В этот миг раздался приближающийся рев моторов, и мимо пронеслось десятка полтора закованных в черные доспехи «Бешеных псов». Они оглушительно улюлюкали и что было мочи жали на клаксоны своих мотоциклов.
— Вы видите? — крикнул Адзисава. — Они даже не скрывают, что это их рук дело! Надо спасать девочку!
— Не понимаю, о чем вы… — холодно ответил сыщик, глядя в противоположную сторону.
— Я иду в «Шлем»!
— Стало быть, с нами следовать вы отказываетесь?
— Не отказываюсь. Но сначала я должен убедиться, что Норико жива и здорова.
— Так и запишем: на требование следовать за представителями закона ответил отказом.
— А поди ты к дьяволу! — взъярился Адзисава. — Пиши что хочешь!
Он отпихнул полицейского и решительно зашагал прочь. Сыщики и не пытались его задержать. Подождав, пока Адзисава скроется за углом, пожилой довольно рассмеялся и сказал своему помощнику:
— Значит, так. Дуй в управление и доложи, что Адзисава скрылся. Пусть срочно требуют ордер на его арест. А я в «Шлем». Ты из управления тоже давай туда.
Молодой бросился бегом в сторону, противоположную той, куда удалился Адзисава.
— Папа! — раздалось сзади. Адзисава удивленно обернулся и увидел Ёрико, в школьной форме и с ранцем.
— Папа, я так за тебя волновалась! — Девочка стояла посреди дороги, готовая вот-вот разрыдаться.
— Ну что мне с тобой делать! Я же сказал, что со мной ничего не случится.
— А если тебя снова машина захочет сбить?
— Ты это видишь?
— Я не знаю. Но мне так страшно! Возьми меня с собой!
Глядя в серьезные глаза приемной дочери, Адзисава, раз уже спасенный ею от верной смерти, сдался:
— Хорошо, но только ненадолго. Сейчас сходим с тобой в одно место, а потом отправишься в школу, все равно на первый урок ты уже опоздала.
— Ладно, — кивнула Ёрико.
В «Шлеме» было пусто — будний день, раннее утро, «Бешеные псы» еще не собрались. Но бар уже открылся, а у входа стояло несколько мотоциклов.
Адзисава оставил Ёрико на улице и вошел внутрь один. Бармен, возившийся за стойкой, неприязненно оглядел его с ног до головы. По вороватому выражению глаз толстяка Адзисава понял, что тот заранее был предупрежден о его появлении. «Этот — тоже сообщник Наруаки, — понял он. — Бар наверняка принадлежит сынку мэра».
— Прошу прощения, — подчеркнуто вежливо начал Адзисава. — Не приходила ли сюда сегодня одна школьница? Ее зовут Норико Ямада.
— Сюда шалавы не ходят, — буркнул бармен, искоса глядя на посетителя.
— Я же сказал, она школьница.
— А школьницы — тем более.
— Наруаки Ооба и Цугава не заходили?
— Это еще кто такие? — притворно удивился толстяк.
— Наруаки — вожак «Бешеных псов», а Цугава, я полагаю, у него вроде заместителя.
— Эй ты, попридержи язык! — крикнул кто-то сзади.
Адзисава обернулся. У входа стояли несколько парней в полном «обмундировании» рокеров. Их перекошенные, угрожающие лица были совсем еще юными, но шутить они явно не собирались. «У них, поди, и оружие есть», — подумал Адзисава, поняв, что «псы» поджидали его в засаде,
— «Бешеные псы»? Вижу, вижу, — сказал он. — Мне нужно встретиться с вашим главным.
— На кой он тебе?
Вся компания двинулась к стойке, брякая об пол какими-то железками, украшавшими их сапоги.
— Он должен вернуть мне Норико Ямада.
— Не слыхали про такую. Она тебе кто? — спросил один из юнцов, вплотную придвинувшись к Адзисава, и слегка щелкнул его пальцем по носу.
— Моя знакомая. Мне позвонил ваш «Босс» и сказал, что она у него.
— Эй, слыхали? Его знакомая! — кривляясь, передразнил парень. — Какой шустрый дядя, позавидовать можно.
Остальные издевательски захохотали.
— Я серьезно говорю. Мне нужно встретиться с Наруаки. У меня к нему важный разговор.
— Ничего не знаем.
— Передайте Наруаки Ооба, что, если хоть единый волос упадет с головы девочки, я с него шкуру спущу, — не выдержал Адзисава. «Псы», считавшие, что их план с засадой удался, и мечтавшие немного позабавиться, опешили, увидев, как ярость исказила черты «жертвы». Куда было им, жалким дилетантам, умевшим лишь с грохотом гонять по улицам на мотоциклах, тягаться с профессионалом, которого специально обучали убивать людей. Почувствовав исходящую от этого человека грозную силу, юнцы притихли. Но они тут же сообразили, что их много, а этот странный тип, как бы ни был он страшен, один- одинешенек, и приободрились.
— Чего-чего? — протянул один.
— Ну держись! — крикнул другой и щелкнул лезвием пружинного ножа.
— Бросьте, ребята. Я не драться сюда пришел. Все, что от вас требуется, — передать Наруаки мои слова. Отправляйтесь к нему и скажите, что за Норико Ямада он мне ответит головой.
— Как бы тебе самому с головой не расстаться! — процедил парень с ножом, готовясь к прыжку, железки на его сапогах зазвенели. Бармена и след простыл.
— Я вижу, щенки, по-человечески вы не понимаете, — покачал головой Адзисава и встал в оборонительную позицию.
В этот миг у дверей бара с визгом затормозили несколько полицейских машин. Должно быть, они специально ехали с выключенными сиренами, чтобы не спугнуть добычу.
— Легавые! — крикнул кто-то из «псов», и парни кинулись к выходу, но в дверь уже ворвались полицейские. Они и не взглянули па вооруженных хулиганов, а прямиком направились к Адзисава.
— Вы Такэси Адзисава? — весело спросил все тот же пожилой агент, хотя, разумеется, прекрасно знал, кто перед ним.
Адзисава не ответил.
— Вы арестованы по подозрению в убийстве. Вот ордер, — помахал тот листом бумаги.
— Как арестован?!
— А вот так. Прокурор дал санкцию.
— Подождите!
— Чего ждать? Пошли.
— Надо вырвать девочку из лап «Бешеных псов». Они ее похитили!
— Опять вы за свое! Никто не заявлял о похищении. О себе бы лучше подумали.
— Нечего и думать. Обвинение сфабриковано, и ордер на арест я считаю незаконным.
— Будем сопротивляться? — усмехнулся пожилой.
Выход был надежно перекрыт. Адзисава заколебался. Как быть? Сдаться и доказывать свою правоту в суде или бежать, найти Наруаки и заставить его во всем признаться?
Полиция Хасиро — послушное орудие в руках клики Ооба. Если он подчинится, то целиком окажется в их власти. Да и на беспристрастный суд рассчитывать не приходится. Но если он сейчас убежит, то на него объявят розыск, и тогда на беглого преступника станет охотиться полиция всей страны.
Адзисава стоял неподвижно, не зная, на что решиться, а тем временем полицейские осторожно
