Внимание, мины!
Готовь себя к боям
Здравствуй, служба флотская!
Кто в юности не мечтает о службе на флоте! А я с морем был знаком несколько лет: рыбачил на Азовском. Знаю, как обращаться с веслами, с парусом. Да и дружок мой — Миша Надточий, работавший грузчиком в порту, часто рассказывал о военных моряках. Правда, у Миши попасть на флот шансов было больше — ростом высок, фигура плотнее. Но не терял надежды и я.
В двадцатые годы не каждому призывнику приходилось служить в армии или на флоте. Многие из них осваивали военное дело «без отрыва от дома», в так называемых территориальных частях. В течение нескольких лет их собирали ежегодно месяца на два и на этих сборах они изучали боевую технику и оружие.
Как сейчас помню этот день, день призыва. Опускаю руку в барабан. Беру плотно скатанную бумажную трубочку, разворачиваю, громко называю номер:
— Тысяча сорок первый! — И сам себя определил в территориальную часть. Все, прощай мечта о службе на флоте. Получи военный билет и возвращайся домой. Как это тяжело.
Не повезло и моему товарищу Михаилу Надточию. Уныло шли мы по улицам Мариуполя.
— Может, вернемся в военкомат, — как-то нерешительно предложил Михаил, поправляя рыжеватые волосы. — Неужели не уговорим?
— Попробуем.
Вернулись в военкомат. Обратились к первому попавшемуся командиру:
— Желаем служить, а жребий выпал не тот.
— Комсомольцы?
— Кандидат партии! — отвечаю четко, по-военному.
— Ну, что же, направление на медкомиссию я вам, пожалуй, дам...
Медицинскую комиссию прошли быстро.
— Здоров, как стакан! — осмотрев меня, заявил врач.
Что он хотел этим сказать — не пойму до сих пор. Но от его записи: «Годен для службы на флоте» у меня голова пошла кругом.
А вот моему другу на флот попасть не посчастливилось. Его назначили в полковую школу.
На сборы дали три дня.
В конце сентября под вечер поезд с новобранцами подходил к Севастополю. Военный оркестр встретил нас торжественным маршем. Правда, вскоре поняли, что приехали не к теще на блины.
Первые дни службы. На флоте курс молодого бойца проходили за два месяца. Но до настоящих занятий недели две пришлось как следует поработать. Наводили порядок на территории, в жилых помещениях, разгружали дрова из железнодорожных вагонов. Расчищали завалы — в Севастополе еще были заметны следы землетрясения 1927 года.
Потом начались строевые занятия.
В городе бывали редко, только по воскресеньям и не в увольнении, а на прогулке. Строевые занятия проходили на площади в районе Малахова кургана.
Строевое обучение закончилось стрельбой из винтовки. Тир был оборудован за Малаховым курганом, там, где сейчас раскинулись дома улицы Горпищенко.
Но вот пройден курс молодого бойца. Теперь предстояло решить, кого в какую школу направить — флоту требовались машинисты и кочегары, электрики и дизелисты, мотористы и связисты, комендоры, минеры и другие специалисты.
Первый флотский экзамен. Сели за столы. Перед каждым — большой лист бумаги с отпечатанными предметами. Там были изображены колесо, топор, метла, лопата, фонарь и т. д. Объяснили задачу: взять карандаш, заточенный с обеих сторон, и руку держать поднятой вверх. После того как преподаватель назовет один из предметов, нужно быстро найти его на бумаге и зачеркнуть.
— Колесо...
— Топор... Руки, руки держать вверху, — делает преподаватель замечание тем, кто долго не может отыскать топор.
— Лампа...
— Пила...
Вот таким образом проверяли внимательность новобранцев, их умение быстро соображать и не теряться. Не понял я всех тонкостей этого своеобразного экзамена, но в результате проведенной проверки меня определили в школу минеров.
Заниматься было нелегко. Хотя многим казалось, ну что там сложного в мине.
Когда же стали изучать это грозное подводное оружие, убедились, что в нем есть и хитрые приборы, и точные механизмы.
Одним из преподавателей школы был Федор Федорович Томилко. Когда он впервые появился в классе, все удивились; он оказался старше учеников всего года на два. Но лейтенант уже на первой вводной лекции очаровал всех знанием предмета, умением заинтересовать слушателей. Он и привил нам любовь к специальности минера.
Запомнился Оскард Юлиус Реенталь. Он служил минером на крейсере «Червона Украина», а у нас был преподавателем. Мы его побаивались за строгость, а любили за справедливость.
Обычно Реенталь начинал лекцию словами:
— Сегодня я вам покажу все на свете и топор.
Это необычное словосочетание нравилось краснофлотцам, хотя вряд ли кто вдумывался в его смысл. Но прошло много лет с тех пор, а эта фраза не забывается, напоминает о любимом преподавателе.
Теоретический курс читали с утра, а после обеда — практические занятия. Их проводили старшины. Они и помогли нам освоить сложное устройство мин, научили разбирать и собирать приборы, готовить мины к постановке, умело пользоваться подрывными машинками и патронами.
Занятия по специальности заполняли в основном весь учебный день. Но продолжалась и строевая подготовка. Ведь на военной службе все передвижение — из класса в класс, из кубрика в столовую, на прогулку или экскурсию — только строем, да еще и с песней. Между ротами шло негласное соревнование — кто лучше поет. И знали мы, что за этим соревнованием следит и командир учебного отряда Николай Иванович Гневышев.
Кабинет командира находился на втором этаже. У него была своеобразная манера оценивать строевую подготовку роты или школы. Если равнение, четкий шаг, звучная песня не вызывали недовольства, то Николай Иванович Гневышев, казалось, смотрел на подчиненных безучастно. Но стоило кому-то сбиться с шага, как сразу же поднималась рука Гневышева.
— Плохо, товарищи!
Выше среднего роста, брюнет, стройный, с уверенной походкой, он всегда был аккуратно одет, все старались подражать ему.
Каждая рота в школе пела свою любимую. Одна — «Мы кузнецы, и дух наш молод», другая — «По долинам и по взгорьям», наша рота — «Ой там, за горами». Запевалой был краснофлотец Николай Баранников.
Новичок на флоте, хоть и форму матросскую носит, — еще не моряк, ему даже ленточку на бескозырку не выдают. Этой чести удостаиваются только после того, как принял присягу.
Торжественный день принятия присяги запомнился на всю жизнь. Это было в канун Первомайского праздника. Построили на Куликовом поле, там, где сейчас воздвигнуты дома по улице Музыки. Погода, как по
