Глава 2
Жизнь обыкновенная
Со следующего дня стал стремительно увеличиваться в размерах ее живот. Изменения в организме были столь значительны, что порою ей не верилось – она ли это отражается в зеркале, и Ева недоверчиво рассматривала себя в витринах магазинов.
Самое ужасное, что ей теперь приходилось общаться с людьми. В очень больших количествах и не самого приятного качества. Врачи-гинекологи в поликлиниках, беременные женщины в очередях этих поликлиник… Это было утомительно, обидно и противно. Но довольно быстро она привыкла и к этому.
Скоро вся семья уже была в курсе обоих радостных событий. Адвокаты, активно взявшие в оборот бабушек, известили о наследстве. А про беременность одной из наследниц было оповещено по сарафанному радио. Кто-то видел кого-то, кто случайно встретил Еву то ли в поликлинике, то ли в магазине. Скрываться больше не имело смысла. На квартиру Евы началась массированная атака родственниц. Попритворявшись по старой привычке перманентно отсутствующей дома (даже в два часа ночи) и не имея возможности отключить телефон, она сдалась.
Первая реакция всех на изменившуюся внешность Евы была похожа на ступор. Некоторые выходили из него лишь к концу визита. Виола притащила бедного доктора Вайса. Несмотря на совершенно другую специализацию, он послушно осмотрел вынужденную подчиниться произволу матери Еву. Широко открывая рот, закатывая глаза и непрерывно извиняясь, Ева, жестоко страдавшая от неловкости, и седенький врач- терапевт удовлетворили настоятельные пожелания Виолы.
– Ну что же… – для приличия пораздумывал старинный друг семьи, – вполне здоровый ребенок. Все в норме. Показаны прогулки на свежем воздухе, витамины… – Он вопросительно оглянулся на согласно кивнувшую Еву– Все.
– Ничего не все! Ева, неси свою карточку, – приказала Виола. – Вот, здесь написано… ну я не знаю, что это… на латыни, вероятно…
– Ма! Там просто непонятный почерк. – Ева, уже изнемогала. – Успокойся, пожалуйста!
– Как успокоиться! Питаешься ты неправильно, в клинику ходишь государственную, воздухом не дышишь совсем!
– Чем же я дышу?
– Ничем! И не спорь со мной, я вне себя от волнения! – Виола драматичным жестом протянула руку в сторону доктора, ища у того поддержки в своей праведной борьбе за здоровье дочери и предполагаемой внучки.
– Нет, доктор! – предупреждающе подняла голову Ева. – Никаких сепаратных переговоров! Со мной решительно все в порядке, я настаиваю.
– Виола, право, – миролюбивый посредник призвал мать к спокойствию, – не стоит волновать девочку, в ее положении…
– А… – Виола, внезапно вспомнив все, почти тотчас присмирела. И позволила себе до конца визита только с удивлением взирать на свою дочь.
При прощании изумление уже пересекло границы трепетного обожания и стало полноценным благоговением. Даже обнять свою дочь она не решилась, к облегчению последней ограничившись материнским поцелуем в лоб. С добродушной усмешкой доктор Вайс заговорщицки подмигнул Еве и увел Виолу в оперу.
Глава 3
Чудесное выздоровление Коко
Однажды на улице, заметив направлявшуюся прямиком к ней Марфу, Ева сделала вид, что ничего не видит, и, собрав остатки сил, рысью кинулась к своему дому, до которого оставалась пара кварталов. Не успела.
– Ева, я хотела тебя поблагодарить, – приступила Марфа к сути разговора сразу же после дежурных поцелуев и приветствия.
– Что ты… за что?
– Коко здорова! Чудо какое-то, профессора удивлены. Да просто в шоке, чего уж там! – Марфа сияла. – Спасибо. Ты не представляешь, какое это счастье.
– Не понимаю, я ведь ничего такого не делала. – Ева в полной растерянности качала головой, отталкивая обнимавшую ее Марфу.
– Бабушки сказали, ты настоящая героиня. Не расскажешь о своих подвигах?
– Они что-то перепутали, Марфа, поменьше слушай этих динозавров, – от души посоветовала порядком разозленная Ева.
– Все-таки будешь рожать? – Марфа испытующе смотрела на кузину– Странно, я думала, что это не для тебя…
– Почему?
– Ну не знаю… Думала, что ты будешь дожидаться, когда ученые найдут какой-нибудь другой способ размножения.
– Вегетативно или почкованием, – вежливо предположила Ева и, сославшись на срочные дела, малодушно скрылась в подъезде.
«Коко здорова. Она – здоровенькая маленькая девочка. Очень, очень хорошо. Только все равно непонятно, с чего они решили, что в этом есть моя заслуга? Навоображали себе какие-то причины, «магнит-маяк-воронка», и теперь подгоняют под эту схему все, что под руку попадется. Еще и меня приплели.
Так-то оно так, но все же решать придется, – призналась она себе, подглядывая за Марфой, удалявшейся решительным шагом через мостик в сторону центра. – С Ларой неизвестность тоже не может вечно продолжаться. Раз уж меня так активно стали возвращать в лоно семьи, я не смогу делать вид, что ничего не случилось».
Тем более что и повод появиться не замедлил. День рождения бабушки был одним из двух самых главных семейных праздников, причиной сбора наибольшего количества родственников. Мало кто отваживался не появиться на Рождество, а на день рождения Александры приезжали ну просто все! Поскольку Ева была в городе, официально приглашена через Виолу и ничем особенным не занята – она решила не отказываться от грядущего мероприятия.
К тому же глупо было не воспользоваться возможностью разом встретиться со всеми замешанными в странных историях – Ларой, Марфой и бабушками. На данный момент Еву несправедливо обвиняли в двух преступлениях: смерти Лени и болезни Коко. Какая бы связь между этими двумя событиями ни существовала, Ева решительно была настроена убедить всех в своей непричастности к ним обоим.
Сначала, отказавшись от помощи Виолы, предложившей отвезти ее за город, Ева пожалела, что предпочла тишину такси бурной беседе, которая непременно стала бы аккомпанементом к такой длительной поездке. Ну попричитала бы Виола, ну и что?.. Хотя нет – если представить, что впереди еще не менее суток тесного общения, и не только с Виолой, все же лучше будет собраться с мыслями в относительном одиночестве с незнакомым водителем такси.
Заказав машину, Ева, почти успокоенная, провела остаток времени в поедании галет и размышлениях о Ларе, Марфе и Коко. Вдохновенно рисуя себе счастливую картину будущего, в котором все они живут мирно, все тайны разрешены и безумные родственницы оставляют Еву в покое, она спускалась по лестнице к такси, которое уже должно было ожидать ее на гранитной набережной канала.
– Ева, я отпустил такси, поедем на моей машине.
– Макс?! – Она ничего не понимала, в отличие от своего руководителя, аккуратно взявшего ее под локоток и уже подводившего к открытой двери своей машины. – Вы вернулись?
Ева выдернула свой локоть и посмотрела на Макса не столько радостно, сколько подозрительно. Какие- то перемены произошли в нем, незаметные и неопределимые. Если бы ее попросили сформулировать сейчас свои мысли по этому поводу, вряд ли она смогла бы. Как не могла она понять и свое отношение к этому человеку. Разве это тот, с кем она почти не расставалась летом, которое отсюда, с осенней набережной, казалось сном, чем-то до крайности нереальным, покрытым к тому же легким флером золотисто-прозрачной газовой тафты?
Он исправно звонил по нескольку раз на неделе – осведомлялся о здоровье и давал рекомендации по
