чтобы тот купил билеты.
В поезде на них глазели ещё больше. Хагрид занял сразу два места и начал вязать нечто, напоминающее цирковой шатёр канареечного цвета.
— Письмо с тобой, Гарри? — спросил он, подсчитывая петли. Гарри вытащил пергаментный конверт из кармана.
— Это хорошо, — сказал Хагрид. — Там есть список всего, что тебе понадобится.
Гарри развернул второй лист бумаги, на который он до этого не обратил внимания, и прочитал:
— Разве всё это можно купить в Лондоне? — вслух поинтересовался Гарри.
— Если знаешь, куда пойти, — ответил Хагрид.
До этого Гарри никогда не бывал в Лондоне. Хотя Хагрид, вроде, и знал, куда идёт, он явно не привык добираться туда обычным способом. Он застрял в турникете в метро, а позже громко жаловался, что сиденья в поезде слишком маленькие, а поезда слишком медленные.
— Не понимаю, и как магглы живут без магии, — сказал он, взбираясь по неисправному эскалатору, ведущему на шумную улицу со множеством магазинов.
Хагрид был такой большой, что без труда рассекал толпу, и Гарри оставалось только не отставать от него. Они проходили мимо книжных и музыкальных магазинов, закусочных и кинотеатров, но ни одно из этих мест не выглядело так, будто в нём можно было купить волшебную палочку. Это была обычная улица с обычными людьми. Неужели, под всем этим спрятаны горы золота, принадлежащего волшебникам? Неужели, действительно существуют магазины, продающие книги заклинаний и мётлы? Может быть, это всё какой-то большой розыгрыш, который устроили Дёрсли? Если бы Гарри не знал наверняка, что у Дёрсли напрочь отсутствует чувство юмора, он, может быть, так и подумал бы. И всё же, хотя всё сказанное Хагридом и звучало просто неправдоподобно, Гарри почему-то не мог не верить ему.
— Вот он, — сказал Хагрид, вдруг остановившись. — Дырявый Котёл. Знаменитое место.
Это был крошечный грязный бар. Если бы Хагрид не указал на него, Гарри его даже бы и не заметил. Спешащие прохожие не обращали на него внимания. Их взгляды скользили по большому книжному магазину и сразу перескакивали на музыкальный магазин, не задерживаясь на «Дырявом Котле», как будто вообще его не видели. У Гарри даже возникло странное чувство, что видеть его могут только он и Хагрид. Но прежде чем он успел об этом сказать, Хагрид провёл его внутрь.
Для знаменитого места тут было слишком темно и убого. В углу сидели несколько пожилых женщин и пили херес из крошечных стаканчиков. Одна из них курила длинную трубку. Маленький мужчина в цилиндре разговаривал со старым барменом, который был совершенно лыс и морщинист, отчего напоминал беззубый грецкий орех. Как только они вошли, тихий гул прекратился. Хагрида, похоже, знали все: ему замахали и заулыбались, а бармен потянулся за стаканом:
— Как всегда, Хагрид?
— Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — сказал Хагрид, положив свою огромную руку на плечо Гарри, отчего у того подогнулись колени.
— Боже мой, — воскликнул бармен, уставившись на Гарри. — Это… неужели это?…
Весь Дырявый Котёл вдруг замер, и воцарилась полная тишина.
— Благослови мою душу… — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь.
Он выскочил из-за стойки, подбежал к Гарри и со слезами на глазах схватил его за руку.
— С возвращением, мистер Поттер, с возвращением!
Гарри не знал, что и сказать. Все смотрели на него. Пожилая женщина с трубкой продолжала затягиваться, не замечая, что трубка уже погасла. Хагрид сиял.
Затем раздался скрежет стульев, и в следующий момент Гарри обнаружил, что пожимает руки всем, кто был в «Дырявом Котле».
