— Ученики! Познакомьтесь. Это Райли. Она будет учиться в нашем классе.
«Круто. Она не упомянула мою фамилию». Возможно, это к лучшему. И тут миссис Хаггерти нанесла удар в спину:
— Вы можете занять свое место, мисс Блэкторн.
«Черт».
Возвращаясь к своему столу, Райли слышала, как все начали перешептываться, упоминая ее фамилию. Если кто-то не понимал, о чем речь, другой считал своим долгом еще раз вслух сказать, кто она такая. Несколько человек достали мобильные телефоны, очевидно, надеясь найти видео из библиотеки с ее участием.
Сейчас, когда все узнали, чем она занимается в свободное от учебы время, на нее стали смотреть так, словно она в любую минут может выбежать на середину класса, крикнуть всем: «Ложись!» и начать ловить демонов.
«Иногда мне хочется, чтобы моя работа была именно такой, какой ее представляют окружающие».
Миссис Хаггерти начала урок. Все было в точности так, как в других школах: полчаса математики, потом еще по полчаса на английский, литературу и обществознание. Последний час был посвящен истории, речь шла о Гражданской войне. Райли почувствовала, как по спине пробежал холодок от воспоминаний об отце. Во время усыпляющего рассказа миссис Хаггерти о битве при Лукаут-Маунтин она услышала за своей спиной перешептывание.
Три часа пролетели незаметно, несмотря на смешки и хихиканья класса. Наступило пять часов. Затем десять минут шестого. Райли начала волноваться, потому что уроки уже должны были закончиться, и ей нужно было идти на кладбище, а она еще хотела перекусить. Конечно, волонтер дождется ее, но ей придется доплачивать, если она не появится до заката.
«А денег-то у меня нет».
Миссис Хаггерти все продолжала вещать. Райли еще раз взглянула на часы: пять пятнадцать. Она начала собирать свои вещи, что тут же было замечено.
— Мисс Блэкторн? Мы сегодня задержимся. Такое иногда случается.
— Извините, но мне нужно идти. — Райли встала. — У меня… у меня дела.
— Какие еще дела?
«Черт».
— Я должна охранять могилу отца, — ответила Райли.
— Так ты… — учительница часто заморгала. — Ты та самая Блэкторн?
Похоже, она была единственной в классе, кто не понял, что к чему.
— Ах, так. Ну, хорошо. К среде прочитайте главу про генерала Шермана.
Райли взяла сумку и поспешила к выходу. Уже на улице она столкнулась с толпой школьников, которые перегородили дорогу. Причину толкотни она поняла, когда увидела свою машину. На лобовом стекле кто-то написал помадой: «Шлюха Люцифера».
Цвет помады показался Райли знакомым. Она бросила взгляд в сторону девичьей компании. Бренди ухмылялась, глядя в ее сторону и держа в руках помаду.
«Сучка».
Райли села в машину и включила дворники, чтобы смыть позорную надпись. Это была плохая идея, так как помада только размазалась по всему стеклу. Она увеличила скорость движения дворников — помада начала понемногу отмываться. Закончив с этим, Райли покинула парковку.
В зеркало заднего вида она видела, как Бренди с своими приспешницами умирает от смеха.
Райли бегом бежала к воротам на кладбище, сжимая в руках папин справочник по ловле демонов. Она нашла его под запасным колесом, как и говорил Саймон, но пока не успела в него даже заглянуть.
Волонтер Род, увидев ее, улыбнулся:
— Я бы остался поболтать, но сегодня ночь турнира.
— Турнира? — переспросила Райли.
Он снял пальто, чтобы она увидела красную футболку игрока в боулинг, на спине которой красовалась надпись: «Мертв и похоронен».
Паб с говорящим названием «Мертв и похоронен» находился прямо через дорогу от кладбища, и там регулярно проводились турниры по боулингу. Иногда, когда к концу месяца у них оставались деньги, папа брал ее с собой на одну из вечеринок ловцов, которые традиционно проводились в этом месте.
— Помощь нужна? — спросил Род. Она покачала головой, после чего он ушел.
Теперь Райли уже не так волновалась, когда разжигала свечи по кругу. Закончив с формальностями, она позвонила Питеру.
— Ты не поверишь, что было в школе! — не поздоровавшись, начала Райли, услышав, что Питер снял трубку.
Он, не перебивая, выслушал ее.
— Вау, похоже, они полные идиотки, — подвел итог Питер. — Извини, что меня не было рядом.
— Все в порядке, — вздохнула Райли. — Им просто нужна жертва, и на этот раз ею стала я. Впрочем, я ею всегда оказываюсь.
— Не всегда. Иногда я тоже становлюсь предметом издевательств. Мы не такие, как все, и это их раздражает.
— Понятия не имею, как буду оттирать помаду с лобового стекла, — нахмурилась она.
— Держись. — Она услышала звон ключей на заднем фоне. — И аммиак тебе в помощь.
— Спасибо! — Она понятия не имела, где взять аммиак, но сейчас было не время выяснять это.
— Расскажи мне, каково это быть шлюхой Люцифера? — пошутил Питер.
— Питер!
— Шучу-шучу, — рассмеялся он. — Что касается серьезных проблем, — продолжил он, — если бы ты не ловила демонов, эти кретинки все равно нашли бы повод поиздеваться над тобой. Они бы стали высмеивать твои волосы или нос, да что угодно.
— А что не так с моим носом?
— С чего бы начать… — ответил он.
— Питер, — предупредила она. — Ты же на самом деле так не думаешь?
Он снова рассмеялся:
— Не позволяй им так к тебе относиться.
— Не буду, но я все равно не смогу ничего изменить. Когда я была ребенком… — она запнулась, думая, стоит ли выдавать один из ее самых сокровенных секретов.
— Рассказывай, — подбодрил он ее.
В этом весь Питер. Он всегда с пониманием относился к ее проблемам, не высмеивая ее недостатки.
— Помнишь, в средней школе я всегда была сама по себе, старалась быть ни на кого не похожей? Так вот, на самом деле мне очень хотелось быть, как все, иметь друзей, пользоваться популярностью. Каждое лето я работала над собой, чтобы измениться, чтобы стать… другой, чтобы, вернувшись в школу, все сказали: «Вау, Райли, какая ты крутая». Но у меня ничего не получалось. Что бы я ни делала, все видели во мне прежнюю Райли.
— Так вот почему в первые несколько недель учебы ты была такой странной. Я и понятия не имел.
— Ага, наверное, со стороны я казалась очень странной.
— Если честно, мне нравится Райли такая, какая она есть, — признался Питер. — Она крутая, даже если она шлюха Люцифера.
— Ну, хватит уже.
— Ой, какие мы сердитые. Тебе хоть повезло, что тебя распределили на учебу в «Старбакс». Я вот теперь учусь в детском стационаре. Причем он до сих пор функционирует.
— И как там?
— Пахнет какашками и детской присыпкой.
