В дверь кофейни вошла женщина, одетая в какие-то невероятные, совершенно не сочетающиеся между собой вещи. Волосы спадали ей на лоб; оглядывая комнату, женщина почти не поднимала головы. Их взгляды встретились, и Джон сразу же вспомнил ее и заметил на лице следы побоев.
Он сделал приглашающий знак.
Фиона подошла.
— Как вы меня узнали?
— Мы с вами встречались. Я однажды забирал Элис с вечеринки, на которой был весь ваш салон. И вы тоже.
На ее лице ничего не отразилось.
— Господи, вам, похоже, изрядно перепало. — Джон коснулся шрама у себя над бровью и с улыбкой добавил: — Теперь я понимаю, почему Элис сказала, что мы с вами в чем-то схожи.
Фиона смутилась, отвела взгляд, и Джон обругал себя за неудачную шутку.
— Что еще она обо мне говорила?
— Да почти ничего. Сказала только, что у вашего мужа тяжелый нрав.
Женщина села, зажгла сигарету и посмотрела ему прямо в глаза.
— Он скоро станет «бывшим мужем».
Джону приходилось сталкиваться с ситуациями, когда за подобными заявлениями ровно ничего не следовало. Жертва семейного террориста привыкает жить в постоянном страхе, и ей нелегко разорвать порочный круг.
— Хотите, я свяжу вас с людьми, которые этим занимаются? Они сделают так, что он и близко к вам не подойдет.
Фиона покачала головой:
— Спасибо, не надо.
— Где вы остановились? — спросил Джон, жадно втягивая дым ее сигареты.
— Закуривайте. — Она протянула ему пачку.
Джон сжал губы. В прошлом году они с Элис решили бросить. Если не считать одного-единственного исключения, он не курил уже шесть месяцев. И в общем-то привык обходиться без сигарет, хотя случались моменты, когда затяжка была ему нужна, как глоток воды в жаркий день. Тоненький голосок нашептывал Джону, что один раз не страшно. Фиона свой брат, курильщик, она поймет. И ничего не скажет Элис.
Он помотал головой, отгоняя искушение:
— Нет, спасибо. Я как раз пытаюсь бросить. Так где вы остановились?
— Здесь недалеко, за углом.
Она неопределенно махнула рукой в сторону улицы.
— В приюте на Стэнхоуп-стрит? — Джон понизил голос.
На лице Фионы отразилось изумление, вскоре сменившееся пониманием.
— Извините, меня просили никому не говорить адрес приюта. Впрочем, можно было бы догадаться, что полиция в курсе.
— И как долго вы думаете там пробыть?
Она вздохнула, и верхняя губа у нее задрожала.
— Не знаю пока. Правда не знаю.
— Ну что вы! Давайте оставим этот разговор, если хотите.
Фиона Слабо улыбнулась:
— Не обращайте внимания. Просто я вчера ушла от мужа. И потом ночью я слышала… — Она затушила сигарету. — Мне нужно рассказать вам, что я слышала.
Несмотря на решительный тон, Фиону колотила дрожь.
— Давайте я сначала угощу вас кофе.
— Спасибо, мне, пожалуйста, латте.
Через пару минут Джон вернулся за столик и поставил перед опять закурившей Фионой кружку с шапкой белой пены.
— Можете не спешить, — сказал он, садясь за столик.
Фиона поведала ему свою историю, начав с того, как она попала в мотель «Платинум инн» и как они с Донной распили бутылку бренди. Но когда дошел черед до звуков, доносившихся из соседней комнаты, в ее голосе не осталось былой уверенности.
— Ну хорошо, — пришел ей на помощь Джон. — Вот они уже в кровати.
Она кивнула.
— Как я понимаю, вы слышали, что они, если можно так выразиться, приступили к делу.
— Да. А потом я снова услышала голоса и скрип кровати. Наверное, они… меняли позицию. Ну, вы понимаете. А потом мне стало казаться, что там идет борьба. Послышались ужасные звуки — будто кого-то душат. Она явно задыхалась.
Джон знал, что, согласно результатам вскрытия, Анжела Роуландс и Кэрол Миллер умерли от удушья. Гудение паровых машин для взбивания молока, служившее фоном для их разговора, вдруг куда-то исчезло.
— Потом все стихло. Кто-то встал с кровати, прошел в ванную и отвернул краны. Немного походил по комнате, затем вернулся к кровати.
Замолчав, Фиона попыталась положить в рот ложечку молочной пены. Пальцы у нее дрожали.
— Потом донесся глухой удар, как будто с кровати плюхнулось что-то тяжелое.
Джон старался мыслить непредвзято, но никак не мог справиться с охватившим его волнением. Он снова отвел глаза от тлеющего кончика сигареты.
— Я на цыпочках подошла к двери и выглянула в глазок. Из соседней комнаты вышел какой-то мужчина. Он шел медленно, и на плече у него висело что-то тяжелое, завернутое в одеяло.
— А лицо его вы видели?
— Нет, только рыжевато-каштановые волосы, хотя скорее это волосы девушки свешивались из одеяла. Он пошел не в сторону ресепшна, а в другую — к пожарному выходу. Наверное, хотел спуститься по пожарной лестнице.
— А сигнализация не сработала?
Фиона покачала головой.
— Да видели бы вы этот мотель, все разваливается!.. Вряд ли там вообще есть сигнализация.
Джон прокручивал в голове полученные сведения. Мотель всего в пяти минутах ходьбы от того места, где найдено тело жертвы. В таком случае как преступник успел снять с нее кожу? Может, у него фургон на стоянке, или он вовсе не выходил на улицу, а спустился куда-нибудь в подвал или зашел в кладовку?
— Фиона, а вы не знаете, в какое время это случилось?
Она кивнула.
— Они появились около половины четвертого — я как раз проснулась. А ушел он, я думаю, примерно в районе четырех.
Джон как-то сразу успокоился.
— Вы уверены?
— Да, я посмотрела на часы.
— И это было в половине четвертого ночи?
— В три тридцать шесть, если точно.
Образ убийцы уже начал материализовываться у него в голове. Пока он был еще размытый и неверный, но этого было достаточно, чтобы кровь быстрее побежала по жилам. А теперь смутный силуэт растаял, как мираж. Джон разочарованно поджал губы.
— Фиона, я вам кое-что скажу, строго между нами. Тело было найдено в начале седьмого утра. Оно пролежало там всю ночь, а не несколько часов перед рассветом.
Фиона нахмурилась.
— Но ведь я слышала! Это явно был не секс. И очень похоже на убийство.
Джон глубоко вздохнул и поднял глаза к потолку, попутно размышляя о том, сколько бренди она выпила. С потолка на него безразлично сияли огоньки галогенных ламп.
