поросли, ни высокой травы.
Марго поглядела в одну сторону, в другую…
Восемьдесят девятое шоссе, петлявшее вдоль западного побережья озера Тахо, никогда не пустовало – автомобили проносились с севера на юг и в обратном направлении с угрожающей частотой.
– Черт!.. – не сдержалась девушка, наблюдая за интенсивным движением из-за ствола дерева. – Мне всего лишь нужно поймать попутную машину на юг. Всего лишь поймать машину до Тахо Валли…
Долго оставаться в укрытии она не имела права – поджимало общее время, отпущенное на все этапы операции. И, бездарно потеряв еще несколько минут, Марго решила рискнуть: углядев небольшое окно в движении на север, подбежала к трассе и взмахнула рукой.
Мимо проскочил большой внедорожник – его водитель просто не успел среагировать на появление голосующей девушки. Зато следующй автомобиль сбавил скорость и принял вправо.
– До аэропорта Тахо Валли подбросите? – наклонилась Марго к открытому окну.
– Садитесь-садитесь, – ответила пожилая женщина.
Марго устроилась на правом кресле, захлопнула дверцу и перевела дух. Наконец-то появилась возможность расслабиться.
Но так ей только казалось.
Навстречу ехал легковой автомобиль. При ближайшем рассмотрении он оказался полицейским – весь темный, но с белыми дверками, с красно-синей мигалкой на крыше и соответствующими надписями на блестящих боках. Марго напряглась, заметив, как авто замедляет движение и прижимается к обочине, как включились проблесковые маячки за цветными стеклами.
– Что им нужно? – ворчливо возмутилась женщина.
Однако, подчинившись, остановила свою машину.
– Попрошу вас выйти из машины, – сухо сказал подошедший офицер полиции.
Второй занял позицию чуть поодаль: лицо каменное, руки выше пояса, весь словно сжатая пружина.
«Как глупо, – тоскливо подумала Марго, покидая прохладный салон. – Проделать сложнейший путь под водой, удачно выбраться на берег – и вдруг нарваться на заурядный полицейский патруль. Господи, как глупо!..»
Увы, но по заранее утвержденным правилам встреча на суше с блюстителями порядка или представителями любых спецслужб означала полный провал операции.
Глава пятая
Скрипки в «предбаннике» пиликали тише. Однако уловить какие-либо звуки, зарождающиеся в женской или мужской половине жилого модуля, из-за них было почти невозможно.
Голова Виктора Сидельникова нырнула в круглое отверстие люка. До любой из дверей один шаг. Какую из них толкнуть первой?…
После секундного размышления он решил направиться туда, где больше шансов встретить сотрудников из рабочей смены.
Он повернулся вправо и положил ладонь на поворотную ручку замка. Пистолет глядит стволами точно в дверь.
Ручка медленно двигалась вниз – еще секунда, и дверь уйдет внутрь…
Однако внутрь ушла противоположная дверь. И не плавно, а резко. Слишком резко.
При этом крохотное пространство «предбанника» огласилось жутким криком, а в голову Виктора с силой ударил красный продолговатый предмет.
Все это произошло настолько быстро, что Скобцева от неожиданности попятилась назад и упала. Дыхание перехватило, мышцы от страха стали ватными, непослушными. Но всего на несколько секунд.
За переборкой, разделяющей два модуля, в это время происходило страшное: незнакомый мужик расправлялся с Виктором. С тем самым Виктором, надежнее которого на своем жизненном пути Мария, наверное, не встречала.
– Сволочь! – вскочив на ноги, перехватила она нож.
Мужик в легкой спортивной куртке рычал, оседлав лежащего Сидельникова. Рычал, наносил удары и рвал плоть. Виктор не сопротивлялся – видимо, получив сокрушительный удар в голову, лишился сознания.
– Сволочь!! – выкрикнула девушка и ударила незнакомца ножом.
Тот издал жуткий вой, обернулся и, увидев ее, отмахнулся правой рукой.
Отлетев на середину центрального модуля и больно ударившись затылком о край овального столика, Скобцева потеряла сознание…
* * *
Вначале появился мигающий свет неисправной лампы. Затем возвратился слух, доносящий до сознания монотонные удары, исходившие из жилого модуля.
Маша ощупала затылок, села, повернула голову на звук…
– Боже, – беззвучно произнесли ее губы.
Мужик с вогнанным по рукоятку ножом в правую трапециевидную мышцу по-прежнему сидел на теле Виктора и бил, кусал, рвал…
– Сволочь, – повторила она и заметила продолговатый предмет красного цвета, валявшийся у порога круглой дверцы.
«Огнетушитель! Этой увесистой штуковиной он ударил Виктора в первый раз. Ударил и сразу сбил с ног!»
Да, это был вариант. Достойный вариант, но имеющий пару узких мест: во-первых, динамики трансляции молчали, поэтому передвигаться надо было тихо, иначе с ней сделают то же, что сделали с пловцом, и, во-вторых, железяка на вид была тяжеловатой – получится ли ее поднять?
Осторожно поднявшись, девушка подошла к переборке, взялась за красный баллон. И тотчас ощутила его немалый вес.
«Господи! А ведь этот мужик обращался с ним, как с невесомой игрушкой…»
Напрасно она опасалась обнаружить себя неловким движением – глухие гортанные звуки, сопровождавшие каждый удар озверевшего человека, все равно заглушали шаги и неровное дыхание.
Кое-как перетащив тяжелую ношу через порог переборки, Скобцева двумя руками подняла огнетушитель и… вместе с ним упала на голову ненавистного мужика.
* * *
Сколько прошло часов, пока она лежала без памяти – не знал никто. Гробовая тишина, сменявшаяся классической музыкой, и яркий свет, ослеплявший после абсолютного мрака – вот и все, что отложилось в изредка пробуждавшемся сознании за долгие часы забвения.
Очнувшись, Мария села. Взгляд бездумно уперся в огромную лужу крови, растекшуюся по полу «предбанника». Кровь уже загустела и подсыхала.
Встав и покачиваясь, она огляделась. В центральном модуле по-прежнему мигала неисправная лампа, дверь в мужскую половину Виктор открыть так и не успел, а дверь в женскую была настежь распахнута. Внутри – никого…
На полу «предбанника» в неестественных позах лежали два человека. У первого изуродованы лицо, шея, грудь и плечи. У второго разбита затылочная область головы, а над правой лопаткой торчала рукоятка ножа.
Мария опустила взгляд на пустые ножны, висевшие у бедра, и вздрогнула – нож принадлежал ей.
«Значит, этого мужчину убила я, – подумала она. Голова соображала медленно; догадки рождались и проплывали, словно в густом тумане. – Нет, не таким мне представлялось знакомство с лабораторией. Не таким…»
