Ламмарылхаб усадил меня на правое плечо и, демонстрируя всем переливающийся меч, под ликующие крики толпы мы направились к зданию Cовета, где нас уже поджидал Эрвендилтоллион. Эльфийскому владыке и драдмарцам ещё надо было согласовать свои действия.
Но не успели они перекинуться парой слов, как в дом вбежал запыхавшийся гонец. Его известие было встречено отборной руганью.
– Проклятье, – выругался Кар, – Этот старый пердун не нашёл другого времени для своих идиотских выходок.
Как выяснилось, это он так 'ласково' прошёлся по спасённому мной друиду. Вот же ж блин! Не делай добра, не получишь зла!
Оказывается, своё чудесное спасение старик приписал не мне и не драдмарцам, а высшим силам, которые и снизошли на помощь ему грешному. А раз так, то самое время ковать железо, пока горячо. Раз боги-заступники за твоей спиной, то кто же на ны? Час от часу не легче. Дед взбаламутил своих единоверцев в деревне, потом подбил на бунт тех, что привели мы с Клэром. Если за него 'впрягутся' пришедшие с Ванвом и Тибом…
А что вообще им надо? У-у, старик сбил с ног своим зачарованным посохом стражу и освободил дядю и старшего брата Олта. Я ведь рассказывала, как мы повязали всю троицу на пути через лес? Тогда ещё самому старшему из них бородачу Наю пришлось ступни подпалить. Не захотел староста по-хорошему выдать, где находится затерявшаяся в лесу деревенька.
Ну и при первой же возможности этот гад нас 'отблагодарил'. Когда меня начали искать адепты Хаоса, вызвался быть проводником и племянника своего Мава прихватил. И это после того, как оставшийся в замке Олт был убит в неравном бою. Вот Ная с Мавом Цафаррон – тот самый старик-друид – и освободил.
– Ну и что теперь делать?! – ругался Кар, – С вашими переселенцами, дрархурама, язычников стало не меньше полутора сотен… Драдмарец считал только воинов, включая потенциальных… Это раньше Цаф был тише воды, ниже травы. Почуял силу, старый хрыч! Так бы мы уже выступили, а сейчас не знаю. Я для штурма взял шесть десятков, ещё эллиены…
– Мои уже в пути, – сообщил лаэрииллиэн.
– Вот что, нэд Карраэлгар, – пусть всё следует своим чередом. Крепость должна быть захвачена во что бы то ни стало. Не стоит терять времени. А здесь мы с владыкой Эрвендилтоллионом сами разберёмся.
– Раньше эльфы не вмешивались в людские дела, – заметил дауартин.
– Всё со временем меняется.
– …Неужели вы поверите этой малолетней пигалице и её прихвостням?! Мы жили без гнёта имперской церкви и пошедших к ней на поклон господ. И вот вы по доброй воле хотите вверить свои жизни какой-то глупой девчонке. Где ваш разум люди! – очень складно вещал друид, стоя на большом камне.
В тёмно-зелёном вышитом серебром балахоне, с резным посохом, он казался куда выше ростом и не в пример величественнее, чем раньше, когда валялся, привязанным к столу, моля о помощи. Сейчас в друиде чувствовалась сила, а глаза пылали праведным гневом. Наглядная иллюстрация на тему: 'Фанатик бога такого-то (в данном случае Таангуриона) за работой'.
– А где твои мозги, старик! – выкрикнула я, протолкнувшись к камню, – Вчера я спасла тебе жизнь, когда ты был в полном дерьме!
Хы-ы, в прямом и переносном смысле!
– И вот твоя благодарность?!
– Меня спасло заступничество Таангуриона!
– Да ну?!
– Мерзкая тварь!
Друид резво ткнул в мою сторону посохом. Ха! Не была бы к этому готова, хреново бы мне пришлось. Из навершия вырвалась какая-то зелёно-коричневая дрянь и ринулась ко мне. Я вовремя перехватила 'руками' это щупальце или корень,… не знаю, как правильнее назвать… дёрнув сначала на себя, а потом ткнув назад. Не стоило старику быть таким самонадеянным. Посох вырвался из его рук, а потом пнул своего хозяина концом в грудь. С хрипом друид повалился в кусты, а его палка, стукнувшись о камень, покатилась по земле. Я поспешила подхватить артефакт, чтобы слишком шустрый старикан вновь не пустил его в дело. Подпрыгнула и, оттолкнувшись посохом, как шестом, очутилась на камне, с которого только что витийствовал этот недоделанный мессия.
– Люди, послушайте теперь меня! Этот, – я обернулась, чтобы показать в сторону поверженного оппонента, но того уже быстро тащили прочь его подручные, – старик в чём-то был прав, я действительно слишком юна, чтобы быть хорошей правительницей. Только молодость – это недостаток, который со временем проходит. Гораздо хуже, когда кто-то дураком рождается, живёт всю жизнь и помирает, так и не поумнев.
Не будем показывать пальцем, в кого был нацелен этот пинок.
– Вы все проделали далёкий путь. Надеюсь Ванв,… – я оглядела присутствующих, стараясь найти знакомое лицо, – А, кстати, где он?!
– Ранен, – выкрикнул высунувшийся из-за чужих спин Тиб, – друид ударил в грудь, так же, как вас хотел.
– Выживет?
– Кто ж его знает. Было б обычное оружие, а то колдовство!
Проклятье! Мои то медики все в замке. Взгляд метнулся по толпе. Вон они Эрвендилтоллион со своей внучкой. Спрыгнула с камня и подскочила к ним.
– Вы можете помочь?
– Эйвииллиэль, посмотри больного.
– Дядя, – зашептала та, – я не знаю, как противодействовать магии
– Этого и не требуется, ты, главное, определись с телесными повреждения, а с душевными потом разберёмся.
– Веди! – бросила я Тибу.
Ванв лежал в одной из палаток, где его пользовала какая-то бабка, наверное, знахарка, по виду похожая на Бабу-Ягу.
А, может, просто старая женщина, которую согнули прожитые годы.
Но когда мы вломились всей толпой, она зыркнула таким взглядом, что я невольно поёжилась. Видно не одной мне было не по себе, потому что внутри помещения сразу стало просторнее.
– Этот? – кивнула ведьма на посох.
Под её завораживающим взором, я лишь утвердительно мотнула головой. Владыка же олицетворяя само спокойствие, и глазом не моргнул, лишь слегка подтолкнув Эйву вперёд. Та проворно склонилась над обнажённым до пояса телом. Не знаю, что она там разглядела, потому что в сама полностью 'нырнула' в пласт дайхона.
Мать честна?я! Вся грудь бывшего контрабандиста оказалась истыкана зелёно-коричневыми осколками. Нет, скорее – занозами. Ведь они были живыми, пили чужую душу и высасывали из неё все соки. Но не так стремительно, как это делают клинки Света и Тьмы, а медленно, мизерными дозами, отчего их пагубное воздействие не становится менее мучительным, а как раз наоборот. И пытки никакой не надо, потому что жизнь… Да какая это к чёрту жизнь! Одна видимость, жалкое подобие существования, которое само по себе хуже любых истязаний!
Эйвииллиэль ещё осматривала беднягу, а я, повинуясь не логике, а какому-то внутреннему порыву, уже схватилась за посох. Направила навершие в грудь Ванва и 'потянула' на себя 'колючки'. Фигушки! Попробуем ещё раз. 'Щупальце' вылезло наружу и заскользило по груди бедняги, втягивая в себя 'осколки', как пылесос. Осторожно поводив туда-сюда, я убрала 'хобот'. Вроде бы вся мелочь собрана.
– Молодец, девочка, – обрадовалась старуха. И замолчала, внимательно уставившись на меня.
– Добрая женщина, не знаю, как вас звать-величать…
– Кирама, маленькая госпожа, – тут же подсказала старуха.
– Кирама, – эхом повторила я, – Ванв поправится?
– Всенепременно.
– Уже сегодня? – с надеждой спросила я, опершись на посох.
