отлично осязаемое жилистое запястье, и тут же застонал, когда стопа призрака чиркнула его по голени. В ответ он всадил колено куда-то в центр размытого силуэта. Противник коротко охнул, этот вырванный из врага простой человеческий звук придал Ормату сил. Не ослабляя захвата на запястье невидимки, он, сбивая кулак, молотил наугад, пока зашуршавшая пустота не врезалась в его челюсть. В глазах потемнело, бок, словно обожгло огнем. Ормат рванулся и, рыча, повис на противнике. Нельзя его отпускать! Иначе конец! Где же Петр, уснул он, что ли?!
Над ухом будто хлопнули в ладоши. В лицо плеснуло чем-то горячим. Потрясенный Ормат увидел, что в его руках красными подтеками обозначилась высокая крепкая фигура. Обычный человек в плаще только почему-то без головы. По щеке медленно сползали маленькие теплые комочки. Обернувшись, он увидел нависшего над ним Петра, в руке великана блестел пистолет, казавшийся игрушечным в огромной ладони.
- Ну, чего уставился!? – рявкнул тот, пряча оружие в рукав. – Ходу!
Подавая пример, великан понесся вверх по переулку. Парень уронил обезглавленное тело и бросился следом. Беглецы промчались всего несколько кварталов, когда Ормат начал задыхаться.
Тяжело привалившись, к стене он жадно глотал воздух. Да что это с ним?! Раньше бы он от такой пробежки даже не вспотел.
- Ты его заметил.
Вздрогнув, Ормат взглянул на стоящего рядом Петра.
- Заметил, и это без всякой подготовки, - в певучем голосе великана звучала странная смесь удовольствия и сожаления.
- Что… Кто это был? - прохрипел он пересохшей гортанью.
- Если ты спрашиваешь как его имя, то понятия не имею, - усмехнулся Петр. - А вообще это кто-то из своры твоего друга, князя Сабана. На рынке прицепился. Высокородные со своей нелепой мстительностью забавны, но, порой, немного утомительны. Интересно, что сказал бы тот бедолага, если бы знал, что прошел в двух шагах от своей главной цели?!
Ормат устало кивнул, кружившиеся перед ним огромные огненные колеса угрожающе зашатались.
- Кстати, отчего ты кинулся меня защищать? Я как-то не предполагал в тебе особой сентиментальности, - проворчал Петр, с любопытством прищурив янтарные глаза.
- Вы сказали «хорошая награда за хорошую службу», – пробормотал Ормат; выступивший на лбу крупный пот вдруг показался ему ледяным, - к тому же все мои вещи остались в вашей комнате. Как бы я смог их забрать...
Великан кивнул, будто собственным мыслям, и тут же нахмурился:
- Что-то ты мне не нравишься. Он тебя, часом, не задел?
Ормат смог только беззвучно пошевелить немеющими губами.
Быстро шагнув к парню, Петр распахнул его плащ. На ребрах, там, где лохмотья рубашки плотно облепили тело, выступило небольшое темное пятно. Гигант небрежным движением разорвал пропотевшую ткань. Прохладный ветер заставил Ормата зябко задрожать. Скосив глаза, он увидел, что на ребрах у него просто ерундовый порез, даже кровь уже не течет. Вот только вид у раны какой-то воспаленный, и во все стороны от нее тянутся длинные синеватые полосы.
- Ну, конечно же, - мрачно проворчал Петр. – Без отравленных ножей мы из дому не выходим.
Палец великана осторожно коснулся пореза. Напрягшись всем телом, Ормат вскинулся на цыпочки, ему показалось, будто в ране под тонкой коркой затаился пылающий расплавленный металл.
- И нет времени разбираться, что это за мерзость, - слова Петра, казалось, доносились откуда-то издалека. - Придется палить из главного калибра.
Ормат через силу разлепил веки. В центре гудящего огненного колеса белела ладонь великана, между сильными пальцами поблескивала капсула, наполненная коричневой жидкостью, прошитой танцующими черными прожилками. Похожая на крупную ягоду, она гладким боком ткнулась в сухие губы.
- Не глотай, раскуси, - Ормату казалось, что он лежит на дне колодца, а голос Петра доносится сверху. – Четыре полновесных империала за штуку. Ты знаешь, что это значит? На такие деньги можно полгода жить в роскоши.
Твёрдая оболочка звонко стукнулась о зубы. Пальцы великана уперлись в нижнюю челюсть раненого.
– Но я не могу позволить тебе умереть. Теперь не могу.
Капсула хрустнула, по языку Ормата растекся жидкий лед. Он прикрыл глаза, медленно погружаясь в теплую, пахнущую сладкими пряностями темноту.
- Я возражаю! Слышите, Вильмар, решительно возражаю! Вы не имели права устраивать встречу верховного князя с кем-либо из военных в обход Совета Начальников Штабов. А значит, и меня, как его прямого представителя.
Неприятный манерный голос разносился по небольшому кабинету, похожему на отделанную золотом малахитовую шкатулку. Высокий военный в дорогом генеральском мундире непринужденно развалился в удобном кресле, обитом серебристой тканью. Воздух над ним загустел от аромата драгоценных благовоний. Холеные пальцы выбивали нервную дробь по золоченому подлокотнику. Его собеседник, хозяин кабинета – длинноносый худой мужчина с близко посаженными бесцветными глазами и жесткими складками в уголках губ – казалось, брезгливо отгородился от гостя изящным резном столиком с закругленными краями.
- И все же, генерал Окседий, вы не можете отрицать, что организацией встреч верховного князя занимается его секретариат. А если конкретно – это сфера моих обязанностей.
Худая, похожая на птичью лапку, ладонь секретаря машинально коснулась четырех зачесанных на левую сторону косичек, обычной прически высших бюрократов.
- Я бы не спорил, касайся дело гражданских, - хмыкнул придворный генерал, прищурив, томные глаза, - но для военных существует иной порядок.
- Прошение было подано через гражданское ведомство.
- Что совершенно не меняет суть вопроса. Если у южной армии или у госпожи Дамиры есть что сказать, пусть сначала выскажет это нашей коллегии. Я далек от того, чтобы подозревать кого-либо в личных интригах, но вынужден заметить, что подобные действия подрывают законные позиции Совета Начальников Штабов как высшего военного органа, - сказал Окседий, брезгливо хмыкнув.
- Разумеется, все мы хорошо знаем, насколько далеко ушел от всяческих интриг СНШ и вы лично.
- Не понимаю ваших намеков, господин секретарь, - вздернул подбородок Окседий, - но в любом случае я категорически запрещаю вам, слышите, запрещаю организовывать встречи каких-либо офицеров гражданской стражи с верховным князем без моей санкции.
- Вы превышаете свои полномочия…
Генерал вскочил на ноги и, не оборачиваясь, вышел из кабинета, тряхнув на прощание военной косичкой, перетянутой золотой тесьмой.
Протяжно выдохнув, секретарь сухо щелкнул пальцами. Застывший в углу Лео, подхватив поднос с чашками и заварником, поспешил к вельможе.
- Изучать систему управления изнутри – дело, конечно, хорошее, - проворчал Вильмар, наполняя тонкостенную чашку черным тигровым чаем, - я сам когда-то так же начинал. Но мне жаль, что ты это видел.
Первый секретарь верховного князя задумчиво смотрел, как медленно растворяется в напитке пышная желтоватая пена.
– Поверь у нас такое не каждый день, просто… просто…
