президент сказал, что он «шутил», когда спросил, сколько будет стоить длительное молчание заговорщиков Уотергейта.
Со слов следователей, во время телефонного разговора Дэн пояснил г-ну Никсону, что намерен сотрудничать с обвинителями Уотергейта. По мнению следователей, во время телефонного разговора г-н Никсон пытался отказаться от слов, которые позже могли скомпрометировать его.
Позже Дэн сообщил следователям, что г-н Никсон пытался заставить его подписать письмо об отставке, в котором говорилось бы, что он направил Халдемана и Эрлихмана на захват «Уотергейта» без ведома президента.
Как сообщили наши источники, после того как Дэн отказался подписать письмо, Никсон попросил его на совещании не раскрывать в «ближайшие сроки» тайны и планы администрации президента.
Дэн также сообщил следователям и обвинителям, что господин Никсон, знавший о предстоящем заговоре, в прошлом году просил сотрудников Белого дома подготовить статьи в «Дейли Ньюс» о событиях, касающихся Уотергейта. Из наших источников известно, что, по словам Дэна, рукописные материалы направлял Халдеман, чтобы предоставлять прессе удобную для Белого дома информацию.
Как стало известно из наших источников, Дэн сказал следователям, что до 1 января этого года он лично сообщал Халдеману и Эрлихману о том, как готовится заговор. Дэн рассказал, что после 1 января г-н Никсон стал вызывать его, чтобы узнавать о ходе подготовки заговора, и часто приглашал в президентскую канцелярию, чтобы обсудить некоторые детали.
Дэн сказал обвинителям и следователям Сената, что во время некоторых из этих бесед президент давал ему прямые указания, как готовить заговор.
Из источников стало также известно, что Дэн восемь раз тайно встречался с обвинителем заговора и дважды с Самюэлем Дашем из главного управления сенатского комитета по расследованию заговора.
Дэн сообщил, что в этом году он встречался с президентом примерно 35 раз, в то время как с июля 1970 по январь 1973 года — только около десяти раз.
По мнению Дэна, президент участил встречи, чтобы установить тесные отношения с доверенным лицом, дабы не дать ему возможности свидетельствовать против него. Об этом он сообщил следователям и обвинителям.
Один из источников, который провел собственное расследование, установил, что «прошло около 35 встреч с президентом, во время которых, по словам Дэна, обсуждался заговор. Возможно, их было 33 или 39, но, скорее всего, 35».
Источники цитировали Дэна, который сказал, что на многих встречах присутствовали Халдеман и Эрлихман, и основная часть бесед проходила между ними, президент только слушал.
По версии Дэна, большинство из 35 бесед проходили в канцелярии президента, хотя некоторые разговоры между Дэном и президентом состоялись по телефону.
Согласно источникам, Дэн, который был отстранен от участия в президентском совещании 30 апреля, попытался получить некоторые документы и отчеты из Белого дома. Особенно его интересовали «хронологии», которые президент диктовал в конце каждого дня, подводя итоги. Эти «хронологии» позволили бы Дэну точнее восстановить подробности обсуждения заговора. Как сообщили источники, Дэн рассказал следователям, что «хронологии имеют отношения только к заказам информации от Халдемана и Эрлихмана о заговоре и вовсе не затрагивают интересы президента». <...>
При этом два источника сказали, что, со слов Дэна, президент был вовлечен в заговор до 30 апреля. Источники отказались комментировать утверждения Дэна, но назвали их «обстоятельным аргументом против президента, не подкрепленным никакими документальными свидетельствами». По общему мнению источников газеты «Вашингтон Пост» из Белого дома, министерства юстиции и Сената, Дэн был главным ответственным в Белом доме за события, происшедшие в Уотергейтском деле за последние два месяца.
Решение Дэна уйти из Белого дома, принятое 6 апреля, и рассказать всю историю обвинителям вынудило президента уволить Дэна и попросить об отставке Халдемана и Эрлихмана, сообщают источники.
Три недавних заявления президента Никсона об Уотергейте — 17 апреля в «Главных событиях»; 30 апреля об отставке Халдемана и Эрлихмана и отрицание собственной причастности к заговору; заявление из 4000 слов в защиту собственных действий, выпущенное 22 мая, — все сводится к причастности Дэна, сообщают источники.
Выяснилось, что 22 мая Никсон говорил о планах тайных действий, которые были изложены в главных секретных документах, вынесенных Дэном из Белого дома.
«Если бы Дэн не выкрал те документы, президент вряд ли сделал бы заявление 22 мая», — сообщил на прошлой неделе один из источников в Белом доме.
Первоначально в министерстве юстиции и Сенате говорили, что обвинители Уотергейта и следователи Сената сомневались в версии происшедшего, предложенной Дэном. Они полагали, что его заявления могли быть мотивированы корыстным желанием обеспечить свою неприкосновенность в суде.
Однако в министерстве юстиции сообщили, что они «имели возможность проверить показания Дэна. Оказалось, они правдивы». В Сенате прокомментировали ситуацию так же и в качестве примера привели сообщение Дэна о том, что Л. Патрик Грей III, тогда исполнявший обязанности директора ФБР, уничтожил материалы, выкраденные из сейфа уотергейтского заговорщика Э. Говарда Ханта-младшего.
По сообщению наших источников, на следующий день чиновники из министерства юстиции сообщили президенту Никсону о сотрудничестве Дэна со следствием. 17 апреля президент заявил о «развитии основных событий».
Президент подчеркнул, что хронология событий восстановлена благодаря его собственному расследованию, которое началось 21 марта. Никсон обратился к министерству юстиции с просьбой снять судебную неприкосновенность со всех высокопоставленных сотрудников администрации, уличенных в прослушиваниях или заговоре.
Следователи Сената и источники, близкие к обвинению Уотергейта, расценивают желание Никсона лишить подозреваемых неприкосновенности как попытку препятствовать Дэну свидетельствовать перед Сенатом или «большим жюри» об известных ему фактах Уотергейтского заговора.
Хоть недавно Дэн и отказывался давать все показания, пока ему не будет предоставлена полная неприкосновенность, но сейчас он решился рассказать все, что ему известно, сообщили источники, близкие к Дэну.
Согласно версии Дэна, 20 марта он искал встречи с президентом Никсоном. Они встретились на следующий день и обсудили детали прослушивания и последующего заговора. По словам наших источников, Дэну показалось, что Никсон до конца не понимал всех нюансов операции.
На встрече Дэн сказал Никсону, что «для спасения его президентства» придется полностью раскрыть федеральным обвинителям причастность к Уотергейтскому заговору Халдемана, Эрлихмана и, собственно, его самого, Дэна.
«После встречи с президентом Дэн чувствовал уверенность в том, что они приняли верное решение, — сообщил один из источников. — Ему казалось, что соглашение было достигнуто. Однако все рухнуло, потому что Халдеман и Эрлихман отказались идти ко дну, чтобы спасти ситуацию».
По версии событий Дэна, г-н Никсон встретился с Халдеманом и Эрлихманом почти сразу после своей речи на президентском совещании, которое прошло 21 марта. После этой встречи г-н Никсон заявил Дэну, что не допустит разногласий в Белом доме и он останется один, если пойдет к обвинителям.
В прошлом месяце журнал «Ньюсуик» сообщил, что Дэн был готов сделать заявление, по крайней мере, еще о двух фактах, свидетельствующих о причастности к Уотергейтскому заговору президента.
Как известно, Дэн сообщил федеральным следователям, что он был вызван в Овальный кабинет[31] Белого дома Халдеманом 17 сентября, спустя два месяца после того, как семи ответчикам Белого дома были вынесены обвинения. По словам Дэна, Халдеман и президент смеялись над попытками Дэна оградить других чиновников администрации от обвинений.
Второй случай произошел, вероятно, в декабре. «Ньюсуик» цитировал слова Дэна о том, что адвокат ответчика по Уотергейтскому делу Ханта-младшего Э. Говард подошел на совещании к Чарльзу В. Колсону и сказал, что «что-то должно быть сделано» для того, чтобы Ханту был назначен минимальный срок заключения.
