ответил плевком белой крошки и сотнями колючих искр. Еще один выстрел – и серебристая броневая плита, свирепо гудя, рухнула на вздрогнувший пол, наглухо перекрыв Княжеские ворота.
Бросив быстрый взгляд на труп Окседия, Дамира склонилась над убитым испом. Сильные пальцы пробежались по черной броне, незаметный сегмент легко отошел в сторону. Выдернув что-то из разъема для амуниции, она протянула канцлеру блестящий предмет:
- Трофей. Оденьте на всякий случай.
Алвиад увидел, что это очки. Такие же, как те, что на Дамире. Канцлер приблизил к лицу теплый пластик, едкий химический запах смазки стал последней каплей. Согнувшись, он вцепился в скрученный судорогой живот и извергнул на дорогой ковер поток кислой рвоты.
Страшный удар потряс коридор, серебристая плита жалобно застонала. Дамира привычным жестом ухватилась за воротник Алвиада:
- Не время для слабости, регент. Нужно немедленно уходить.
Медленно утерев рукавом губы, канцер твердо взглянул в пылающие боевым огнем голубые глаза:
- Отпустите меня, генерал, - очень спокойно сказал Алвиад. – Я не собираюсь устраивать аристократические истерики и вполне могу идти своими ногами.
Дамира внимательно вгляделась в лицо канцлера. Новый мощный удар выгнул броневую плиту, вырвав из ее недр тоскливый вопль. Медленно кивнув, женщина отпустила Алвиада. Не тратя больше времени, беглецы помчались вверх по коридору.
- Сволочи! Цыплячьи души! Просрали все, что могли, - рычал бледный офицер, прижимая к голове полуоторванное ухо.
- Это ты кого имеешь в виду?! – вскинулся коренастый княжеский гвардеец в опаленном мундире. На щеке бойца пузырился ожог, а от военной косички остался лишь обугленный клочок, похожий на крысиный хвостик. - Сам ли не быстрее всех сбежал?
- На меня собственные грехи свалить хочешь?! – оскалился бледный, сжимая кулаки, кровь из открывшейся раны алой струйкой потекла за воротник его кителя. - Да я сам видел, как твои уроды винтовки бросали и драпали, а ты впереди всех!
- Врешь, гад! – обожженный бросился на врага, несколько рук тут же вцепились в его плечи.
- Нет, вы его не держите, пусть подойдет! – надрывался бледный, не обращая внимания на льющуюся кровь. - Я ему своими руками голову откручу!
Липкий янтарный свет то и дело гас, и тогда душную темноту резервного командного центра разгоняло только мерцание гололитических экранов. От набившихся в тесный зал военных и штатских яблоку было некуда упасть. Со всех сторон неслись жалобные стоны раненых, бессвязные лихорадочные крики и злая подсердечная ругань.
Побелевшие пальцы Алвиада до скрипа сжали шершавую кожу подлокотников командного кресла. Небрежно откинув голову, канцлер старался изображать ледяное спокойствие. Он подозревал, что артист из него неважный, но сейчас это, похоже, не имело значения. Казалось, что собравшиеся не обращали на новоявленного регента никакого внимания.
Краем глаза он следил за генералом Дамирой, натягивающей доспех прямо поверх парадного мундира. Занятая этим нелегким делом женщина, не отрываясь, смотрела на горящий перед ней большой гололитический экран. Алвиад искренне надеялся, что она действительно понимала значение бестолково мелькающих на нем значков.
- Почему молчит ПВО? – резко спросила Дамира. – Почему наши стрелокрылы еще не поднялись в воздух?
- Биновы испы разбили ворота ангаров, - откликнулся смутно знакомый Алвиаду курносый офицер. – А ПВО на консервации, так быстро его не запустить. Есть еще автономные комплексы, но отсюда ими управлять нельзя.
- Ясно, - фыркнула женщина, регулируя матовые пластины кирасы. - Свяжитесь с людьми на внешнем периметре. Пусть любой ценой возьмут системы под контроль. У противника нашлись машины для десанта, если есть аппараты с тяжелым оружием, они тут все с дерьмом смешают.
- Так точно! – курносый резко козырнул, а потом, чуть потупившись, шагнул к Дамире. – Позвольте узнать, где сейчас генерал Окседий? Ведь это он должен в такой ситуации…
- Генерал Окседий сдал командование, – оскалилась женщина.
Отодвинув курносого, Дамира повернулась к гудящему залу:
- Я генерал Дамира Норид, - резкий голос хлестнул, как кнут, оборвав все разговоры. – В силу сложившихся обстоятельств командование обороной дворца переходит в мои руки.
Гражданские начали тихо шептаться, военные напряженно молчали.
– Я не знаю ваших обычных служебных обязанностей, но сейчас это неважно. Мне нужны все способные сражаться. Мы должны соединиться с другими отрядами и как можно быстрее очистить главное здание от этой красномордой погани…
- Вы с ума сошли?! – обожженный офицер, растолкал товарищей и оказался лицом к лицу с Дамирой. - Что мы можем сделать, даже все вместе?! Их же больше пяти тысяч! Нам нужно дождаться подкреплений …
Керамит латной перчатки звонко врезался в челюсть военного. Взмахнув руками, офицер грохнулся на пол, из разбитого рта, пузырясь, потек вязкий клюквенный ручеек. Поморщившись, женщина стерла с кулака розовые пятна:
- Это на первый раз. Я понимаю, что мало у кого здесь есть реальный боевой опыт и случившееся для вас – шок. Но следующий паникер ответит по всей строгости законов военного времени, независимо от звания и чина.
Дамира замолчала, давая собравшимся осознать смысл своих слов. Поморщившись от боли, Алвиад поднялся из кресла:
- Властью регента подтверждаю слова генерала Норид. Нарушения дисциплины недопустимы.
Женщина бросила на него быстрый взгляд, в котором Алвиаду почудилась усмешка.
- Что ж, вы все слышали регента. Теперь предлагаю тем, кто хочет отсидеться за чужими спинами, немного поработать головой. Сейчас оборона дворца разбита на очаги, между которыми нет никакой тактической связи. В нашем очаге сосредоточен самый большой отряд, если мы не сможем наладить взаимодействие с другими защитниками, они и подавно не смогут пробиться к нам. Те, кто надеются на подкрепления, должны понять, что они прибудут, самое раннее, следующим вечером. За это время нас просто задавят по очереди.
Дамира зловеще улыбнулась, обводя глазами притихший зал.
– Вижу, теперь все поняли проблему. Но, на самом деле, мы не в такой заднице, как может показаться. Непосредственно дворец атакуют, самое большее, семьсот человек. Еще несколько сотен красномордых рассеялось по территории. Если мы соберем наши силы в один кулак, то получим четырехкратное преимущество и просто раздавим их, - глаза женщины свирепо сверкнули, зал согласно загудел. – Когда это было, чтобы четыре сильвида удирали от одного испа?! Ну, есть среди вас офицеры или тут пидоры трахнутые?!
Со стороны большого гололитического экрана раздался громкий сигнал похожий скип пластика по стеклу. Резко обернувшись, Дамира, с прищуром, смотрела, как на золотистой головоломке схемы главного дворца одна из линий вдруг набухла и налилась тревожным багрянцем.
- Времени на разговоры не осталось, - очень сухо сказала женщина. – Или мы отобьем коридор, или нас перережут. Шлем мне!
Винтовка в руках Дамиры взбрыкнула, как необъезженный конь, закованная в черный шлем голова разлетелась веером рубиновых брызг. Безголовый исп шагнул к женщине, покачнулся, как игрушка с закончившимся заводом, и тяжело громыхнул доспехами. Бойцы ее отряда, стуча бронированными сапогами, рванулись вперед закреплять периметр.
Шумно выдохнув, женщина опустила оружие. Проклятый пот, должно быть вошедший в сговор с противником, упорно пытался залить глаза, повисая на ресницах щиплющими капельками. Прижатый к
