— Да.
— А рассказ о Цали и Дороге, На Которой Они Плакали?
— Да. — Он внимательно наблюдал за глазами Таводи.
— А, — продолжал старик медленно, — историю о Старлайт из племени аниюнвийя, которая полюбила чужака, который оставил ее одну с ребенком?
НАКОНЕЦ-ТО.
— Не всю, дедушка. Есть несколько вещей, о которых Старлайт мне ничего не говорила.
— Тогда это сделаю я, — сказал старик, и парень взглянул ему в глаза.
— Пожалуйста, — прошептал он.
— Ты вырос и получил имя. Поэтому — слушай.
Юноша лег на спину в траву. Он чувствовал, как в шее колотится, пульсирует жилка. За ним шипела река и, взглянув наверх, он увидел просачивающийся сквозь листву солнечный свет.
— С самого начала я называл ее Старлайт, — начал Таводи.
— За глаза, отражавшие свет. В них невозможно заглянуть, и непонятно, о чем она думает. Она была высока и стройна, изящна, как ива. Она могла скакать на лошади, стрелять из ружья, а когда она шла через поле с развевающейся по ветру темной гривой волос, то всегда напоминала мне ее мать — отраду для глаза.
— Сильная воля и потребность в дисциплине не позволяли ей расслабляться, но стоило мне переступить невидимую черту и задеть ее гордость, она становилась похожей на раненое животное. Как и остальные отцы, я все время думал о том, как вести себя с гордой и искрометной дочерью. Старался изо всех сил… Раньше обычаи аниюнвийя держали бы ее в узде, но то было раньше… Я же делал все, что мог.
Он замолчал и посмотрел куда-то вдаль. Голос его смягчился. Юноша увидел глубокие борозды, которые прочертило на лице Таводи время, и вдруг вспомнил, что не знает, сколько лет его дедушке.
— И вот она выросла и стала женщиной. Молодые люди из нашей деревни поняли это намного раньше меня. Стали ее выслеживать. Ей нравилось их внимание, но все-таки она была несколько напугана. Однажды в деревне и городе поднялся переполох. Сюда приехали белые — много белых. Они не походили на купцов и торговцев из Чатануги и Атланты. Некоторые из них были иностранцы, и все они собирались строить огромные плотины, чтобы белые могли освещать свои дома. Они собирались перегораживать реки и извлекать из них электроэнергию. Это меня сильно волновало, потому что я не знал, как поведут себя духи рек, если их потревожить.
— А для Старлайт с приездом этих мужчин все переменилось.
— Один из молодых людей приехал из Дании. Она никак не могла правильно произнести его имя, поэтому прозвала просто Дэйном. Впервые она увидела его стоящим посреди деревни и пытавшимся узнать, где можно купить виски. Когда она подошла ближе, он взглянул на нее, и — как она мне позже говорила — в его глазах было нечто такое, что бы ей хотелось видеть в мужчине. И тогда она испугалась Дэйна, потому что поняла, что он может изменить ее жизнь и ей больше никогда не стать прежней.
Юноша пошевелился.
— Через две недели они тайно встретились. Она рассказала мне, что отвела его в старую хижину возле Дороги Пересохшего Ручья, там, где ты впервые убил белку много-много позже. Помнишь?
Он кивнул. Выстрел — один-единственный — из «винчестера», падающее тельце, благодарственная молитва и мясо на ужин.
— В этой хижине они провели несколько дней. Когда же он вернулся в лагерь белых, Старлайт пришла ко мне. Наши верования не запрещают любовь, только ложь, поэтому она не боялась, а мне не было стыдно. Я считаю, что в подобных вопросах следует придерживаться старых страдиций — они самые лучшие. Старая вера самая крепкая. Крепчайшая.
— Я не верю, как белые, в единого духа. В единственного духа. Неважно, с какой стороны на это смотреть, но все-таки иметь нескольких духов намного интереснее, чем одного. А что, если ты окажешься в таком месте, где единственный — или единый — дух просто не существует? Не живет он там, и все? Значит, следует обратиться к духу того места. Они говорят о богах — я же верю в то, что существует множество духов, образующих единый дух.
Таводи замолчал. Юноша терпеливо наблюдал за ним.
— Духи не рассердились на Старлайт за то, что она сделала так, как подсказало ей ее тело. В ней рос ребенок, и она была счастлива. Она знала, что из-за этого в школе могут начаться неприятности, но она ее почти закончила и училась к тому же хорошо, поэтому Старлайт посчитала, что неприятности будут не слишком серьезными. Она будет смотреть по утрам в зеркало, улыбаться, и походка ее будет легка.
— Дэйн был очень занят. Плотины вырастали на реках, и он ставил стальную арматуру, чтобы та удерживала бетон. Он старался выкроить время для того, чтобы повидаться со Старлайт, и в один из таких визитов я с ним поговорил.
Юноша напрягся.
— Ты виделся с моим отцом?
— Да. Он очень походил на тебя. Или ты на него. Ты, конечно, несколько смуглее, но в тебе очень сильно просматривается он. Глаза у него были светлые, Это он подарил тебе глаза, которые иногда могут превращаться из карих в черные. Он обладал приятным голосом и старался выучить язык аниюнвийя.
— Старлайт ничего не сказала ему о ребенке, и я видел, что она не хочет удерживать его таким способом.
Таводи взглянул на юношу сверху вниз. Уайя лежал совсем тихо.
— Как-то раз начальник Дэйна послал его вниз в долину, чтобы тот привез запас продовольствия. Это в том месте, которое находится по дороге в Бентон. Я помню, что Дэйн обещал привезти Старлайт подарок. И вот он ушел еще с несколькими мужчинами и больше никогда не вернулся.
Пауза затягивалась. Молчание угнетало. Наконец юноша спросил:
— И как ты думаешь, что произошло?
— В поселке была какая-то заварушка по поводу продовольствия. Дэйн со своими людьми закупил все, что было необходимо, а торговцы — как это делают очень многие белые — решили выколотить из них больше денег, чем было уговорено. Началась драка, и кто-то схватил ружье и выстрелил в воздух. Через некоторое время твой отец со своими помощниками уехали, взяв товары по цене, которую назвали в начале торга. Торговцы в поселке локти кусали от злобы.
— Несколько позже, когда Дэйн с товарищами проезжали по дороге с вьючными мулами, в них начали стрелять с горы, что находится над тропой. В них было выпущено множество пуль, а с их стороны последовал всего один выстрел. Только одному из их партии, да и то сильно раненному, удалось уйти. А твоего отца больше никто никогда не видел.
— Некоторые говорили, что он сбежал и, устыдившись, решил не возвращаться. Другие — что у него осталось много денег компании и он решил скрыться с ними. Я же считаю, что Дэйна убили в схватке, он упал в реку и утонул. Я верю в то, что его дух обитает теперь где-то поблизости в этом лесу.
Уайя лежал молча. Старик смотрел на него сверху вниз, но лицо парня было повернуто в сторону реки.
— Он был хорошим человеком, — мягко сказал Таводи. — Любил твою мать. И он был бы сейчас здесь, если бы мог.
— Но его нет, — сказал юноша, — а убийцы все еще живут.
— И как ты думаешь чувствовала себя все эти годы Старлайт?
— Я понимаю, — сказал юноша.
— И что же ты будешь делать теперь, Уайя?
Он повернулся и взглянул на деда, и Таводи увидел смятение в его взгляде. Затем лицо посуровело, а странные глаза потемнели. А когда юноша заговорил, то голос его был спокоен.
— Я хочу пойти на несколько дней в горы, пожить в хижине. Надо подумать.
— Отлично, — рыкнул Таводи. — Я скажу Старлайт, что ты ушел. Возьми «Яростного» — тебе понадобится пища. В хижине есть соль и мука.
Парень встал и повернулся к деду лицом.
— Спасибо, что сказал, — произнес он просто. — Наверное, Старлайт его очень любила, а теперь
