документ на первые позиции. Ну вот, уже веселее. Следом шла географическая карта местности – что с этим, пока непонятно, в конец ее. Далее, опять историческая справка – теперь уже касательно бумаги, с прикрепленным заключением эксперта. Ну, никто не сомневался, что ее координатор подойдет к решению задачи обстоятельно.
Еще один документ. А вот это уже интереснее… Письмо, часть личной переписки, видимо. На первый взгляд, это письмо и меню написаны одним автором. Ева положила письмо рядом с копией меню: «Эти надо сравнить в первую очередь». Пошарив рукой в сумке, лежавшей на соседнем кресле, Ева достала оттуда свою лупу, не сводя глаз с документов. Но доскональное изучение снова отложила, ограничившись лишь беглым осмотром.
Уже с энтузиазмом, она продолжала потрошить папку. Следующим был нотариальный документ. Ничего интересного, с точки зрения графолога. Изделие писаря, профессионального писца. Для него это была работа – выводить каллиграфические значки на документах. Выведенные в соответствии со стандартами того времени буквы были скорее тщательно вырисованными значками, маленькими картинками, не имеющими к личности писавшего никакого отношения.
Если этот документ и имел какое-то значение, то только для прояснения биографических данных о людях, замешанных в этом деле.
«Отложим его на десерт». Ева поместила лист в основание выстроившейся пирамиды, верхушкой которой все еще оставалось пресловутое меню.
«А вот это еще занятнее». Следующими в очереди были несколько страниц, похоже, фрагмент какого-то документа. Судя по оформлению текста – прямая речь. Очевидно, или дневниковые записи, или образец литературного опыта. Странное дело, странное… И задание необыкновенное, и бумаги по делу удивительные.
И все же документ лежал перед ней. Более того, он смирнехонько лежал в папке вот уже несколько дней. Или недель? Невероятно! Ожидая теперь чего угодно, Ева заглянула в папку. Но та, выдав последний номер, оскудела на чудеса.
Почти разочарованная, Ева отложила пустую папку в сторону и начала разглядывать получившийся пасьянс из документов. Последний из них она и вовсе отложила в сторону. Оригинал всегда рассматривался отдельно от копий, независимо от ценности для текущего расследования.
Глава 3
Континентальный завтрак
– Алло, мадемуазель, доброе утро! – официально-жизнерадостным тоном приветствовал ее портье. – Вас просили разбудить и напомнить, что завтрак подадут уже через час.
– Спасибо, – сказала Ева, пытаясь успокоить колотившееся сердце, уже положив трубку на телефон.
«Я стала пугливой, как кошка, – недовольно заметила она себе. – Впрочем, телефон у меня дома звонит не так громко».
Ева все же нашла положительное в столь неудачном начале общения с внешним миром на сегодняшний день. Кто знает, может, если она подзадержится, Макс уже позавтракает и укатит по своим делам, оставив ей письменные инструкции. Куда же без них!
Еве смертельно не хотелось встречаться с начальником и пыхтеть, как школьник перед строгим учителем. Но после повторного приглашения на завтрак Ева спустилась на первый этаж, где находилось фойе, администраторская стойка и вход в маленький ресторанчик.
Как оказалось, в ресторан можно было войти и прямо с улицы, чем, видимо, пользовались обычные горожане, в количестве трех человек мирно завтракавшие за столиками с букетиками полевых цветов.
Макса, читавшего газету, трудно было отличить от местной публики. И как у него получается везде выглядеть местным, своим, но одновременно сохранять дистанцию с окружающими? Талант. «Ему бы с такими способностями в шпионы!» – подумала Ева. Ее всегда смешила в людях претенциозность, а Макса она ею наделяла с избытком. «Ну и что же, что он имеет все основания на безотчетное повиновение и уважение окружающих – это все равно смешно», – непримиримо убеждала себя Ева, усаживаясь за столик к своему начальнику.
– Доброе утро, – не отрываясь от газеты, он кивнул Еве.
– Доброе, – и упреждая возможные расспросы, поторопилась выложить все карты: – Дело я начала читать, но еще не ознакомилась. Это все документы, которые можно было найти у нас в архиве?
– И в архивах государственных тоже. Также я наводил справки в дружественных организациях и у конкурентов.
– Значит, все. – Ева скривила рот. – Точное задание есть? Или это артистическая импровизация?
– Или.
– Ясно. Когда приступим к полевым работам?
– Я немедленно. Вы – по мере необходимости. Постарайтесь выжать максимум информации из того, что пока есть на руках.
– Ясно. Можно приступать? – Ева разве что честь не отдала.
– После завтрака, – в тон ей ответил Макс, насмешливо посмотрев на Еву поверх газетного листа.
Ева почувствовала укол совести. Все же благодаря Максу она не сидит сейчас дома взаперти, трясясь как осиновый лист. И не подвергает Лару искушению убить кузину. А пребывает здесь, в центре Европы, в покое и комфорте, исполняя непыльную работенку и пытаясь выставить себя на посмешище пустыми и несправедливыми нападками на своего спасителя. Почувствовав себя несчастной, она подозвала официанта в небрежно повязанном белом полотенце и заказала стандартный континентальный завтрак с чашкой кофе.
Ожидая заказ, Ева рассеянно оглядывала небольшой зал ресторана. Смешно, но она до сих пор не представляла, где именно находится. Спрашивать об этом у Макса значило вконец опозориться: «Нет, хватит уже разыгрывать слабоумную! Потом спрошу потихоньку у портье. Он может принять меня за чересчур уж рассеянную туристку, например. Тоже, конечно, смешно, но лучше пусть посмеется портье».
– Что-нибудь не так? – Ева вздрогнула: «Опять он меня рассматривал, пока я глазела по сторонам. Что ж такое?» – Номер у вас удобный?
– Д-да, вполне, – и снова спохватилась: – Спасибо.
– Как вы себя чувствуете?
– Нормально, – насупившись и мучительно покраснев при воспоминании о вчерашних припадках, ответила Ева.
Принесли завтрак.
«И почему он не уходит? Ведь очевидно, уже позавтракал, кто же до завтрака прессу читает? – Нетерпеливо постукивая пальцами по скатерти, она подождала еще несколько минут. – Нет, не уходит». Чудесный, ароматный кофе с многообещающей пенкой начинал остывать. Покорившись, Ева взялась за белоснежную чашку.
Сделав пару глотков божественного напитка, она, всерьез разозленная, уже начала подумывать о румяном круассане, лежавшем на блюдце. Он заманчиво демонстрировал слегка подгоревший крученый хвостик. Ева вспомнила круассаны Фани, которыми даже прабабушка иногда была довольна. Эти воспоминания отвлекли ее настолько, что Ева взяла выпечку и, отломив кусочек, положила его в рот.
Как только круассан коснулся ее языка, как только в нос ударил аромат жареного сыра, Еву начало тошнить. Ничего не понимая, широко раскрыв глаза, она боролась с рвотными позывами. Проиграв довольно быстро, Ева позорно ретировалась. В три прыжка миновав фойе, она кинулась в свой номер.
Зажимая обеими руками рот, в котором уже клокотало что-то кислое, Ева распахнула двери ванной комнаты и рухнула перед унитазом.
Освободившись от недоеденного завтрака, желудок мгновенно успокоился.
«Ах, Лара, Лара! Кстати, что там за бумаги я украла? Совсем забыла о них, видимо, мне и аукается. Не могла же Лара отравить меня чем-то действительно серьезным – собираясь утопить. Даже для полного психа отсутствие элементарной логики несвойственно. Впрочем, кто их разберет?»
Почистив зубы, Ева, припевая как ни в чем не бывало, вышла из ванной.
Макс сидел в кресле и преспокойно продолжал читать газету.
