Фашистские пули свистели вокруг.
В дзот полетели гранаты, — он замолчал.
Пулеметный расчет второго дзота, который был обращен в сторону Богушевска, сам прекратил стрельбу, — фашисты кинулись наутек.
Гарнизону некуда было деваться. Проволочное заграждение, спускавшееся до самой реки, отрезало им дорогу.
Партизаны расстреливали фашистов сверху. Казарма горела.
Взвод Нороновича был уже на мосту. Партизаны собирали трофеи и минировали мост.
Гарнизон был истреблен.
Заслоновцы стали поспешно отходить, — мост должен был вот-вот рухнуть.
Дядя Костя прыгал с насыпи последним.
Вслед раздался сильный взрыв: вверх полетели какие-то доски, камни. Мост рухнул.
Партизаны Заслонова выдержали с честью первый бой с гитлеровской регулярною частью.
IX
Однажды утром к заслоновским постам прибежал связной Петька, мальчик из деревни, расположенной у самой железной дороги.
— Мне надо к дяде Косте! — запыхавшись, выпалил он.
Петьку привели к Заслонову.
— Дядя Костя, из Богушевска приехали на машинах. Будут прочесывать лес.
— Много приехало? — спросил Заслонов.
— Много-много. Полная деревня. Будут прочесывать.
— Так, так. Прочесывать, говоришь? — машинально переспросил Заслонов, думая чем-то своем. — Ну, молодец, Петрусь, спасибо! Беги, брат, домой! — хлопнул он по плечу расторопного паренька.
— Придется отойти? — вопросительно посмотрел на Заслонова Лунев.
— Это первая атака фашистов — и сразу отходить? — Черные брови Заслонова совсем сошлись у переносья. — Не резон! Запомните, товарищи: без боя не будем отдавать н и о д н о г о пункта! Пусть фашисты боятся нас, а не мы их! Подводы с припасами немедленно отправить в сторону Сенно. В Куповатский лес. Где Куприянович? Пускай дед командует обозом! А мы будем гостеприимными, — встретим гостей у порога!
Разведка тотчас же поспешила навстречу врагу. Сзади за нею цепью двинулись партизаны.
В лагере остался с обозниками Куприянович. Дед неторопливо, по-хозяйски укладывал партизанские пожитки, собираясь в дорогу.
Когда Заслонов, уходя, оглянулся, он увидал, как Марья Павловна Птушка, покраснев от натуги, тащила к подводам большой чугунный котел.
План Заслонова был такой: партизаны встречают фашистов в двух километрах от своей базы — у лесной прогалины. Завязывают с ними перестрелку, задерживают их, чем дают возможность Куприяновичу уехать подальше. Потом с боем, медленно отходят к лагерю. Хотя партизан вдвое, а может быть и втрое, меньше, чем фрицев, но на их стороне преимущество: здесь знакома буквально каждая тропинка, каждый кустик, а оккупантам всё внове.
Подходя к партизанскому лагерю, они невольно на какое-то время должны будут задержаться. В этот момент заслоновцам надо оторваться от врага.
Все пулеметы Заслонов сосредоточил на своем левом фланге, потому что справа партизан защищало болото.
Заслонов шел с пистолетом в руке. Старая ватная куртка была распахнута, пограничная фуражка сдвинута на затылок.
Подошли к прогалине. Залегли.
Вскоре вернулась разведка. Алесь доложил командиру:
— Идут!
Но уже и без доклада было ясно, что фашисты близко: в лесу стоял шум и треск, слышались голоса фрицев, свистели одиночные пули. Фашисты, не видя врага, палили в белый свет, как в копеечку.
Они довольно беззаботно высыпали на прогалину. И в ту же минуту заслоновцы ударили по ним из автоматов и винтовок. Несколько солдат упало. Фашисты отхлынули назад и залегли.
И тотчас же, словно заикаясь, но всё-таки быстро-быстро залопотал пулемет. Началась перестрелка.
Фашисты засы?пали пулями. Весенний лес дрожал от выстрелов.
Партизаны стреляли реже, — приходилось беречь патроны.
Заслонов стоял за вывороченным корневищем громадной сосны. Женя Коренев лежал неподалеку за толстым пнем. Он неторопливо стрелял, старательно прицеливаясь.
Однажды, перезаряжая винтовку, Женя мельком взглянул на дядю Костю. Заслонов увидал: лицо у Жени было возбужденное, голубые глаза глядели весело, без страха.
«Молодец, не робеет!» — подумал Константин Сергеевич.
Перестрелка продолжалась около часу. Куприянович с его мешками и горшками ушел уже очень далеко.
Фашисты попытались обойти левый фланг Заслонова, на котором был комиссар, но партизанские пулеметы отбили их.
Наконец Заслонов приказал отходить — нечего было зря терять патроны. Партизаны, отстреливаясь, отходили.
Вот и знакомые, обжитые шалаши, мятая, истертая солома, ломаные розвальни, потухший костер.
Пока фашисты палили по пустым шалашам, покрытым побуревшей хвоей, несмело приближались к ним, ожидая засады, заслоновцы быстро оторвались от врага.
X
Под вечер отряд Заслонова подошел к условленному месту — Великому Селу.
Не доходя до деревни, заслоновцев встретила Марья Павловна. Она сама попросила у Куприяновича выйти навстречу отряду. Марья Павловна очень беспокоилась за мужа. Иван Иванович никогда не держал в руках ружья: в армии не служил, охотником не был; а тут нате — пошел в бой! Увидев мужа живым и невредимым, Марья Павловна расцвела.
— Немцев ближе Смольян нет. Мы стоим туда дальше, в лесочке, вон там, возле Рая, — говорила она Заслонову.
— Только возле Рая? А мы поведем вас в самый рай, — пошутил Заслонов.
Отряд, минуя деревни Великое Село и Рай, вошел в большой Куповатский лес и расположился в нем. Дорог в лесу не было. Только на противоположной его стороне через деревни Утрилово — Куповать — Кузькино проходила проселочная.
Принялись обживаться на новом месте.
Весной устраиваться в лесу значительно проще, нежели зимой. Не надо рыть землянки: тепло и в шалаше. Не надо опасаться следов.
В Куповатский лес пришли из Орши Шурмин с несколькими железнодорожниками.
Заслоновцы с радостью встретили товарищей.
После первых приветствий Шурмин вынул из рюкзака новые, защитного цвета галифе и протянул их Константину Сергеевичу:
