боялась Перуна. Так я в грозу отпускал Катю домой, а сам оставался один, хоть и мне было страшно. А ты ишь какой! — улыбнулся Заслонов.
— Пойдем с тобой, Алесь, — взглянул на Шмеля Домарацкий.
И они ушли.
В комнате остались вшестером.
Заслонов стоял у печки, Вера и Женя сидели в углу у патефона, Белодед и Пашкович на стульях меж окон, а Вольский курил, прислонясь к дверному косяку.
— Ну, что накипело? — спросил Заслонов, обводя глазами небольшое, необычное собрание.
— Иван Иванович говорит, вы читали советские газеты. Как там у нас, в Союзе? — спросил Пашкович.
— Правда, что немцы Ленинград взяли? — прибавил Коренев.
— Сначала про положение на фронте, а потом о наших здешних делах, — попросил Вольский.
— Вчера мне рассказали последнюю сводку Информбюро…
— А кто рассказал? — живо спросила Вера, но сама сразу почувствовала, что спрашивать не стоило бы.
Заслонов строго взглянул на нее.
— Кто сделал — лишь бы сделал. Запомните: излишнее любопытство вредно! — Секунду помолчал и начал: — Фашистские собаки брешут, будто Ленинград взят, Ленинград не взят. Не видеть немцам Ленинграда, как своих ушей! Вспомните, товарищ Ленин сказал: «Даже на один день нельзя сдать Питер врагу!» От Москвы фрицев уже хорошо гонят, прогонят и отовсюду. Весь советский народ сплотился вокруг товарища Сталина и помогает Красной Армии бить фашистов. Надо и на тут, во вражеском тылу, начать борьбу с захватчиками.
— Константин Сергеевич, так приказывайте!
— Давайте работу!
— Чего же мы ждем?
— Хоть эшелоны станем пускать под откос! — зашумели все сразу.
Заслонов улыбнулся:
— Сидя в Орше, вы не больно много эшелонов спустите под откос. Ну, взорвете один-другой паровозишко. Ну, удастся вам какой-либо товарный состав осей на сто сковырнуть, а дальше что? Вас сразу же сцапают — и делу конец! Важно выводить из строя не один, а десятки паровозов и не только по воскресеньям, а каждый день! Да чтоб самому при этом не попадаться фашистам в лапы!
— Так никогда не будет! — угрюмо сказал Пашкович и даже отвернулся к окну.
— Нет, будет! Добьемся! А пока нашу задачу подпольный районный комитет партии определяет так: подготовить кадры, раздобыть оружие, боеприпасы, взрывчатку, медикаменты. Надо быть готовыми в любой момент уйти в лес. Оттуда мы не по одному эшелону будем спускать под откос и действовать не только в пределах оршанского узла! Давайте дней с десяток плотно и займемся этим. А там получим указания, что делать дальше.
— Константин Сергеевич, на Орша-Западная пять цистерн с бензином стоят. Вот бы взорвать их! — выпалил Пашкович.
— Если сможешь, рви — дело доброе!
— Мы с Алесем Шмелем…
— Ну, комплексную бригаду ради пяти цистерн собирать не надо!
Все улыбнулись.
— Нет, Константин Сергеевич, больше никого!
— Ни пуха, ни пера!
— Константин Сергеевич, а что если бы пожарный сарай спалить? — спросил Женя. — Там немецкие машины стоят. Ух, шикарно было бы! — Женя даже потер руки, предвкушая это удовольствие.
— Как же ты его подожжешь? — спросил Белодед.
— Слыхал, Константин Сергеевич сказал: «Излишнее любопытство вредно!» Сожгу, — тогда изволь, поделюсь опытом! Значит, можно, Константин Сергеевич, можно? — обернулся к Заслонову Женя.
— Валяй жги! Только с одним условием: всё обдумать и рассчитать хорошенько!
— Да мы уже давно всё обдумали!
— Погоди, выслушай до конца. Действовать осмотрительно. Семь раз примерь, один — отрежь. Чтоб без провала!
— Не провалимся! — уверенно ответил Коренев.
— Женя, а если б я… Может, меня… — начал Петрусь Белодед.
— Много будет. Я с Леней Вольским надумал!
Белодед, огорченный, насупился.
— Не печалься, Петрусь, я и тебе работенку дам, — сказал Заслонов. Он подошел к столу и начал высыпать изо всех карманов брюк и своего синего ватника, отовсюду железные четырехножки.
Молодежь кинулась к столу рассматривать невиданную вещь.
— Что это? — робко спросила Вера.
— Это четырехножка. Ее как ни бросай, она всё вверх острием ляжет. Автомобиль на нее наедет — шину проколет; конь наступит — коню не поздоровится.
— Ловко придумано!
— Мирово!
— Хитрая штука! — хвалили комсомольцы четырехножку, рассматривая ее.
— Разбросать их надо на шоссе, где больше движения. Пусть этим займутся двое: Петрусь и Вера, — при казал Заслонов.
Белодед и Вера стали делить четырехножки.
— Итти надо вечером и засеять как следует. Вот всё, хлопцы! Будьте осторожны!
Заслонов еще раз оглядел всех.
— Что же, кажется, и добавочная работа всем есть. На этом сегодня кончим. Я выйду один, а вы посидите тут чутеньки, поиграйте, а потом расходитесь, — обратился к молодежи Заслонов. — И не все сразу, а по одному, по двое.
Дядя Костя пожал всем руки и вышел.
Патефон уже выводил ему вслед:
«Бывайте здоровы, живите богато!..»
XI
Женя Коренев и Леня Вольский давно присматривались к пожарному сараю, который одиноко стоял на площади.
С одной стороны к плошали подходили опустевшие, заброшенные дворы и огороды, среди которых торчали трубы домов, уничтоженных во время бомбежек в первые дни фашистских налетов. С другой — пролегала улица. На ее противоположной стороне был расположен госпиталь. Двери сарая были обращены к улице. Фашисты приспособили пожарный сарай под гараж.
Женя и Леня как-то днем проходили мимо сарая. Женя обратил внимание на чердачное окно сарая. Воздушная волна от сброшенной неподалеку бомбы вынесла все стекла в раме, но одно из двух верхних как-то уцелело.
Пока Леня находил объяснение такому странному физическому явлению, Женя взглянул на это с иной стороны.
— А ведь на чердак можно взобраться, — смекнул он.
Отсюда и возникла мысль поджечь гараж.
Друзья перебрали много всяких вариантов поджога и наконец остановились на том, который показался наиболее легко осуществимым.
У гаража ходил часовой. Он, как заводной, обходил сарай кругом.
