— Возможно, это кто-то другой, — предположил сухопарый.
— Возможно, но мы должны выяснить. Нужно разобраться с этим делом быстро — но осторожно. Где этот дом? Кто врач?
— Дом в еврейском квартале. Имя врача Иаков Бонхуэс.
— Разузнай о нем, что сможешь, — сказал человек в капюшоне сухопарому.
— Постараюсь.
— И потом обсудим, как выкурить этого пациента. А ты разузнай, что еще сможешь, у этой женщины, — обратился человек в капюшоне к рослому.
— Непременно, сеньор.
— Теперь возвращайтесь в город, пока никто не заметил вашего отсутствия.
Едва договорив, человек в капюшоне повернул свою лошадь и поскакал так, словно за ним гналась стая демонов.
Его собеседники молча пошли к своим лошадям.
— Нам лучше не возвращаться вместе, — сказал сухопарый, взяв поводья. — Я поеду к воротам святого Мартина.
— Тогда я к восточным, — сказал другой.
Через час Руфь снова поспешила во двор. Солнце согрело город, и большинство ее гостей спокойно сидело в тени. Ракель вышивала; отец ее с головой ушел в разговор с Иаковом Бонхуэсом; Аструх и Давид негромко беседовали в стороне от остальных. Дуран должен был присоединиться к ним после вечернего седера.
Ракель поднялась и стала предлагать Руфи занять свое удобное место в тени.
— Нет-нет, — сказала Руфь. — Я только вышла убедиться, что все довольны. Скажу Хасинте, путь принесет чего-нибудь перекусить, пока ждем обеда. — Посмотрела, как высоко поднялось солнце над крышей дома. — Но сперва, — сказала она с беспокойством, — отправлю ее отнести бульона нашему пациенту.
— Превосходно, — сказал Исаак. — Пусть разобьет в бульон яйцо и захватит хлеба.
— Думаешь, он достаточно здоров? — спросил Иаков.
— Давай выясним, — сказал Исаак. — У меня не было пациента, который бы так стремился выздороветь. Завидую тебе. Но без питания это невозможно.
— Да, — сказал Иаков, — он сильный, непреклонный человек.
Исаак пошел вместе с маленькой служанкой в комнату пациента, там возле окна сидел Юсуф, праздно глядя на крыши.
— Как у него дела? — спросил врач.
— Он почти все время спит, господин, — ответил Юсуф. — Жаль, я не захватил какой-нибудь книги. Мог бы проводить это время в полезных занятиях, поскольку он редко нуждается во мне.
— Спустись к сеньору Иакову, попроси его дать тебе на время одну из своих книг. Я посижу с пациентом, пока он будет есть. Хасинта, можешь помочь ему?
— Я уже помогала, сеньор Исаак, — ответила та.
— Господин, разбудить его перед уходом? — спросил мальчик.
— Только осторожно, Юсуф.
— Не нужно, — послышался голос с кровати. — Я не сплю. Привет, Хасинта. Откуда ты появилась?
— Меня прислала мама, — ответила девочка. — Помогать сеньоре Руфи.
— Это замечательно находчивый и умный ребенок, сеньор Исаак, — сказал пациент. — Хозяевам с ней повезло. Что ты принесла мне?
— Бульона с яйцом, сеньор, — ответила она, — и с хлебом, чтобы макать туда.
— Поднеси мне чашку к губам, — сказал пациент, — попробую этого хлеба в бульоне с яйцом.
Он неловко обмакнул левой рукой кусочек хлеба в горячий бульон, подхватил кусочки яйца и стал жадно есть.
Исаак спокойно ждал, пока пациент не прикончил почти весь бульон и отодвинул чашку. Служанка взяла ее, сделала реверанс и вернулась на кухню. Врач наконец повернулся к пациенту.
— Кажется, сейчас вам гораздо лучше, чем вчера.
— У меня появился аппетит, — сказал он, — и я повсюду ощущаю сильную боль, но она не мешает мне есть и спать.
— Дышать больно?
— Да, но я дышу, предпочитая это альтернативе.
— Раз вы способны шутить, сеньор, состояние ваше лучше, чем вчера. Но теперь, будьте добры, расскажите, как вы оказались в таком состоянии. Только, пожалуйста, не нужно истории с мулом и горной дорогой. Я ее не приму. Можете начать с того, как стали последователем катаров.
— Катаров? — переспросил в изумлении пациент. — Я? Сеньор Исаак, с чего вы взяли? Я ни единого катара в глаза не видел. Помню, дедушка говорил о них — о священнике, который был катаром, и о торговце, которого он хорошо знал. Но это было много лет назад. Сейчас их здесь почти нет. И уже давно.
— Разве это не то, что сказал бы катар?
— То же самое сказал бы добрый христианин — и, полагаю, добрый еврей. Это правда.
— Здесь многие считают, что вы катар, спустившийся с гор с какой-то зловещей целью.
— Не будь это так опасно, — заговорил пациент, — это было бы очень смешно. Но Бог свидетель мне, сеньор Исаак, я не катар. Возможно, смогу найти человека, который это подтвердит.
— Мы не станем беспокоить вас этим. Но мне желательно знать правду. По крайней мере, часть ее. Если вы не катар, то кто же?
— Вы считаете, что я лгал вам, сеньор Исаак?
— Считаю, что вы не захотели сказать то, что мне нужно знать.
— Вы готовы поверить, что у меня есть враги? — спросил пациент. — И что мое молчание объясняется этим? — Сделал краткий, неглубокий вдох. — Сеньор Исаак, на столе возле вашей правой руки есть вода. Я не могу дотянуться до нее без больших усилий и боли.
Исаак нашел стол и осторожно водил по нему пальцами, пока не нашел чашу. Понес ее на голос пациента.
— Держу ее, — сказал мужчина и напился. Сунул чашу в протянутую руку врача.
— Я не думал, что эти повреждения причинил вам друг, — сказал Исаак.
— Если удовольствуетесь частью моей истории, поведаю ее вам. Я слишком усталый, чтобы сейчас рассказывать всю.
— Я удовольствуюсь частью правды. Давайте начнем с вашей рубашки, сеньор. Она вызывает у меня любопытство.
— Моя рубашка, сеньор Исаак? С какой стати?
— По словам моей дочери, она резко отличается от остальной вашей одежды и вещей.
— Говорил я вам, что, хотя сам беден, женат на богатой женщине? Из-за этого у меня есть враги.
— Ваша жена покупает вам рубашки из тонкого полотна, а вся остальная одежда у вас старая и заштопанная.
— Это мой способ не вызывать зависти, — сказал пациент. — Я очень устал, мой добрый врач. Мне нужно поспать.
Юсуф открыл дверь в комнату.
— Господин, вас зовут на обед.
— А твоему пациенту нужен отдых. Пока что мне хватит испытывать его силы.
Глава девятая
