иметь разные имена, возраст, пол, чем сама личность. Более того, они имеют разные способности и возможности и поэтому используются в разных ситуациях. Это приводит к переключению от личности к альтернативной личности или от одной альтернативной личности к другой, по мере ситуации.
Схожесть один – Модель РЛ делает резкий фокус на том, что происходит со всеми нами, когда мы ранены как дети. Согласно написанному выше, когда мы, как дети ранены, мы делаем две вещи. Во–первых, мы верим в ложь, которая является источником продолжающейся эмоциональной боли, с которой мы живём. Во–вторых, мы пытаемся помочь себе и сохранить себя от повторения чувства интенсивной боли, создавая стратегию подавления боли во внутрь, защитный механизм. У людей с РЛ, их защитный механизм создал альтернативную личность. Есть более мягкие формы раздвоения, когда защитный механизм не создаёт альтернативную личность, но скорее всячески подавляет травмированную память и/или боль, связанную с этим. Люди с РЛ не имеют доступ к травмированной памяти или они не помнят, что произошло и не могут соприкоснуться с эмоциями, связанными с событием.
Большинство из нас не переживают такой уровень раздвоения, но мы используем наши детские механизмы защиты или стены, чтобы защитить себя от боли. Дело в том, что мы все создаём механизмы защиты.
Для человека с РЛ стены не столько не заметны, а сколько являются искусной частью системы альтернативной личности. Для других эти механизмы защиты могут быть более заметны, но всё же служить той же функцией – защищать себя от соприкосновения с источником и причиной болезненного воспоминания.
Схожесть два – Другая важная схожесть между РЛ и раненной в детстве памяти в том, что есть раненный ребёнок, оставленный в прошлом в травмированных воспоминаниях. Этот раненный ребёнок всё ещё несёт боль и будет нести её пока рана не исцелена. Как было отмечено, стены, которые мы создаём в детстве для самозащиты от повторного переживания боли, подводят нас во взрослой жизни, потому что эта боль просачивается наружу и защитные механизмы становятся большим препятствием. Наши стены также служат для изоляции, в известной степени, раненного ребёнка. Этот раненный ребёнок, оставленный там, как бы несёт боль за нас.
Убеждение и выбор
Как объясняет Эд Смит (2005), путь исцеления – это привести раненного ребёнка к Иисусу и попросить Иисуса сказать истину против лжи, в которую ребёнок верит и которая причиняет эмоциональную боль. Сложным моментом в процессе исцеления часто бывают стены, которые мы создали. Вся цель созданного нами защитного механизма, заслонить боль, которую мы больше никогда не хотим переживать.
Например, вы были сильно унижены на глазах у многих, когда были ребёнком. Ваш детский способ решения проблемы может стать дальнейшее избегание подобных собраний вновь.
Но если избегание – ваш защитный механизм, то будучи взрослым, когда боль начинает просачиваться, ваша подсознательная реакция захочет расширить применение этой защиты на другие ситуации, в которых возникают болезненные эмоции. В результате это может перерасти в крайние формы избегания общества до полной человекафобии.
Раненный ребёнок удерживается в плену посредством убеждений и выборов. Эти убеждения являются ложью, в которую изначально поверил ребёнок и она является источником продолжающейся боли. Выборы были решениями, которые возводят и поддерживают в подсознании наши стены.
ПРОЦЕСС ИСЦЕЛЕНИЯ
Виденье
Процесс «исцеления сокрушенных сердцем и отпущение измученных на свободу» требует соответственного библейского виденья. Важная часть этого виденья в том, что Христос назван «концом закона».
Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим…и возлюби ближнего твоего, как самого себя.
Матфея 22:37–39
Мы не можем любить Господа Бога нашего всем своим сердцем, душою и разумением пока они фрагментированы и разделены в нас на части, удерживая нас в плену.
Более того, пока мы не разделим служение Духа в помощи сокрушенным сердцем, освобождению пленных, укреплению и служению внутреннему человеку, который должен полностью уразуметь «превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею» (Ефесянам 3:19), тогда только мы сможем полностью любить наших ближних и быть теми, кем мы призваны быть в христианской общине.
Пока разобщённость существует внутри нас, мы не будем способны любить, служить или поклоняться в свободе, для которой Бог предназначил нас.
Однажды я служил женщине, имевшей явные признаки глубокого уровня сокрушения. Она говорила, что теряет чувство времени и люди видят, как её лицо перекашивает от страха, о чём она не помнит. Более важно, что я сам мог наблюдать её переключение от одной личности к другой, во время нашего обсуждения процесса исцеления.
Позже я спросил её, что бы она хотела иметь после терапии. Без всякого сомнения она сказала: «Я хочу поклоняться Богу с неразделённым сердцем» и процитировала из Псалма 85:
«
(Псалом 85:11–12, перевод с английского).
Я подумал, что это был один из лучших ответов, что я слышал. Она понимала, что ещё сокрушенное сердце удерживало её от полноты переживания в поклонении и любви Господа Бога её всем сердцем, душою и разумением.
