поступать, как он хотел.
Гарри играл фигурками, которые ему одолжил Шеймус Финниган, и они совершенно не доверяли ему. Он пока ещё не был хорошим игроком, и они постоянно выкрикивали в его сторону советы, которые сбивали с толку: 'Не посылай меня туда, разве ты не видишь его коня? Пошли его, мы можем себе позволить потерять его.'
В Сочельник Гарри отправился спать, с нетерпением предвкушая завтрашнее веселье и угощение, но совсем не ожидая подарков. Однако когда он проснулся рано утром, первой вещью, которую он увидел, была небольшая куча подарков у его кровати.
— Счастливого Рождества, — сонным голосом сказал Рон, пока Гарри выкарабкивался из кровати и натягивал свой халат.
— И тебе, — сказал Гарри. — Только посмотри! Я получил подарки!
— А чего ты ожидал, репу? — сказал Рон, поворачиваясь к собственной куче подарков, которая была намного больше, чем у Гарри.
Гарри поднял верхний свёрток. Он был завернут в толстую коричневую бумагу с корявой подписью «Гарри, от Хагрида». Внутри была грубо вырезанная деревянная флейта. Хагрид явно выстрогал её сам. Гарри подул — её звук немного напоминал сову.
Второй, очень маленький сверток, содержал записку:
К записке скотчем была примотана монетка в пятьдесят пенсов.
— Как мило, — сказал Гарри.
Пятьдесят пенсов привели Рона в восторг.
— Странно! — сказал он. — Какая форма! Это — деньги?
— Можешь оставить её себе, — сказал Гарри, смеясь над тем, как доволен стал Рон. — Хагрид и мои тётя с дядей… но тогда кто же прислал эти?
— Думаю, что знаю, от кого этот, — сказал Рон, немного покраснев и показывая на очень мешковатый свёрток,
— От моей мамы. Я сказал ей, что ты не ждешь никаких подарков, и она… о, нет! — простонал он. — Она связала тебе свитер Уизли.
Гарри разорвал свёрток, в котором оказался толстый изумрудно-зелёный свитер, связанный вручную, и большая коробка домашних сливочных помадок.
— Каждый год она вяжет нам по свитеру, — сказал Рон, разворачивая свой собственный, — и мой всегда коричневый.
— Это очень мило с её стороны, — сказал Гарри, пробуя помадку, которая оказалась очень вкусной.
Его следующий подарок тоже оказался со сладостями — это была большая коробка Шоколадных Лягушек от Гермионы.
Остался только один свёрток. Гарри поднял его и пощупал. Он был очень лёгким. Гарри развернул его.
Что-то текучее и серебристо-серое соскользнуло на пол, сложившись мерцающими складками. Рон ахнул.
— Я слышал о них, — сказал он приглушенным голосом, роняя коробку «Драже С Любыми Вкусами», которую получил от Гермионы. — Если это то, о чём я думаю… они по-настоящему редкие, и очень ценные.
— Что это?
Гарри подобрал сверкающую, серебристую ткань с пола. Она была странной на ощупь, как будто в материю была вплетена вода.
— Это Плащ-Невидимка, — с благоговением сказал Рон. — Я уверен, что это он… попробуй надеть его.
Гарри накинул Плащ на плечи, и Рон издал вопль.
— Это он! Посмотри вниз!
Гарри посмотрел на свои ноги, но они пропали. Он бросился к зеркалу. Он видел своё отражение, но только его голова висела в воздухе, тело же было полностью невидимо. Он натянул Плащ на голову, и отражение исчезло полностью.
— Здесь записка! — внезапно сказал Рон. — Из него выпала записка!
Гарри стянул с себя Плащ и схватил письмо. Узким витым почерком, который он никогда раньше не видел, были написаны следующие слова:
Подписи не было. Гарри пристально посмотрел на записку. Рон восхищался Плащом.
— Я бы отдал что угодно за такой, — сказал он. — Что угодно. В чем дело?
— Ни в чем, — сказал Гарри. Он чувствовал себя очень странно. Кто послал Плащ? Действительно ли он принадлежал его отцу?
