меняет, - нас интересует сейчас точность исторических сведений.
Только старожил Киева знает, что такое «Боричев взвоз» или «Боричев ток». Это узкая, извилистая, очень крутая, малопроезжая дорога, которая ведет от Днепра к старому городу, начинавшемуся на высотах у современной Андреевской церкви, т. е, почти рядом (через дорогу) от Десятинной церкви и терема великого князя.
Благодаря крутизне улицы, ею пользуются очень редко теперь, только жители этого района принуждены преодолевать ее крутизну, основная же дорога от Днепра идет сейчас через Крещатик. Пешеходы, например, молочницы из окрестных сел, и до сих пор, прибыв к Киеву в лодках, поднимаются через Боричев ток прямо вверх к Десятинной церкви (разобрана до основания до войны 1941-1945 п.).
Если вы спросите современного киевлянина, что такое «Боричев», то не всякий ответит вам, что это такое, ибо этот крутой взвоз малопроезжий.
Для автора же «Слова» (или переписчика) «Боричев» был настолько известен, что он даже не счел нужным добавить «взвоз». А между тем еще в 1800 г. редактор «Слова» считал (и некоторые исследователи считают до сих пор), что Боричев - это урочище. На самом деле, как мы указали, это крутой взвоз прямо от Днепра в Киев.
Интересно знать, сможет ли проф. Мазон доказать, что его фальсификатор «Слова» бывал в Киеве и знал столь мелкую, связанную с древней историей, деталь?
Однако, особую доказательность имеет указание о Богородице Пирогощей. Один из наших друзей, именно и. А. Рудичев обратил наше внимание на следующую неточность: не мог князь Игорь поклоняться в 1186 г. Иконе Богородице Пирогощей - ведь икона была увезена из Киева Андреем Боголюбским и об этом есть особое примечание в «Слове», составленное Малиновским. Последний сообщает, что икона Богородицы Пирогощей была перевезена во Владимир, а впоследствии в Москву, и что она находилась, под именем уже «Владимирской» в Успенском соборе в кремле.
Следует помнить, что издатель «Слова» был обер-прокурором св. Синода и что, следовательно, не только исторические, но и все церковно- исторические источники были в его распоряжении. Отсюда вывод, что данные, изложенные в примечании Малиновского, были данными официальной исторической науки в 1800 г.
Фальсификатор «Слова», пользовавшийся теми же источниками, приписал присутствие иконы Богородицы Пирогощей в Киеве в 1186 г., тогда как она 20 лет тому назад была перевезена во Владимир. Вот тут-то фальсификатор и попался!!! (не радуйтесь еще, проф. Мазон!)
Твердо стоя на установленных нами выше принципах понимании «Слова», мы немедленно начали поиски объяснения этого обстоятельства. Что представляла собой икона Богородицы Пирогощей или, иначе, «Нерушимая стена»? Это святыня Цapьrpaдa, находившаяся во Влахернском храме. Во время перестройки городских стен этот храм был включен в стенные сооружения, поэтому на иконе изображение богоматери имело на заднем фоне стены и башни. Мы оставляем здесь в стороне легенды о спасении этой иконой Цapьгpaдa, отметим только, что эта икона чрезвычайно почиталась в Цapьгpaдe и носилa название «Пирготиссы», - т. е. защитницы стен» (отсюда испорченное «Пирогоща»).
Был ли в Киеве оригинал этой иконы или только копия - этот вопрос мы также оставляем в стороне, чтобы не отвлекаться. Исторические сведения говорят, что икона «Богородицы Пирогощей» находилась в Киеве в одной из церквей, построенной и 1033 г. Мстиславом.
Из примечания Малиновского, видно, что Андрей Боголюбский вывез икону не из Киева, а из Вышгорода (из женского монастыря), находящегося всего в 18 км от Киева. И здесь не «Пирготисса».
Когда мы обратились к изображению «Владимирской» Богоматери, то заметили, что икона имеет совершенно ровный фон, никаких стен и башен «Владимирская» не имеет - и здесь некоторая неувязка.
Естественно, родилось предположение, что речь идет о двух иконах: одна, настоящая Пирготисса (Пирoгоща), все время была в Киеве и ей-то и поклонялся Игорь в 1186 г., а другая хранилась и Вышгороде, была затем перевезена во Владимир, стала называться «Владимирской» и ошибочно считалась «Пирогощей». Но как это доказать? Обратясь к лаврентьевской летописи, мы находим:
«Того же лета (1154-1156) иде Андрей от отца своего и принесе идя икону, святую Богородицю, юже принесоша в едономь корабли с Пирогощею из Цapьгpaдa».
Итак, «Владимирская» икона была первоначально в Цapьгpaдe, затем она была привезена вместе с Пирогощею на одном корабле и поставлена в Вышгороде, оттуда она попала во Владимир, и затем в Москву.
«Пирогоща» же была поставлена в Киеве, в 1186 г. Игорь поклонялся ей, дальнейшая ее судьба нам неизвестна. Предоставим решение этого вопроса другим.
Нас интересует здесь только то, что автор «Слова» знал настоящее положение с иконой «Пирогощей» лучше, чем историки и обер-прокурор св. Синода в 1800 году.
Каково будет ваше возражение, проф. Мазон? В «Слове» же мы находим самое древнее сообщение о Бояне; ни в одном историческом источнике нет ни слова о нем, зато «3адонщина» почти на 200 лет позже «Слова» говорит о Бояне как о «гораздом гудце в Киеве».
Поэтому одно из двух: либо сомневаться в достоверности и «Слова», и «3адонщины», либо признать, что оба источника говорят согласно о Бояне, а другие умалчивают потому, что певцам в прошлом не уделяли столько внимания, сколько в настоящем.
Следующим историческим отрывком является: «Бориса же Вячеславовича слава на суд приведе, и на Канину зелену па полому постла за обиду Ольгову, храбра и млада князя (288). В 1800 г. для записных историков того времени этот отрывок был совершенно темен. Только постепенно все в этом отрывке выяснилось и подтвердилось полностью. Действительно, молодой, пылкий и жаждавший славы Борис погиб в битве на Нежатиной ниве у ручья Канин, что протекает в этой местности и упоминается в летописи. Слово «Канин» пытались переводить то как «конский» то как «ковыльный», на самом деле не надо искажать того, что дано «Словом» - Канин - это совершенно точная географическая и историческая деталь.
Разъяснилось и значение выражения «на суд приведе»: дело шло о решении спора между племянником и дядьями силой оружия, - это был «Божий суд». Дядья (Изяслав и Всеволод с сыновьями одолели племянников Бориса Вячеславовича и Олега «Гориславовича»).
«Слово» сообщает здесь историческую деталь, которую никто уже проверить не может, что Борис, будучи сраженным, лежал на зеленом берегу ручья Канина. Однако мы знаем наверное, что битва была у Канина, и у нас нет никаких оснований не верить «Слову» в этой подробности.
Следующим отрывком является «Святополк полелея отца своего» (239-243), к этому месту Малиновский отнес следующее примечание: «Пять исчисляется Святополков, до которого же из них касается сие обстоятельство, ничем не объяснено.
И так, историк Малиновский в 1800 г. не располагал историческими материалами, которые могли бы объяснить, к которому из пяти Святополков это указание относилось, а «фальсификатор» знал!
Впоследствии было установлено, что речь шла о Святополке, увезшем тело своего «отца» Изяслава, а не половецкого хана Тугоркана, своего тестя, как полагали одно время, для погребения. Значит, и здесь автор «Слова» знал больше, чем записные историки в 1800 г.
Переходим теперь к неверным, ошибочным сообщениям «Слова», их всего два. Одно касается только·что упомянутого Святополка, что он «с тоя же Каялы полелея отца своего» и т. д. Таким образом, согласно «слову» Каяла Игоревой битвы была Каялой, на которой сражался и Святополк, что, безусловно, неверно.
Тугоркан был убит в районе Переяславля Южного, что у Сулы, на речке Трубеж, в районе которой имеется и речка Кагальник. Учитывая необыкновенную точность автора «Слова», совершенно очевидно, что такой ошибки он сделать не мог, ибо он все время твердит о Каяле «у Дону великого».
Зато два Кагальника (их на юге огромное количество), т. е. две Каялы, могли легко быть спутаны через 100-150 лет чересчур рьяным переписчиком, пытавшимся приложить и свою руку к «Слову».
Здесь имеется и вторая, внутренняя неувязка: хан Тугоркан был не христианином, а язычником. Трудно предположить, что Святополк положил тело Тугоркана, хотя бы до погребения, во храме. Известно совершенно точно, что Тугоркан был похоронен не на кладбище, как это было бы сделано с христианином, а на перепутье дорог между Лаврой и храмом на Берестове.
