постоянно что-то случалось, и у которого была самая худшая память из всех, кого когда-либо встречал Гарри.
— Почта прибудет с минуты на минуту… наверное, бабуля пришлёт мне кое-что из того, что я забыл.
Гарри едва приступил к своей овсянке, как вдруг над головой началась возня, и около сотни сов залетели внутрь и начали описывать круги по Большому Залу, бросая письма и посылки в оживлённую толпу учеников. Мятый увесистый свёрток отскочил от головы Невилла, а секунду спустя что-то большое и серое свалилось в кувшин Гермионы, обрызгав их всех молоком с перьями.
— Эррол! — воскликнул Рон, вытаскивая промокшую сову за лапы. Эррол, который был без сознания, плюхнулся на стол лапками кверху, держа в клюве мокрый красный конверт.
— О, нет… — ахнул Рон.
— Всё в порядке, он жив, — сказала Гермиона, аккуратно тыкая Эррола кончиком пальца.
— Я не об этом… я об этом.
Рон показывал на красный конверт. Гарри он показался вполне обычным, но Рон и Невилл смотрели на него с таким видом, будто он вот-вот взорвётся.
— В чём дело? — сказал Гарри.
— Она… она послала мне Вопилку, — промямлил Рон.
— Лучше открой её, Рон, — еле прошептал Невилл. — Будет хуже, если не откроешь. Однажды бабуля мне послала такую, я её проигнорировал и… — он сглотнул, — это было ужасно.
Гарри перевёл взгляд с их застывших лиц на красный конверт.
— А что такое Вопилка? — спросил он.
Но всё внимание Рона было приковано к письму, которое начинало дымиться по углам.
— Открой, — подначивал Невилл. — Всё закончится через несколько минут…
Рон протянул дрожащую руку, вытащил конверт из клюва Эррола и вскрыл его. Невилл заткнул пальцами уши. Мгновение спустя, Гарри понял, зачем. На секунду ему показалось, что конверт действительно взорвался; поднимая пыль, на весь огромный зал раздался невероятный рёв.
— …УКРАЛ МАШИНУ, Я БЫ НЕ УДИВИЛАСЬ, ЕСЛИ БЫ ОНИ ТЕБЯ ИСКЛЮЧИЛИ, ПОДОЖДИ, ПОКА Я ДО ТЕБЯ ДОБЕРУСЬ, ПОЛАГАЮ, ТЫ НЕ ПЕРЕСТАЛ ДУМАТЬ О ТОМ, ЧЕРЕЗ ЧТО МЫ ПРОШЛИ С ТВОИМ ОТЦОМ, КОГДА УВИДЕЛИ, ЧТО ОНА ИСЧЕЗЛА…
От криков миссис Уизли, которые были в сотни раз громче, чем обычно, и оглушительным эхом отражались от стен, на столах дребезжали тарелки и ложки. По всему залу оглядывались люди, пытаясь увидеть, кто получил Вопилку, а Рон съехал со стула так низко, что видно было лишь его багровый лоб.
— …ВЧЕРА ПИСЬМО ОТ ДАМБЛДОРА, Я ДУМАЛА, ТВОЙ ОТЕЦ ПОМРЁТ СО СТЫДА, МЫ ТЕБЯ НЕ ДЛЯ ЭТОГО РАСТИЛИ, ВЫ С ГАРРИ МОГЛИ ПОГИБНУТЬ…
Гарри уже думал, когда же всплывёт его имя. Он изо всех сил делал вид, будто не слышит голоса, от которого у него дребезжали барабанные перепонки.
— …ПОЛНОЕ ОТВРАЩЕНИЕ, ПО ПОВОДУ ТВОЕГО ОТЦА НА РАБОТЕ ВЕДЁТСЯ РАССЛЕДОВАНИЕ, ЭТО ПОЛНОСТЬЮ ТВОЯ ВИНА, И ЕСЛИ ТЫ СОВЕРШИШЬ ХОТЬ ОДИН ПРОСТУПОЧЕК, МЫ ТУТ ЖЕ ЗАБЕРЁМ ТЕБЯ ДОМОЙ.
Наступила звенящая тишина. Красный конверт, выпавший из руки Рона, вспыхнул и превратился в кучку пепла. Гарри и Рон сидели в оцепенении, как будто по ним прошлось цунами. Несколько человек засмеялись, а затем снова воцарился гул, и начались разговоры.
Гермиона закрыла «Вояж с Вампирами» и посмотрела на макушку головы Рона.
— Не знаю, чего ты ожидал, Рон, но ты…
— Не говори, что я это заслужил, — огрызнулся Рон.
Гарри отодвинул овсянку. Всё внутри у него сгорало от стыда. По поводу мистера Уизли велось расследование. И это после всего, что мистер и миссис Уизли сделали для него этим летом…
Но времени горевать совсем не было; профессор МакГонагалл шла вдоль стола Гриффиндора, раздавая расписания. Гарри взял своё и увидел, что первым уроком у них была сдвоенная Гербология вместе с Хаффлпаффом.
Гарри, Рон и Гермиона вместе вышли из замка, прошли через огород и направились к парникам, где держали волшебные растения. Вопилка, по крайней мере, сделала одно доброе дело: теперь Гермиона считала, что они были достаточно наказаны, и снова стала дружелюбной.
Когда они приблизились к парникам, то увидели, что остальные ученики стоят снаружи и ждут профессора Спраут. Едва Гарри, Рон и Гермиона присоединились к ним, как она показалась на лужайке в компании Гилдероя Локхарта. У профессора Спраут в руках было полно повязок, и с очередным уколом совести Гарри заметил, что неподалёку несколько веток Дракучей Ивы были перевязаны.
Профессор Спраут была коренастой маленькой ведьмой, которая на своих пушистых волосах носила шляпу в заплатках; обычно на её одежде было много земли, а от вида её ногтей тётя Петуния потеряла бы сознание. Однако Гилдерой Локхарт выглядел безупречно в развевающейся бирюзовой мантии, а его золотистые волосы сияли под идеально сидящей бирюзовой шляпой, расшитой золотом.
— А, приветик! — крикнул Локхарт, рассыпая улыбки ученикам. — Я просто показывал профессору Спраут, как правильно лечить Дракучую Иву! Но я не хочу, чтобы вы думали, будто я разбираюсь в Гербологии лучше неё! Просто мне доводилось сталкиваться с некоторыми экзотическими растениями во время моих путешествий…
— Сегодня третий парник, ребятки! — сказала профессор Спраут, которая выглядела не весёлой, как это было обычно, а весьма раздражённой.
В толпе пробежал заинтересованный шёпот. Раньше они работали только в парнике номер один — в третьем парнике обитали растения гораздо интереснее и опаснее. Профессор Спраут взяла один из больших ключей, висящий у неё на поясе, и открыла дверь. Гарри почуял запах сырой земли и удобрений, смешанный с ароматом каких-то огромных, размером с зонт, цветков, свисавших с потолка. Он собирался войти внутрь вслед за Роном и Гермионой, как вдруг высунулась рука Локхарта.
— Гарри! Я хотел перекинуться парой словечек… вы ведь не возражаете, если он опоздает на пару минуток, профессор Спраут?
Судя по злобному выражению лица профессора Спраут, она возражала, но Локхарт сказал: «Вот и славненько», и закрыл дверь парника прямо у неё перед носом.
— Гарри, — сказал Локхарт, качая головой, а его большие белые зубы сверкали в солнечном свете. — Гарри, Гарри, Гарри.
Совершенно не понимая, что происходит, Гарри ничего не ответил.
— Когда я узнал… ну конечно, это всё моя вина. Чуть было сам себя не ударил.
Гарри понятия не имел, о чём он говорил. Он чуть было не сказал об этом, но Локхарт продолжил:
— Не знаю, когда я испытывал больший шок. Прилететь в Хогвартс на машине! Ну конечно, я сразу понял, почему ты это сделал. Превзошёл всех. Гарри, Гарри, Гарри.
Было удивительно, как он умудрялся выставлять напоказ абсолютно все свои блестящие зубы, даже когда не говорил.
— Я ведь дал тебе почувствовать, что такое слава, — сказал Локхарт. — Заразил тебя. Ты оказался со мной на первой полосе, и тебе не терпелось сделать это снова.
— А… нет, профессор, понимаете…
— Гарри, Гарри, Гарри, — сказал Локхарт, протягивая руку и хватая его за плечо. — Я понимаю. Это естественно — хотеть ещё немного, когда ты что-то распробовал… и я корю себя за то, что дал тебе такую возможность, ведь это просто не могло не засесть у тебя в голове… но, видите ли, юноша, нельзя летать на машине, чтобы тебя заметили. Просто успокойся, ладно? У тебя будет на это время, когда ты повзрослеешь. Да, да, я знаю, о чём ты думаешь! «Для него это нормально, он уже всемирно известный волшебник!» Но когда мне было двенадцать, я был даже больше, чем просто никем! Ведь несколько людей уже о тебе слышали, верно? То, что касается Того-Кого-Нельзя-Называть! — он взглянул на шрам в форме молнии у Гарри на лбу. — Знаю, знаю, это даже приблизительно не так здорово, как пять раз подряд выиграть Награду за Самую Очаровательную Улыбку журнала «Еженедельник для Ведьм», как это сделал я… но это уже что-то, Гарри, уже что-то.
Он смачно подмигнул Гарри и пошёл прочь. Несколько секунд Гарри стоял, словно окаменевший, а затем, вспомнив, что он должен быть в парнике, открыл дверь и проскользнул внутрь.
Профессор Спраут стояла за козлами в центре парника. На них лежало около двадцати пар разноцветных наушников. Когда Гарри занял место между Роном и Гермионой, она сказала:
— Сегодня мы будем пересаживать Мандрагоры. Итак, кто расскажет мне о свойствах Мандрагоры?
Никто не удивился, когда первой поднялась рука Гермионы.
— Мандрагора — это мощное восстанавливающее средство, — сказала Гермиона в своей обычной манере, будто проглотила учебник. — Её используют, чтобы вернуть людей, которых во что-то превратили или прокляли, в их первоначальное состояние.
— Превосходно. Десять очков Гриффиндору, — сказала профессор Спраут. — Мандрагора является основной частью большинства противоядий. Однако она и опасна. Кто скажет, почему?
Рука Гермионы едва не съездила Гарри по очкам, вновь устремившись вверх.
— Крик Мандрагоры смертелен для любого, кто его услышит, — быстро ответила она.
— Именно. Ещё десять очков, — сказала профессор Спраут. — Сегодня у нас здесь очень молодые Мандрагоры.
Она указала на ряд глубоких лотков, и все подошли вперёд, чтобы получше их разглядеть. Около сотни маленьких зеленовато-сиреневых растений с хохолками росли в них в несколько рядов. Гарри, который не имел ни малейшего представления о том, что Гермиона подразумевала под «криком» Мандрагоры, они показались весьма неприметными.
— Все возьмите по паре наушников, — сказала профессор Спраут.
Началась возня, потому что все старались не остаться с розовыми и пушистыми наушниками.
— Когда я скажу надеть их, убедитесь, что ваши уши
