Потеря чего-то всё-таки не так страшна, как потеря самого себя…
Витька что-то там бормотал об опасности придуманного Олесей плана, но она всё пропускала мимо ушей. Только она сосредоточилась на решении проблем лоха Витьки – как закапризничал чудак Вадик. Его идиотский звонок выбил Олесю из колеи и породил массу вопросов и домыслов. Олеся тут же перезвонила на его мобильник – отключен, затем домой Тане – никто не брал трубку. Чувствуя, что произошло нечто непредвиденное, Олеся разозлилась не на шутку и на очередной посыл Витьки «Может, не надо, а?» ответила:
– Заткнись, пожалуйста! Без тебя тошно!
Витька сразу же скис и скуксился. Он подумал о том, что безмерно виноват перед Олесей – втравил её, и теперь из-за него она идёт на огромный неоправданный риск, спасая своего племянника. Что же тогда сковывает его? Что же пригвоздило его к водительскому сидению? Что мешает ему извиниться, встать и совершить подвиг? Да ничто! Внутри у Витьки всё взорвалось, и он выскочил из «москвича».
Олеся догнала его только у своего подъезда. Витька стряхнул её с себя и сказал:
– Иди в машину. Когда твоего племянника отпустят, я убегу. Иди отсюда!
– Герой хренов! Тебе жить, что ли, надоело? Мне они ничего не сделают! – она схватила Витьку за грудки.
Реакция была незамедлительной – он так резко вывернул ей руку, что Олеся завопила от боли.
– Решено – я остаюсь, ты уходишь. Я скажу, что в случае чего ты вышлешь письма с информацией. И они меня не тронут. Всё, давай, – и Витька подтолкнул её.
Олеся развернулась и подбоченилась, а её покрасневшее лицо перекосилось от ярости и боли. Хищные карие глаза метали молнии…
Витьку аж передёрнуло. Олеся медленно подняла левую руку, посмотрела на часы и ужаснулась:
– Девять ноль три! Сейчас Штеф припрётся! – она заозиралась по сторонам, – быстро бегом в машину! Если не уберёшься отсюда к чёртовой матери, я больше не буду тебя прикрывать!
Слова подействовали быстро, как качественная отрава. Витька дал стрекача, а Олеся, глянув ему вслед, раскрыла свою сумочку и достала косметичку.
Заведя мотор, Витька понимал, что нужно ехать на бензоколонку, потом искать таксофон и звонить Олесиному компьютерщику. Но он не мог, просто не мог ни на что решиться. И сейчас он опять убежал, а она осталась. В глубине души Витька надеялся, что всё образуется – Олеся уговорит своего приятеля Штефа отпустить племянника, скажет, что, дескать, Витька, куда-то исчез и не появлялся, а мобильника у него нет. Да, такой вариант был бы самым лучшим. Может, Олеся правильно сделала, что помешала ему совершить этот самый подвиг? Она соображает получше, у неё голова не кружится и не болит. Но как же ему отблагодарить её за всё? И Витька поклялся себе, что как только представится возможность, он выполнит любое её желание. И сделает ради неё что угодно. Он задушит своими руками этого ненавистного Штефа!
Наконец, он нажал на газ. Сейчас он должен сделать всё так, как она сказала.
Спустя полчаса он набирал номер знакомого Олеси из таксофона в переходе метро «Новогиреево».
– Олеся просила вам передать, – прозвучало в ответ после того, как Витька назвал своё имя, – чтобы вы возвращались домой. Она вас ждёт.
– Как ждёт? Почему? Неужели? – растерялся Витька.
– Она только что позвонила и сообщила, чтобы вы возвращались домой. Я вам это передаю. Больше я ничего не знаю.
Вытащив телефонную карту из щели, Витька сразу же подумал, что Штеф захватил Олесю и теперь заставляет её выманивать его. Поэтому решил перезвонить на квартиру Тане. И… действительно услышал голос Олеси:
– Ты где? Приезжай сюда, всё в порядке. Штеф не пришёл.
– То есть? – Витька не верил.
– Я прождала почти полчаса, никто не пришёл. Я вернулась к Тане. Вадика нет, он куда-то убежал, дверь захлопнул, а ключи от квартиры у меня. Тут перед подъездом милиция, «скорая», говорят, кого-то не то побили, не то ограбили. Я не видела. Но ты не бойся, спокойно заходи, они документов не проверяют.
– Нет, лучше я п-подожду, – перепугался Витька, – а… это… Штеф, он точно не пришёл? А почему?
Очень хотелось спросить – а не сидит ли она у Штефа на коленях? И одновременно Витька боялся – усомниться в Олесе значило заподозрить её в предательстве, а ещё днём они заключили договор…
– Я понятия не имею. Давай так. Перезвони мне через час, милиция уже уедет, а я пока позвоню племяннику. Надо узнать, что с ним.
Честно заработанные пятьсот рублей Карташа всё-таки получил и радовался тому, что вовремя осмелился напомнить о них Штефу. Который, уходя, никаких дополнительных инструкций по поводу своего длительного отсутствия не давал. «Позвоню в девять» – это всё, что было сказано, и теперь Карташа и Колян сидели в припаркованной на задворках Штефовской «девятке», и каждый из них пытался решить свои проблемы.
– Меня родичи убьют! – ныл Колян, – уже десять, уже целый час прошёл! А я обещал прийти в девять!
– Ты взрослый пацан, – успокаивал Карташа, – чего хочешь, то и делаешь! Пошли своих родичей в жопу!
– Да если бы я был с Олесей, они бы не волновались! Ну дай мне позвонить, а?
– Твоя Олеся должна Штефу бабки, и он разбирается с ней, – снова пояснял Карташа, не веря собственным словам.
Мобильник Штефа молчал. Куда тот ушёл, Карташа понятия не имел. Его дело с появлением Штефа стало совсем маленьким – стеречь Коляна и выполнять приказы. Но сейчас Штефа не было – и Карташа, наконец, решился на самостоятельный поступок.
– Так, Колян. Я тебя отпускаю, но ты мне можешь понадобиться. Запиши мне свой телефон и адрес. И держи стольник. Если проболтаешься предкам, убью, если будешь молчать – получишь ещё столько же.
В половине одиннадцатого Карташа запер машину, ключи убрал в карман и с чистой совестью зашагал к автобусной остановке.
Оказалось, что родственники во главе с кузеном Вовчиком – отцом беспутного Коляна – весь день обрывают её телефоны. Поэтому звонок Олеси кузен воспринял как личное оскорбление:
– Какого чёрта ты не на работе? Какого чёрта ты не дома? Где Коля? Я что, не просил тебя присматривать за ним? Я что, по-твоему, должен приставить к тебе цербера?
Ссориться с глупыми родственниками ей не хотелось, хотя они ещё не того заслуживали. Просто Олеся любила своего отца и его сестру – мать Вовчика. Любила потому, что в детстве тётя Света заменила ей самой родную мать.
– Если бы ты грязно не воспользовался моей любовью к тёте, то я бы с тобой вообще не разговаривала, – раздражённо ответила Олеся, – поэтому перестань мне указывать и позови Колю к телефону.
– Шляется этот спиногрыз до сих пор, растудыть его тудыть! – понёс Вовчик, – весь в тебя, шалаву! Ну, и как будешь оправдываться?
Если тётя узнает, что внук пропал из-за Олеси, да ещё не дай Бог с ним что-то случилось…
Олеся попросила, чтобы Коля, когда придёт, немедленно позвонил ей. Но Вовчик, выдав очередную серию оскорблений, брякнул трубку, не попрощавшись. Мобильники Штефа и Вадика умерли. Олеся начала медленно сходить с ума от неизвестности. Мотаясь по Таниной квартире, она то и дело подходила к окну, чтобы в ярком свете фонарей наблюдать крышу «газели», ключи от которой она нашла на трюмо. Похоже, хоть в этом ей повезло…
К счастью, ожидание быстро закончилось. Позвонил Витька, и Олеся сообщила, что милиция уехала. А затем проявился и племянник. В его голосе сквозила обида и даже какое-то презрение:
