раз и навсегда.
Но прежде чем она успела приказать старой няне набрать в ванну воды, Аеша вручила ей конверт.
– Приказано передать моей госпоже, как только она проснется, – сказала Аеша.
Айрис, откинув с лица прядь густых черных волос, нетерпеливыми пальцами вскрыла конверт. Письмо было от Стивена. Она быстро пробежала его глазами.
Айрис снова и снова перечитывала письмо. Сначала она испытала огромное облегчение, но потом внезапно задержала дыхание. Стивен улетел в Каир. Он, наверное, и сейчас еще в воздухе, за сотни миль от нее. Зачем Элизабет понадобилось брать его с собой? Каприз, последний миг обладания или?…
Она вдруг резко хлопнула в ладоши.
– Аеша, – сказала она, смертельно побледнев, – сейчас же ступай к Махдулису. Пусть он привезет сюда его высочество принца Юзрева. Я немедленно должна с ним поговорить.
Аеша поклонилась и быстро вышла из комнаты. Айрис выскочила из постели и принялась одеваться, не в силах отогнать тревожные мысли, омрачавшие радость от того, что Стивен наконец был свободен, и ничто не мешало их счастью. Она еще не успела одеться, когда старая няня вернулась.
– Ну что, ушел Махдулис? – нетерпеливо спросила Айрис.
– Нет, моя госпожа. Махдулис просил меня передать, что его высочество уехал. Госпожа Нила сейчас внизу разговаривает с госпожой Моргой.
– Что значит уехал? Пошлите за ним!
Аеша низко поклонилась.
– Извините, госпожа, но его высочество уехал из Верхнего Египта. В последний момент он решил лететь в Каир вместе с английской госпожой и молодым джентльменом.
Айрис уставилась на Аешу. Она почувствовала, как ее тело бьет мелкая дрожь.
Юзрев полетел в Каир вместе со Стивеном!
У нее перед глазами снова возникло темное зловещее лицо Михайло из ее вчерашней галлюцинации, тусклый блеск ножа в его руке и Стивен, связанный и беззащитный.
Она испустила полный отчаянья крик.
– Немедленно пришли ко мне Моргу, немедленно, Аеша!
Она поняла, что Михайло Юзрев отправился со Стивеном в Каир вовсе не для того, чтобы скоротать время. Юзрев не любил летать. Он сам ей часто об этом говорил.
Айрис решила, что пришла пора ей прервать свое долгое затворничество и, взяв с собой Моргу, полететь в Каир вслед за Стивеном и Юзревым.
Глава шестнадцатая
Мисс Морган потребовалось совсем немного времени, чтобы почувствовать железную волю, скрывавшуюся за мягкой нежной наружностью ее воспитанницы. Айрис решила лететь за Стивеном в Каир, и никакая сила не могла ее остановить.
– Зачем все это нужно? – пыталась образумить ее мисс Морган. – Это безумие. Стивен Делтри сам прекрасно может за себя постоять, да и потом у тебя нет никаких оснований полагать, что ему угрожает опасность. Оставайся дома, дитя мое, и я уверена, что завтра ты сама с этим согласишься.
Но Айрис не слушала доводов своей гувернантки. Поведав мисс Морган о своем видении, она попыталась заставить ее поверить, что жизнь Стивена в опасности, и она, Айрис, обязана его предупредить, а еще лучше найти принца Юзрева и выяснить, что у него на уме.
Мисс Морган продолжала стоять на своем. Что Айрис сможет сделать, даже если найдет Стивена и Михайло? Они оба отнесутся к ее галлюцинациям как к детскому вздору. Они над ней просто посмеются!
Но Айрис осталась глуха ко всем возражениям. Вбив себе в голову, что Михайло опасен, что он из ревности способен сделать все, что угодно, она уже не могла избавиться от этих мыслей.
Она знала, что многое в Каире вызовет у нее отвращение или испугает, но охваченная страхом за человека, которого самозабвенно любила, она была готова на все. Единственное, что ее сдерживало, была забота о здоровье старой воспитательницы.
– Если ты себя чувствуешь еще не совсем здоровой, Морга, – сказала она, – то так и скажи. Я возьму с собой Махдулиса.
Но тут уж настала очередь мисс Морган проявить свой характер. Хотя она действительно еще не до конца оправилась после жестокого приступа малярии, она не отпустит свою воспитанницу одну, тем более в таком душевном смятении.
С сомнением посмотрела старая гувернантка на бледное решительное лицо девушки.
– Одному Богу известно, на что я решаюсь ради тебя, Айрис, – проворчала она. – Это все равно, что вывести в свет монахиню из монастыря. Ты еще не готова к этому.
Но Айрис напомнила мисс Морган, что они со Стивеном сами всячески убеждали ее, что ей давно пора выбраться из раковины. Почему бы ей не начать именно сегодня?
На это мисс Морган нечего было возразить. Но в вопросе об одежде Айрис мисс Морган проявила твердость.
– Ты не можешь ехать в Каир в таком наряде, дитя мое. Это вызовет ненужные толки. И, в конце концов, что нам торопиться, если мы даже не знаем, когда следующий рейс из Асуана? Тот самолет, на который сели мистер Делтри и мисс Мартин, уже в воздухе.
– И Михайло вместе с ними, – напомнила Айрис. – Но к счастью деньги для нас не проблема. Ты позвонишь в аэропорт и закажешь самолет, который доставит нас в Каир. Что же касается моей одежды… – Она задумчиво окинула взглядом длинное элегантное платье, плотно облегавшее ее стройную фигуру. – Да, ты права, я не могу лететь в этом наряде.
– У тебя нет подходящей одежды, а в моей ты будешь выглядеть смешной, – сказала мисс Морган. – Дорогая моя, тебе лучше отказаться от этой нелепой затеи.
Айрис отрицательно покачала головой.
– Мы отправимся сразу же, как будем готовы. Скажи Аеше, чтобы она собрала для меня сумку. Заказывай самолет и давай не терять времени. Мое сердце подсказывает, что Михайло задумал недоброе.
Мисс Морган сдалась. Она почувствовала прежнюю властную Айрис, спорить с которой было бесполезно. И потом, может быть, в чем-то она была права, подумала старая женщина. Странные предчувствия Айрис часто оказывались близкими к истине.
Айрис задумалась о подходящем платье. У нее не было современной одежды, но она знала, что в том крыле Маленького Дворца, где когда-то были комнаты ее матери, все осталось нетронутым. Так пожелал Ромни Лоуэлл, вернувшись из Лондона после смерти жены. Он распорядился, чтобы все вещи оставались на прежних местах, только одежду, висевшую в шкафах, регулярно пересыпали ароматическим порошком.
Со странным чувством Айрис вошла в спальню своей матери и приказала слугам распахнуть ставни.
Она здесь раньше никогда не была. Ее отец изредка заходил в эту комнату как в святилище, в котором хранились драгоценные воспоминания о его любви.
Лучи солнца хлынули внутрь, и комната сразу ожила. Все в ней было серебристых и небесно-голубых тонов, которые были любимыми цветами Элен Лоуэлл. В воздухе плыли тонкие ароматы кедра, лимона и
