выдернув чопик, запрокинул его, чтобы пиво лилось прямо в глотку, как индейцу.
Ух, хорошо! И 'трубы' перестали 'гореть', и голове полегчало.
– Пиво будете?! – бросил я мясоедам.
Рым тут же выхватил у меня тару. Может, в остальном он и был тугодумом, но насчёт пожрать и выпить соображал мгновенно. Ургк на мгновение отвлёкся, и я тут же вгрызся в мясо, которого оставалось ещё порядочно.
Да-а, оно действительно оказалось недоваренным, совсем сырым. Видно брошено в котёл буквально перед моим приходом. Не беда, нам это было без разницы.
И вообще, не наросло ещё на костях такое мясо, которое мы, тролли не стали бы жрать, пусть и в полусыром виде!
Проклятье! Сколько времени мы уже топчемся у ворот этого двухэтажного особняка. Довольно внушительного по местным меркам. Конечно, это не была усадьба Шереметьевых или Воронцовых, да и 'теремкам' нынешних российских нуворишей этот особняк не мог составить конкуренции. Но, как говориться – всё познаётся в сравнении. Так что домина была довольно внушительной.
– Чего мы ждём? – не выдержал Ургк.
– Иншалм, парни интересуются, долго нам тут стоять? – 'перевёл' я вопрос побратима.
– Ты ж видишь – мага нет! Я уже двоих за ним послал.
– Да ты хоть всех отправь, нам-то тут сколько торчать?! А то мы сейчас тебя самого пошлём! И гораздо дальше.
– Без чародея нельзя – это не по правилам.
– Мать его! – выругался я, в сердцах ткнув оглоблей в створку ворот.
– Кря-я, – откликнулась та, чуть приоткрывшись.
– Так они что, не заперты? – брякнул я, ни к кому не обращаясь, уставившись, как баран, на открывшийся взору вид пустого двора.
Не долго думая, Ургк толкнул воротину дальше и шагнул вовнутрь. Рым последовал за ним.
– Эй, стой! Куда?! – запоздало выкрикнул Инш. – Шэрх, что ты молчишь?!
А что мне делать? Спеть арию Ленского из оперы 'Евгений Онегин'?
– Шэрх, не молчи, сделай же что-нибудь, – тараторил дознаватель.
– Вы идёте, или нет?! – бросил я через плечо, шагая следом за братьями.
Побратимы были живы и здоровы, двор пуст, опасности никакой. Я шагнул влево в сторону пристроек, прислушался. Никакого шума. Даже мышей не слышно.
В это время Ургк с Рымом увлеклись более важным делом. Широко распахнув глаза и раззявив рот, они пожирали взглядом двух полуголых девиц. Каменные статуи этих кары… кори… Тьфу, забыл, как правильно называется эта женская ипостась атланта… Вот только эти довольно симпатичные девы, стоявшие, как колонны, по обе стороны крыльца, держали не небо, а нависавший над ними балкон. Такой красоты я и в королевском дворце не видел. Не удивительно, что парни впали в ступор, застыв соляными столбами.
Впрочем, в этом они были не одиноки. Стражники, позабыв обо всём, тоже глазели на диковину. Даже выкрики Иншалма, пытавшегося навести хоть какой-то порядок, не особо помогали.
Мне показалось, что на втором этаже с торца дома шевельнулась занавеска. Пригляделся… Да нет, скорее всего показалось. Дом, будто вымер.
Тут раздался громкий треск…
Не знаю, что сделали эти олухи, но статуи ожили.
Когда я оглянулся, девки успели освободить головы и теперь с треском выламывали ноги из постамента. Блин, а эти недоумки так и продолжали стоять с открытыми ртами!
– Назад! К бою! – что есть мочи заорал я.
Мать твою! Ургк не успел отскочить, и его левое бедро окрасилось тёмно-коричневой кровью…
Да, я ж не сказал! Обе девки были вооружены бронзовыми копьями, чуть длиннее их роста. А он был, как у братьев, если не выше. Только девичьи фигуры казались более хрупкими, если подобный эпитет можно применить к каменным статуям. В чём я немедленно убедился.
Второй выпад Ургк неловко отбил, наступив на раненую ногу, и ему тут же пришлось опереться на свою дубину, чтобы не упасть. Тут бы ему и трындец, если б я не пнул каменную бабу в правое плечо, отчего её слегка развернуло, и удар копья прошёл мимо цели. Два сильных тычка в лицо слегка ошеломили воительницу, но не надолго. Третий выпад был успешно отбит и бледно-розовая амазонка… именно такого цвета был мрамор, или какого-то другой материал, из которого она была вырезаны… ринулась на меня.
Дальше события завертелись с бешенной скоростью. Грёбаная стража куда-то в момент испарилась, и мы втроём… точнее – два с половиной тролля… остались против двух остервеневших фурий, лица которых исказились в злобных гримасах, теперь ничем не походивших на те прелестные черты неземных созданий, которыми мы невольно залюбовались.
Удар! Удар! Ещё удар!
– Хрясь! – вместо одной палки у меня в руках оказалось две.
Проклятье! Мои деревяшки не наносили каменной девке никакого ощутимого вреда, несмотря на то, что щепки летели во все стороны. К счастью, мне самому пока тоже удавалось уворачиваться, отделавшись лишь двумя незначительными порезами.
Кто знает, с чем это было связано: то ли амазонки двигались медленнее, то ли мы тролли для них оказались слишком быстрой добычей, но долго так продолжаться не могло. Мы всё-таки из мяса и костей, хоть и крепко спрессованных, куда там против камня.
Будто в подтверждение этого, одна из моих дубин рассыпалась в труху. Отбив уцелевшей копьё в сторону, я выпустил деревяшку из рук и схватился обеими лапами за бронзовое древко, оторвав его хозяйку от земли. К такому обороту каменная дева была явно не готова, а пораскинуть мозгами… или что там их заменяло… у неё не было времени.
Два прыжка, и я со всего маху грохнул свою ношу о крыльцо, всей тушей обрушившись сверху. Ура-а- а! По голове монстра… или монстры… побежали мелкие трещины. Не дав твари опомниться, я быстро подхватил её, перевернул и в лучших традициях наикрутейшего реслинга несколько раз со всей дури шарахнул башкой о крыльцо. К счастью ступени оказались крепче женской головы, от которой осталась лишь груда щебня. Не останавливаясь на достигнутом, я переломил туловище пополам, отбив руку и обе ноги, а потом искрошил в пыль не желавшие выпускать копьё пальцы. В общем, обошёлся с каменной воительницей более жестоко, чем Фидий… или кто там… со своей Венерой Милосской.
