«ОМ», медитировал. Процедура занимала не более 15 минут и сопровождалась частым чиханием (как считал Готов — следствие аллергии на благовония). Подзарядившись духовно, учитель шел на кухню заряжаться более материально. Там ждали «Доширак», сосиски, хлеб и пол-литровый пакет фруктового йогурта. Закончив трапезу, он обычно включал телевизор и засыпал под программу «Время».
Стемнело. Готов подвинул стул к окну на кухне. Достал из холодильника яйца. Выключил в квартире свет. Взобрался на стул и открыл форточку.
Под окнами по тротуару вдоль дома шла компания подвыпивших подростков, хором поющих «Ой, мороз, мороз». Готов один за другим бросил в них два яйца. Первое яйцо пролетело мимо, второе оставило на вязаной шапочке одного из подростков склизкое пятно.
Готов спрыгнул со стула и с середины кухни наблюдал за реакцией.
Компания остановилась и стала вглядываться в окна. Матерная ругань вызвала у Готова ироничную усмешку. Пострадавший тер шапочку о снег и поносил необнаруженного обидчика на чем свет стоит.
Подростки ушли. Готов вновь залез на стул.
Бабушку с внуком он пропустил: не поднялась рука. Двух женщин с сумками он пропустить не мог. Яйца поразили цели: пальто и сумку. Мат, обрушившийся в адрес хулигана, обладал большей, в сравнении с подростковой, колоритностью и высотой тона. Готов закрыл руками рот для того, чтобы громко не рассмеяться.
Кидать яйца по мужчинам в милицейской форме опасно, а вот если без нее — тогда можно. Готов взял в ладонь сразу три яйца и запустил в троих. Прыгать со стула не стал: аккуратно спустился.
Результаты попадания: меховая шапка, пальто, дубленка. Готов шепнул самому себе: «Снайпер я, однако».
Мужики закричали:
— Ах ты, сука!..
— Вон, кажется, из того окна…
— Из какого?
— Да вон на третьем…
— Козел!!!
— Сейчас разберемся.
Готов заволновался: «жертвы» не матерились — не к добру это. Действуя оперативно, он быстро вынес стул из кухни, снял очки и лег на кровать, завернулся в плед. Для убедительности образа даже похрапел.
Раздался стук в дверь. Странно, подумал Готов, почему стучат, когда есть звонок? Люди серьезные, может ФСБэшники? Тогда почему не на машине? Готов свернулся калачиком. Позвонили. Потом еще несколько раз.
Учитель, укутанный пледом и «сонный», открыл дверь. В подъезде стояло три здоровенных мужика. Не иначе спортсмены.
— Вы ко мне? — небрежно нацепил очки Готов.
— Это ты сделал? — пробасил тот, у которого была проблема с шапкой.
— Простите, что сделал?
Готов сощурился и, не снимая очков, потер глаза.
Человек с разбитым яйцом на шапке указал на причину своего визита и провел рукой возле причин своих товарищей:
— Вот это! Ты? Из твоего окна?
— Вы что, смеетесь? Я спал.
— Кто тогда? — мужчина смял головной убор из кролика в кулаке. Его друг слева кашлянул, товарищ справа во внимании, как собачка, наклонил голову.
— Милостивый государь, господа, — Готову не хватало острой бородки, чтобы быть похожим на дореволюционного интеллигента. — Но откуда же я могу знать, кто… я взрослый человек, заслуженный педагог России. Живу один. Мне не пристало заниматься подобными глупостями. Яйца кидать… скажете тоже… Я, милостивый государь, не на том жаловании, чтобы пищей разбрасываться.
— А мы не говорили, что в нас яйцами кидали, — попытался поймать Готова на слове мужчина в дубленке, тот, что кашлянул.
— Молодой человек, — сожалеюще покачал головой учитель, — Вы считаете, раз я в очках, то обязательно слепой?.. Может, милицию вызвать?
— Не надо, — ответили они, — сами разберемся.
Они постучали в соседнюю дверь. Соседка-пенсионерка не открыла. Только спросила:
— Кто там?
— Нас яйцами закидали, — замешкался человек с яичницей на шапке.
— Чего надо?
Готов вышел в подъезд и прислонился к двери соседки:
— Эй, Никифоровна. В мужиков-то яйцами кинули. Не знаешь — хто? Чай ты, поди?
— Уходите! — заругалась старушка.
Готов сделал из ладоней трубочку и прислонил к дверному глазку, придерживая плед подбородком:
— Не бойся ты. Я это, Рудольф, сосед твой, — прокричал учитель в трубочку из ладоней.
— Милицию позову, уходите! — верещала бабушка.
— Пошто милицию-то. Мужики пришли с яйцами на головах. Впусти, не по-людски как-то.
— Сейчас приедут, заберут. Позвонила уже, — пугала пенсионерка.
Готов развел одной рукой (другой придерживал плед).
— Темные люди, — констатировал учитель, — провинция. Бескультурье. Может, стоит выше подняться, там много асоциальных элементов живет?
Мужчины ничего не ответили, ушли. Учитель докидал оставшиеся яйца в прохожих, включил телевизор, лег и задремал, укрывшись пледом.
Гипноз
На уроке 8 «Б» был предоставлен сам себе. Не потому, что учитель на урок не явился, и не потому, что ему пришлось срочно покинуть класс. Нет. Готов читал книгу.
Полные жизненной энергии восьмиклассники не могли вынести пытки: «сидеть молча» — и время от времени нарушали тишину. В таких случаях Готов отрывался от чтения, пристально смотрел в глаза учащихся и монотонно медитативным голосом говорил: «Ти-и-и-хо-о».
— А что Вы читаете? — спросил кто-то из глубины класса.
Готов посмотрел на название книги:
— «Гипноз, практическое применение». Не мешайте.
— А зачем? — выпалил Никита Малышев и спрятался за спину впереди сидящего одноклассника, чтобы учитель не определил, кто задал вопрос.
— Не прячься, Малышев. Думаешь, мне ничего не видно? — Готов встал и выгнулся, взявшись за поясницу. — Почему вы считаете, что все учителя — болваны, ничего не видят, ничего не замечают? Мне отсюда все прекрасно видно. Что ты хотел спросить, Малышев?
— Зачем Вы про гипноз читаете? — беспричинно улыбаясь, ученик прикрыл рот из-за отсутствия нескольких передних зубов.
— Чтобы гипнотизировать, — ехидно ответил Готов.
— Кого?
— Корову! — бросил Готов. — Мозгами пораскинь. Кого я могу гипнотизировать, кроме людей? Тебя, например, Малышев, загипнотизирую и внушу, что ты немой. Молчать будешь на уроках, хоть какая-то польза.
Ребята захихикали. Готов сел на край стола.
