Один мой друг
Один мой друг утверждает, что он андроид,
Похожий на Терминатора, но построен
Гораздо раньше. Он в бегах, вам не стоит
Его сердить, он неплохо собран и сварен
И, если злится, может ворочать сваи,
Взрываться и, не надрываясь, покончить с вами.
В семь часов утра проснулись все, кроме Толика. Ему впервые за много лет, а может быть, и за всю жизнь приснился сон. Во сне он пригласил девушку на концерт Юрия Визбора, но вместо знаменитого барда на сцену вышел худой молодой человек в дешёвых очках и стал петь песни советской эстрады. Как ни странно, публика его не гнала. Толик заметил, что девушка тоже принимает самозванца за настоящего артиста, хлопает и даже пытается передать через впередисидящего записочку с просьбой. Какое-то время спустя лже-Визбор попросил сделать небольшой перерыв – промочить горло, и на сцену качестве временной замены вышла средних лет тётка с гитарой и проникновенным выражением лица. Как ни странно, вместо исполнения женского романса она поставила гитару на стойку, задрала подол практически до подбородка и начала отплясывать под заводную музыку, полившуюся с потолка. Нижнего белья на тётке не было, но и это не смутило зрителей, активно аплодировавших порно-шоу.
На этом месте Толика растолкал Максим.
– Вставай, вставай, – говорил он, – что с тобой такое?
Толик с трудом разлепил глаза.
– Уже семь ноль шесть, – добавил Максим. – У тебя всего четырнадцать минут.
Толик вскочил как ошпаренный. Умыться, почистить зубы, одеться и застелить постель за четыре минуты, затем – успеть на завтрак. Непросто, но реально.
До стола он добрался в семь тринадцать. Проснуться с опозданием на шесть минут и отыграть три минуты на утреннем туалете – неплохо. Теперь быстро поесть – и порядок. Возможно, подобного больше не повторится. Возможно, это случайный сбой программы. Всё-таки его электронная часть не подвергалась капитальному ремонту уже пятнадцать лет, три четверти заложенного в конструкцию срока.
Он справился чуть раньше заданного времени, махнул напоследок сидящему за соседним столом Максиму, сдал посуду и пошёл к рабочему лифту. В кабине как раз оставалось одно свободное место. Из пятерых пассажиров трое были Толику знакомы, он коротко кивнул всем сразу.
Рабочие Марса любили ездить на лифте. Не то чтобы это было их единственным развлечением, но даже короткий взгляд на Красную планету через стеклянную панель завораживал, что уж говорить о путешествии продолжительностью в пятнадцать-двадцать минут. Толик рассматривал многочисленные ударные кратеры, пытаясь представить себе небесные тела, их создавшие. Это служило хорошей тренировкой памяти и математических способностей: прикинуть диаметр кратера и его глубину, затем, исходя из этих данных, подсчитать массу и силу удара метеорита. По вечерам Толик сверял собственные расчёты с сетевой энциклопедией и радовался, если ошибался не более чем на пять процентов.
Без пятнадцати восемь лифт остановился у подстанции «Титов-4/5». Трое пассажиров сошли раньше. Толик вежливо кивнул оставшимся двоим и покинул кабину. У дверей его встречал Виктор Михайлович.
– Сегодня у тебя работа, – сказал он безо всякого приветствия.
– У меня каждый день работа.
– Сегодня особая. У нас тут один биоморф проснулся.
Толик присвистнул.
– О как. Редкое явление.
– Редкое. Более того, не стандартный Biomorphus ordinarius, а Biomorphus triplex. Поэтому тщательно с ним ознакомишься и посвятишь ближайшую неделю отбору подобных.
Если Толик не ошибался, за всё время марсианских исследований проснулись пять или шесть биоморфов, и все относились к биоморфам обыкновенным. Тройные биоморфы пока ещё не просыпались, поэтому «вылавливали» их достаточно редко – не было смысла. Восемьдесят процентов работы велось с перспективными Biomorphus ordinarius.
Толик кивнул Виктору Михайловичу.
– Хорошо, шеф. Будем работать.
Тот кивнул в ответ и побежал дальше. Виктор Михайлович иначе как бегом никогда не передвигался. Видимо, раньше выступал на Олимпийских играх, шутили лаборанты, а потом его перепрограммировали.
Толик прошёл ряд лабораторий, кивая знакомым. Его рабочее место располагалось примерно в десяти минутах ходьбы от лифта – в самой удалённой точке комплекса. Обзорное окно выходило на приграничную территорию. В хороший бинокль можно было рассмотреть американцев из конкурирующей лаборатории. Некоторых из них Толик узнавал в лицо. Они даже приветственно махали друг другу, если «сеансы» наблюдения в бинокль совпадали по времени. Насколько Толик знал, американцы занимались ровно тем же самым, что и «Титов-4/5», выискивая в марсианской почве скопления полиморфов и пытаясь пробудить последних к жизни. Колония живых полиморфов на «Титове» была достаточно велика: уже из первых двух экземпляров без проблем вывели несколько миллионов подобных. Но в данном случае русским светило серьёзное открытие: выведение нового вида. Американцы пока о подобном не объявляли, значит, Россия станет первой.
Камера для образцов уже была заполнена. Работники на поверхности обычно включаются в другую смену и редко пересекаются с лабораторными крысами. Общение и выдача заданий производятся удалённо. Толик извлёк первый образец – довольно рыхлый кусок грунта с вкраплениями-окаменелостями – и поместил его на стенд, расположенный в центре лаборатории. Рутинная работа: изучение и отбор полиморфов. Может, сегодня повезёт.
– Мне надоело, – сказал Максим.
Толик промолчал. Ответить было нечего, потому что надоело всем.
– Я хочу чего-то другого. Я хочу вставать не в семь, а семь ноль шесть, как ты сегодня.
– Это ошибка.
– Я знаю. Но я хочу, чтобы это не было ошибкой. Я хочу другую программу. Я каждый день открываю сеть и вижу там новую музыку, новые книги, новые интерактивные развлечения. Но на самом деле они не новые. На самом деле мы их когда-то уже видели, много лет назад. Потом нас перепрошили. И мы смотрим то же самое, будто новое.
Толик откинулся на спинку кресла.
– Меньше напрягайся, Макс. У тебя есть работа, есть досуг, причём довольно разнообразный. Любое желание ты можешь осуществить. Если бы ты нуждался в женщинах, были бы и женщины…
– …а может, я хочу в них нуждаться? – перебил Макс. – Может, мне хочется быть человеком. Всё так идеально продумано: планета людей, планета андроидов, никто ни с кем не конкурирует, все взаимовыгодно сотрудничают, всем хорошо. А о психологии кто-нибудь задумывался? А если мне хочется посмотреть на Землю? Если мне интересно, как там живут?
Толик с улыбкой покачал головой.
– А если человек захочет посмотреть Марс? Вот без шуток? Если обычный парень захочет посмотреть на всю эту красоту, которую мы каждый день видим? На все эти кратеры, на Олимп, на долины Маринер? Ты взял и слетал к Титоне или Копрату, а им – нельзя, только на картинках и в телескоп. Мы в одинаковом положении. Потому и мир, потому и сотрудничество.
Они помолчали.
