— Вы одержимы духом противоречия, — улыбнулась Шейла.
— Вам так кажется? Я-то думал, что я — само очарование.
— Не без того. Знаете, вы в самом деле точно такой, каким вас описывает светская хроника.
— Серьезно? Я ее никогда не читаю.
— Я тоже, — сказала Шейла. — Но сотрудники редакции вырезают эти статьи и кладут их мне на стол.
Он посмотрел прямо в ее лукавые зеленые глаза и заметил:
— Два-ноль в вашу пользу. Может, мне самому требуется новый спичрайтер, — добавил он.
— Нет, всего лишь редактор.
Не успели эти слова сорваться с ее уст, как до нее мгновенно дошла вся их двусмысленность, и она поспешно сказала: — Я бы с удовольствием узнала от вас что-нибудь интересное о вашем роботе- президенте.
— Нет уж, — безапелляционно объявил он. — Для этого читайте колонки Джека Андерсона. Лучше расскажите о других ваших авторах. Они все такие тщеславные, как я?
Наконец-то возникла тема, от которой Шейла не испытывала неловкости.
— Обычно мне мало приходится с ними общаться. Большую часть редакционных замечаний мы высылаем им по почте.
— Значит, мне здорово повезло, — с явным удовольствием заметил он.
На этот раз ее повергла в смущение двусмысленность его замечания, и она опять не нашлась, что ответить.
Глядя на Шейлу поверх мерцающих огоньков свечей, Гэвин снова и снова задавал себе вопрос: почему от этой очаровательной женщины — несмотря на ее внешнее легкомыслие — веет такой глубокой печалью.
— Известно ли вам, что вы необыкновенно привлекательны, Шейла? — спросил он.
Она отчаянно старалась изобразить счастливую мать семейства.
— Вы думаете, я просто хочу вам польстить?
— Да, — сказала она.
— Не верьте всему, что написано в газетах. Я вовсе не пытаюсь играть роль коварного обольстителя.
— Мне это и в голову не приходило, — поспешно возразила она, но эти слова ни одного из них не убедили.
— Отлично. Я очень рад. Это означает, что вы не станете противиться, если я предложу вам выпить по бокалу на сон грядущий.
— Нет, я правда не могу. Меня ждут друзья.
— «Шератон-Коммандер».
— Его отель. Бог ты мой. Ей только этого не хватало. Впрочем, сама напросилась. Но до чего же он настойчив. Неужели он всегда добивается своего?
А как же иначе? Ведь при других обстоятельствах ему без труда удалось бы убедить ее, что она и в самом деле привлекательна и желанна. Вот уж поистине ирония судьбы, что это происходит именно сейчас, когда она почти совсем утратила уверенность в своих женских чарах.
— Ну так как, Шейла? — повторил он, все еще ожидая ответа.
— Я бы с удовольствием…
— Чудесно.
— Но я смертельно устала. Вряд ли вам будет весело в моем обществе.
Пусть истолкует ее слова в соответствии с подтекстом собственных намерений.
— Ну что ж, отложим до другого раза, — добродушно заключил он и встал, чтобы помочь ей выйти из-за стола.
Они молча доехали (мимо отеля «Шератон-Коммандер») до издательства, он вежливо ждал, пока она усядется в свою машину.
— Благодарю вас, Гэвин, — сказала Шейла, и он ответил:
— Вы даже не представляете себе, с каким нетерпением я буду ждать возможности снова поработать с вами.
18
— Ах вот оно что! Ты задержалась не на службе, а на свидании.
— Я обедала с автором, Марго.
— Какая разница, автор он или циркач. Он мужчина, и ты с ним где-то была. По определению это свидание. А теперь расскажи мне все по порядку.
Усевшись на диван, Шейла поняла, что впервые в жизни ей самой захотелось поделиться сокровенными мыслями с Марго.
— Дай мне чего-нибудь выпить.
Марго налила ей бокал вина и сказала: — Ну, а теперь выкладывай. Так, как это было в старые студенческие времена.
Так, да не так. В те времена они были свободнее, фривольнее. И не замужем.
Шейла решила начать с абсолютно безобидной информации.
— Эвелина попросила меня приехать сегодня по срочному делу. Планируется переиздание трех книг Гэвина Уилсона.
— Весьма престижный проект для издательства. Уилсон безусловно восходящая звезда, — сказала Марго. — Но разве нельзя было отложить все это до конца твоего отпуска?
— Вообще-то нет. Гэвин приезжал в Кембридж всего на один день.
— Гэвин? — ухмыльнулась Марго. — Вы уже друг друга по имени называете?
— Что за чушь, Марго. Речь шла только о работе.
— Разумеется, — ехидно заметила Марго. — Он такой же красивый, как на фотографиях?
— Не знаю. Не сравнивала, — безразличным тоном отозвалась Шейла.
— И говорит с английским акцентом?
— Ну да, он же родом из Англии.
— Ты не находишь, что английский акцент звучит соблазнительно?
— Очень может быть.
Шейла предпочла бы ограничиться только хроникой событий. Но радар Марго уже начал улавливать беззвучные сигналы.
— Ты ему понравилась?
Шейла помолчала.
— Он сказал, что я хороший редактор.
— Знаем мы этих редакторов. Куда он пригласил тебя обедать?
— В «Ла Гросерия» на Центральной площади.
— А… при свечах. Очень романтично. И, разумеется, вы обсуждали только изменения текста?
— Естественно, нет.
— Разумеется, — согласилась Марго. — А в какой момент он начал с тобой заигрывать?
— Что?
— Да брось ты, Шейла. Он хорош собой и скандально знаменит.
— Но я…
— А ты весьма привлекательная особа.
— Я хотела сказать, что я замужем.
Марго подняла брови.
— А земля круглая, — констатировала она, — и Гэвин Уилсон тут абсолютно ни при чем.
Шейла отпила еще глоток и сказала:
