лишь возмущался столь наглой несправедливости.
Вышел за город, здесь работали грейдеры, самосвалы, бульдозеры. Турецкие строители вели укладку бетона на дорожную полосу. С одной стороны бетон был уже уложен. По нему пока не пускали технику, но люди уже ходили, бетон прочно застыл.
У рекламного щита Стальнова поджидал корреспондент Новуцкий. И он был в теплой зимней куртке, с капюшоном, отороченным мехом, резиновых сапогах.
— Ноги не замерзнут? — поздоровавшись за руку, спросил Стальнов.
— Я в шерстяных, толстых носках, плюс байковые портянки — тепло.
— Ноги в тепле — большое дело. Я когда в горах работал по мониторингу горных баранов, прежде всего думал, чтобы ногам было тепло. Простуда от ног идет. Бывало, лежишь в засаде с биноклем и всё о ногах думаешь. Чуть стыть начинают, давай прыгать, иногда и бегать на месте — согреешься и опять в укрытие. В горах, у чёрта на куличках, простынешь, там «скорой» нет, там сам себе и врач и спасатель.
Они шли по бетонной части дороги. Чуть в стороне, по отсыпной трассе проноси машины с грунтом, щебнем, бетоном. Работа шла полным ходом даже в выходные дни. Турецкие рабочие отдыхали только в мусульманские праздники.
— Я слышал, что госинспекция так и не приняла газопровод? — спросил журналист у ученого.
— Не приняла, более того, экологическая экспертиза была недавно подписана, хотя газопровод завершили прокладывать в конце мая месяца.
— Выходит, подписана задним числом?
— Конечно, самая настоящая липа. — Возмутился Стальнов. — Вообще для нынешних властей округа не существует ни законов, ни препятствий. Самовольно закрыли два государственных природоохранных заказника, самовольно начали там бурение. Самовольно провели без всяких исследований и проектов газопровод.
Когда они вышли на ровное место, в лощину, через которую пролегала дорога, стал ощутим холодный ветер, дующий с севера. Через некоторое расстояние, дорога раздвоилась. Одна пошла в левую сторону, вторая — направо, к сопке, на которой велась разработка грунта. Туда и стремились мощные самосвалы.
Они свернули налево. Впереди виднелись корпуса некогда забойного пункта оленей. Теперь строения заброшены. Ещё далее находился небольшой дачный поселок, выросший среди голой тундры. Маленькие домики, палисадники вокруг, теплички. Те, кто любит работать на земле, отводят здесь душу. На грядках выращивают редиску, даже картофель. В теплицах огурцы и опять же редиску. На местном городском базаре летом можно свободно купить эту зеленую продукцию.
— Сегодня ночью полазил по Интернету, заговорил журналист. — Уйма статей о нашем губернаторе, о его покупке футбольного клуба «Челси».
— Это ему даром не пройдет. — сказал Стальнов. — У нас в правительстве такие выкидоны не любят. Когда богатый начинает беситься с жиру, у нас его стараются ограбить. Пример тому арест Ходорковского. Поверь мне и Абрамовича скоро начнут трепать.
— Абрамович не Ходорковский за ним губернаторство. Неприкосновенность. — Возразил Новуцкий. — И в округе нашем, в целом, дела идут хорошо.
— Если захотят сожрать, ничего не спасет.
— А ты, Николай Константинович, заметил, как много теперь пишет местная газета о нашем губернаторе. Названия статей какие «Губернатор Чукотки — дороже чем золото», «Абрамович для Чукотки — это Иисус». — Господи, велика глупость угодливых уродов! — усмехнувшись, ответил ученый. Когда миновали дачный поселок, то сразу увидели траншею, в которую были заложены трубы газопровода. Тундра была безжалостно перерыта бульдозером, траншея залита водой.
— Да, поработали они тут на славу! — возмутился Стальнов. — Гребли, месили, ничего не щадили. Строители газопровода мне говорили, что компенсаторы даже не сделали. Трубы брошены прямо в вечную мерзлоту. Впервые такое. Как себя поведет мерзлота еще не известно. Она имеет свойство, выдавливать из себя и валуны и другие предметы. Потом перепады температуры. Компенсаторы должны были быть. Николай Константинович нагнулся и стал распрямлять болотные сапоги, затем он поднялся на бруствер, обмерил его палкой. Потом измерил глубину траншеи.
Новуцкий в это время фотографировал и траншею и самого ученого.
— Ну вот! — крикнул издали Стальнов. — Прошло несколько месяцев, а заболачивание уже началось. Газопровод в основном проходит по болотистой низменности. Заболачивание в таких условиях происходит быстро, если нарушен верхний слой. Кругом содран верхний слой. Мерзлота оттаивает, появляется болотце.
Прошли еще выше по трассе, увидели, что во многих местах траншея засыпана грунтом, привезенном с вершины сопки, где располагался карьер.
— Вот они что придумали, Решили траншею засыпать грунтом. Не знаю, не знаю, как поведет себя мерзлота в таких условиях? Загадка.
В местах, где траншея не была присыпана грунтом, Стальнов шестом замерил глубину и ширину ее, а ширину содранного бульдозером верхнего слоя тундры, отмерял шагами. Всё это он тщательно записывал в блокнот.
— Как в других странах строят подобные газопроводы? — спросил корреспондент.
— Там насчёт этого всё тщательно продумано. На Аляске нефтепровод и газопровод подняты над землей, на сваях. Хорошо изолированы. Сделаны проходы для диких животных. А тут бросили всё в мерзлоту. 1003 километра сплошной трубы. Поэтому специалисты госинспекции и не подписывают акт о приемке газопровода. Кругом сплошные нарушения. Занесу все данные в компьютер. Посмотрим, что произойдет в следующее лето.
Они еще долго ходили по трассе, замеряли, фотографировали, рассуждали. Поздно вечером вернулись домой.
22. Болезнь преследует уставших
Ночью он почувствовал внезапную боль в нижней части живота. Резкая, колющая, точно окровавленную рану посыпали солью. Потянуло в туалет. Но, что-то случилось, он вначале не мог оправиться по легкому. Потом пошла тонкая струйка. Он лег в кровать, боль, казалось затихла, но спустя всего несколько минут она повторилась. И опять его потянуло в туалет. Тонкая струйка и боль в низу живота от потугов.
Он так и не смог более заснуть, курсируя от кровати в туалет через каждые двадцать-тридцать минут. Уролог принимал с 14 до 17 часов. В регистратуре с трудом нашли его медицинскую карточку. Несколько раз переспрашивали адрес и фамилию.
— Новуцкий, Новуцкий, — членораздельно, по слогам, повторял он.
Наконец, искомое нашли. Более двух десятков лет он не был в городской поликлинике, следовательно, не обращался к врачам.
К урологу оказалось довольно много людей на прием. Пришлось ждать около часа.
Молодой, беленький, похожий на застенчивого студента, врач выслушал жалобы Новуцкого, изредка задавая уточняющие вопросы.
— Почки прежде не болели?
— Такое с вами впервые?
— Ночью позывы к мочеиспусканию были частые?
Уролог всё сказанное больным записывал в карточку. Затем он выписал направление на УЗИ и анализ мочи.
— Пройдёте анализы, придете вновь. — Сказал врач Новуцкому, тихо, почему-то глядя в сторону.
— Я работаю на радио, и сегодня пришлось вести прямой эфир в течение сорока минут. Глаза на лоб от боли в животе лезли. — совершенно искренне сообщил Новуцкий.
— Я вам выпишу бюллетень. Пока проходите анализы. На этом встреча с урологом закончилась.
