следующего за ним по пятам, эта картина не радовала Гарри, как, впрочем, и внутренняя атмосфера в замке, где всё летело кувырком.
Гарри и Рон попытались навестить Гермиону, но теперь больничное крыло было закрыто для посетителей.
— Мы больше не станем рисковать — строго сказала им мадам Помфри, приоткрыв дверь. — Нет, извините, нападавший может вернуться, чтобы довершить начатое…
Теперь, когда в школе не было Дамблдора, страх охватил всех сильнее прежнего, так что, казалось, даже солнце за стенами замка застыло в окнах. В школе едва ли нашлось бы не хмурое лицо, и всякий смех, разносившийся по коридору, звучал резко, неестественно и быстро стихал.
Гарри часто повторял про себя последние слова Дамблдора: «На самом деле я покину Хогвартс только тогда, когда здесь не останется ни одного верного мне человека… Знайте, что в Хогвартсе помощь всегда придёт к тем, кто о ней попросит». Но какой с них толк? У кого просить помощи, когда все были напуганы и сбиты с толку так же, как и они?
Подсказку Хагрида о пауках понять было гораздо проще, но беда была в том, что, похоже, в замке не осталось ни одного паука, за которым бы можно было следовать. Гарри искал их повсюду, куда бы он пошёл, а Рон (довольно неохотно) помогал ему. Конечно, их сдерживал тот факт, что им нельзя было перемещаться по замку самостоятельно, а приходилось передвигаться по Хогвартсу вместе с другими гриффиндорцами. Большинство их товарищей, похоже, были рады, что из класса в класс их провожают преподаватели, но Гарри это сильно донимало.
Однако кое-кто был очень рад атмосфере ужаса и подозрения. Драко Малфой расхаживал по школе с таким видом, будто его только что назначили Старостой. Гарри не понимал, отчего тот был таким довольным, пока на уроке Зельеварения, через две недели после отъезда Дамблдора и Хагрида, сидя позади Малфоя, Гарри не подслушал его разговор с Крэббом и Гойлом.
— Я всегда думал, что папа может избавиться от Дамблдора, — сказал он, даже не пытаясь понизить голос. — Я говорил вам, он думает, что Дамблдор — самый ужасный директор из всех, когда-либо работавших в школе. Может быть, теперь у нас появится нормальный директор. Тот, кто решит не закрывать Тайную Комнату. МакГонагалл долго не продержится, она всего лишь заместитель…
Снейп прошёл мимо Гарри, ничего не сказав о пустующем месте и котле Гермионы.
— Сэр, — громко произнёс Малфой. — Сэр, а почему бы вам не подать заявку на место директора?
— Ну, ну, Малфой, — ответил Снейп, но скрыть усмешку ему не удалось. — Профессор Дамблдор лишь отстранён попечителями. Я полагаю, он к нам скоро вернётся.
— Ага, как же, — сказал, ухмыляясь, Малфой. — Полагаю, отец проголосовал бы за вас, сэр, если бы вы пожелали подать заявку на это место. Я скажу отцу, что вы здесь лучший учитель, сэр…
Снейп усмехнулся и продолжил обход подземелья, к счастью, не замечая Шеймуса Финнигана, делавшего вид, что его рвёт в котёл.
— Я очень удивлён, что грязнокровки до сих пор не собрали вещички, — продолжал Малфой. — Готов поспорить на пять галлеонов, что следующий умрёт. Жаль, что это будет не Грэйнджер.
В этот момент как нельзя кстати прозвенел звонок: при последних словах Малфоя Рон соскочил с табуретки, и среди суеты, пока все собирали сумки и книги, его попытки добраться до Малфоя остались незамеченными.
— Пустите меня, — прорычал Рон, когда Гарри и Дин повисли у него на руках. — Мне всё равно, мне не нужна волшебная палочка, я убью его голыми руками…
— Поторопитесь, я провожу вас на Гербологию, — рявкнул Снейп, и они отправились в путь гуськом. Гарри, Рон и Дин замыкали шествие, а Рон всё ещё пытался вырваться на волю. Отпустить его они смогли только тогда, когда Снейп вывел их из замка, и они пошли через грядки к парникам.
На уроке Гербологии все чувствовали себя подавленными, ведь теперь не хватало двоих — Джастина и Гермионы.
Профессор Спраут дала им задание подрезать Абиссинский Съёжинжир. Гарри пошёл выбросить охапку сухих стеблей на кучу компоста и оказался лицом к лицу с Эрни Макмилланом. Эрни набрал воздуха и очень церемонно сказал:
— Я только хотел сказать, Гарри, что мне очень жаль, что я подозревал тебя. Я знаю, ты бы никогда не напал на Гермиону Грэйнджер, и я прошу прощения за всё, что наговорил. Теперь мы все в одной лодке, ну и…
Он протянул пухлую руку, а Гарри пожал её.
Эрни и его подруга Ханна присоединились к Гарри и Рону, чтобы помочь со Съёжинжиром.
— Этот Драко Малфой, — сказал Эрни, отламывая сухие сучки, — кажется, он всем этим весьма доволен. Знаете, я думаю, он бы мог быть наследником Слизерина.
— Да ты гений, — сказал Рон, который, похоже, не собирался прощать Эрни так же быстро, как Гарри.
— Так по- твоему, это Малфой, Гарри? — спросил Эрни.
— Нет, — сказал Гарри так уверенно, что Эрни и Ханна уставились на него.
Но уже через секунду Гарри заметил то, из-за чего он стукнул Рона секатором по руке.
— Ай! Что ты…
Гарри указывал на место в нескольких футах от них. По земле бежало несколько больших пауков.
— А, да, — сказал Рон, безуспешно пытаясь выглядеть довольным. — Мы не можем пойти за ними сейчас…
Эрни и Ханна с любопытством их слушали.
Гарри смотрел, как пауки куда-то убегали.
— Похоже, они направляются в Запретный Лес…
И от этого Рон помрачнел ещё больше.
В конце занятия профессор Спраут проводила учеников на урок Защиты от Тёмных Искусств. Гарри и Рон отстали от остальных, чтобы поговорить подальше от чужих ушей.
— Нам снова придётся воспользоваться Плащом- Невидимкой, — сказал Гарри Рону. — Мы можем взять с собой Клыка. Он привык ходить в Лес с Хагридом и может пригодиться.
— Верно, — сказал Рон, нервно крутя в пальцах волшебную палочку. — Ээ… а там… там, в Лесу, разве не водятся оборотни? — добавил он, когда они заняли свои обычные места в самом конце аудитории Локхарта.
Предпочитая не отвечать на этот вопрос, Гарри сказал:
— Там есть и хорошие существа. Кентавры и единороги…
Рон никогда не был в Запретном Лесу. Гарри был там лишь однажды и надеялся, что больше никогда туда снова не попадёт.
Локхарт вошёл в аудиторию, и все уставились на него. Все остальные преподаватели выглядели серьёзнее, чем обычно, но Локхарт явно пребывал в хорошем расположении духа.
— Ну что же вы, — сияя, воскликнул он. — Почему все такие мрачные?
Ученики обменялись недоуменными взглядами, но никто не ответил.
— Как же вы не поймёте, — произнес Локхарт медленно, будто разговаривая с идиотами, — что опасность миновала! Виновника увели.
— Кто сказал? — громко воскликнул Дин Томас.
— Мой дорогой юноша, Министр Магии не забрал бы Хагрида, если бы на сто процентов не был уверен, что он виновен, — сказал Локхарт тоном человека, объясняющего, что один и один равно двум.
— Ещё как забрал бы, — ещё громче Дина сказал Рон.
— Я смею думать, что знаю об аресте Хагрида куда больше, чем вы, мистер Уизли, — самодовольно произнес Локхарт.
Рон начал было говорить, что он так не считает, но остановился на середине предложения, когда Гарри сильно пнул его под партой.
— Нас там не было, помнишь? — пробормотал Гарри.
Но отвратительная радость Локхарта, его намеки, что он всегда думал, что от Хагрида мало толка, его уверенность, что теперь всё закончилось, так раздражала Гарри, что ему хотелось запустить «Ужином с Упырями» прямо в тупое лицо Локхарта. Он переборол себя, нацарапав Рону записку: «Давай сегодня ночью».
Рон прочитал записку, сглотнул и бросил взгляд в сторону пустовавшего места Гермионы. Это, вероятно, укрепило его решимость, и он кивнул.
В гриффиндорской гостиной в эти дни было людно, потому что гриффиндорцам после шести податься было некуда. К тому же им было, о чём переговорить, так что гостиная зачастую не пустела до полуночи.
Сразу же после обеда Гарри вынул из чемодана Плащ-Невидимку и вечер провёл, сидя на нём, ожидая, когда комната опустеет. Фред и Джордж предложили Гарри и Рону сыграть несколько партий в Подрывного Дурака, а Джинни, которая выглядела очень подавленной, наблюдала за ними, сидя на стуле Гермионы. Гарри и Рон нарочно проигрывали, пытаясь скорее закончить игру, но всё равно было уже далеко за полночь, когда Фред, Джордж и Джинни ушли спать.
Гарри и Рон подождали, пока не раздались отдалённые звуки закрывающихся дверей двух спален, затем схватили Плащ, набросили его и пробрались сквозь портретный ход.
Это было ещё одно нелёгкое путешествие по замку, минуя учителей. Наконец, они дошли до вестибюля, отодвинули засов на дубовой парадной двери, протиснулись в неё, стараясь не скрипеть, и вышли на территорию, залитую лунным светом.
— Конечно, — вдруг заговорил Рон, когда они шагали по тёмной траве, — мы можем пойти в Лес и не обнаружить пауков. Может быть, те пауки шли вовсе не туда. Я понимаю, было похоже, что они движутся как бы в общем направлении, но…
Он замолчал с надеждой.
Они дошли до дома Хагрида. Тёмные окна придавали ему грустный вид. Когда Гарри толкнул дверь, Клык, увидев их, сошёл с ума от радости. Беспокоясь, что он своим громким лаем может перебудить всех в замке, они быстро скормили его паточную помадку из жестяной банки на каминной полке, отчего у него склеились челюсти.
Гарри оставил Плащ на столе Хагрида. В совершенно тёмном Лесу они в нём не нуждались.
— Пошли, Клык, мы идём гулять, — сказал Гарри, притоптывая, и счастливый Клык выбежал из дома вслед за ними, ринулся к опушке Леса и поднял
