Лорд-регент зашел в трактир «Горбатый жеребец». Здесь собирались не любители хлебнуть лишку, люди приличные и почтенные – караванщики и торговцы – и приходили поговорить о делах, обменяться свежими новостями за стаканом вина или кружкой пива.
Внутри заведения царил приятный полумрак. Светильники, закрепленные на глинобитных стенах, горели через один, сквозь узкие окошки, похожие на бойницы, косыми клиньями падал солнечный свет. В дымном воздухе он казался таким плотным, что можно было взять этот сияющий клин рукой и перенести на другое место, словно сосульку-самосвет, какие иногда находят в пещерах.
Сегодня в «Горбатом жеребце» было не слишком людно, и половина низких грубых столов пустовала. Тем не менее, посетители старались садиться поближе друг к другу, чтобы не пропустить ни слова и при случае вступить в разговор. Здесь не имело значения, как тебя зовут, откуда ты родом. По большому счету, не имело значения даже то, что за кровь течет у тебя в жилах. В отличие от многих трактиров, в «Горбатом жеребце» обслуживали не только людей, но всех, кто способен заплатить за еду и выпивку.
– …Гришь, прям-таки на воротах? И языки прям-таки долой?!
Это слова стали первым, что услышал Адрелиан, расположившись за столом и заказав кубок вина. Пить, впрочем, он не собирался, – смочить губы, не более того.
Человек, спросивший про языки и ворота, сидел прямо на полу под окном, привалившись спиной к стене и отгороженный потоками света. Видно было лишь то, что человек очень высок и худ. Лорд-регент насторожился: неужели кто-то своевольничает в его владениях?
– Эге, как есть на воротах, – подтвердил собеседник худого, дородный торговец в ярко-голубом кафтане, явно только что побывавший у цирюльника. – И старого Тгарра с сыном, и компаньона ихнего, запамятовал уж, как тот звался…
– За что же их?
– За шею, братец, за шею! И скажи спасибо, что не крюком под ребра – тогда уж быстро не помрешь, намучаешься, смертушку призываючи…
– Хуже собак бешеных эти йордлинги, – вступил в разговор еще один торговец. – Как есть псы смердящие, даром что вашему регенту союзники…
При слове «йордлинги» лорд-регент насторожился еще более.
– Может, брехня всё? – усомнился худой. – Наш правитель с бандитами и убийцами если и связывается, так только для того, чтоб их самих… на ворота, значит…
– Клянусь Сеггером, так мне говорили! – возмутился владелец голубого кафтана. – Сам-то я, понятное дело, не видел. Но караванщик Майсур видел и рассказал мне, когда мы с ним встретились в Тургоре. Он сам снимал несчастного Тгарра с ворот и сам похоронил. Не по эрладийскому обряду, понятно, откуда ему те обряды знать, это ж с детства ихнюю Книгу учить надо, да и как учить: ночью тебя растолкают, страницу назовут, ну и говори, что там написано, да слово в слово чтоб…
– Хватит тебе про Книгу! – перебил тощий человек у окна. – Ты рассказывай дальше: где повесили, зачем повесили, и что там за этими самыми воротами было…
На Адрелиана никто внимания не обращал. Будущий император Туллена делал вид, что прихлебывает вино из кубка и внимательно слушал рассказ толстяка-караванщика.
– Так вот, я и говорю… – продолжал караванщик. – Повесили тех троих бедолаг прямо на воротах. Горцы ж дикие, чего от них ждать. Раньше-то хоть не так зверствовали: ну, налетят, ну, обчистят… а тут – вы подумайте! Иголки под ногти… Пятки у них все в ожогах были – не иначе, на угли ставили, изверги… Ну и языки под корень вырезаны.
– Да переста-а-ань! – протянул бородатый коротышка, похожий на гнома. – Я с йордлингами торгую – люди как люди, не звери дикие. Когда, говоришь, все стряслось-то?
– Да месяца два, почитай, как в Кандию нагрянули… Никакого спасу от них не было – чисто саранчи стая!
– Он правду говорит! – подал голос кто-то из угла. – Я тоже слышал: у магноса Кейсара на замок напали, вынесли все подчистую! Сам магнос с семейством у вассалов гостил…
– Вы поближе подсядьте, почтенный Рагнар! – крикнул трактирщик. – А то зажались там, что крысолюд в норе…
– А давно ли и у нас такие страсти творились? – прозвучал чей-то риторический вопрос. – Я-то помню, как было: позарится кто на твои штаны – без яиц останешься!
– И хорошо, если только без яиц!
– За сайэра Адрелиана! Во всем порядок навел!
– Еще эля, почтенный!
– Хорош тебе, Ровня! И так еле сидишь…
– За доброе дело и выпить не грех… Два эля, почтенный!.. Слышал там? Пей-пей, Хурдис, угощаю. Ох, погуляем на свадьбе у нашего императора, храни его Пресветлый Сеггер и все боги…
– До дна, почтенные! За нашего лорда – до дна!
Опустошенные кружки стучали по столу. В воздухе плыл терпкий запах эля.
Лорд-регент, никем не узнанный, усмехнулся и все же осушил свой кубок, вопреки первоначальным намерениям. А то получить от разгоряченных торговцев по шее за неуважение к себе самому – ситуация, уместная в ярмарочной комедии, но в жизни вовсе не смешная..
Что ж… Выходит, с коронацией и вправду тянуть не стоит. Люди уже видят его императором. Возможно, это просто дело привычки – за неполных двенадцать лет народ Туллена уже привык, что им правит лорд Адрелиан. Но может быть… Может быть, это заслуженная благодарность. Он немало поработал и выбрал себе в помощники достойных людей. Так что чиновники, докладывавшие о настроениях в народе, его не обманули.
А вот про йорд-каана Балеога такого не скажешь… Потому что тем временем Рагнар – загорелый торговец в одежде кочевника – не чинясь, пересел поближе, откашлялся, вытер губы и продолжил свой рассказ, освещавший недавний набег йордлингов несколько иначе, чем письмо йорд-каана.
– Что с магносом-то Кейсаром стряслось?.. – говорил он. – Так вестимо, горцы на его замок напали. Йордлинги, то есть…
– Вот видите! – подхватил дородный караванщик. – Все говорят! Две луны назад вся пустыня от страха дрожала!..
– Ну, так уж и дрожала! Магнос Сандивилл со своей конницей гнал их до самого оазиса Кен-Канар, да как гнал! Все бросали, – и добычу, и пленников.
– Может и бросали, да не всех! У одного магноса, в короли он метил, дочку умыкнули, выкуп требовали. Так он монетки битой пожалел. Зато на мага не поскупился. Чтоб тот ему золота наколдовал…
– И как, заполучил он корону? – поинтересовался тощий.
– Да какое там! Так и остался с голой задницей: ни дома, ни дочки, ни денег. А короля все еще выбирают. Но дело почти решенное…
Разговор принимал совсем интересный оборот. Адрелиан привстал, намереваясь заказать у трактирщика что-нибудь еще, а заодно и подсесть поближе.
Но тут словно запертый в погребе великан решил покончить со своим заточением, – и со всей силы ударил в пол кулачищем. С полок полетела посуда. С кухни донесся истошный многоголосый визг. Трактирщик за стойкой охнул совсем по-женски и присел, надеясь спастись от непонятной беды.
Это было последнее, что удалось разглядеть Адрелиану. Светильники разом погасли – всплеснувшееся масло залило фитили. С потолка посыпалась труха, мелкие обломки… Новый толчок, еще сильнее. Те, кто стоял на ногах, повалились. И в сгустившемся мраке стало видно, как по глинобитным стенам зазмеились сквозные трещины… Кровля трещала, угрожая рухнуть в любой момент.
Посетители голосили, толкались, пытаясь пробиться к выходу. На трактирной кухне кто-то истошно выл – должно быть, ошпарился кипятком или горячим маслом. Снаружи тоже доносились крики и грохот.
Самый страшный враг человека – паника. Это знают многие, но одно дело знать, другое – помнить. Когда страх окатывает ледяной волной, остается лишь то, что огненным клеймом выжег безжалостный учитель Опыт. Правда, страха Адрелиан не почувствовал. Память спокойно подсказала, где находится дверь. Дело за немногим: сделать несколько шагов и толкнуть деревянную створку.
Но лорд-регент не успел сделать и шагу. Что-то тяжелое обрушилось ему на голову. И лорд Адрелиан потерял сознание.
