— Вот тебе пример, Рив, — теперь, когда он сел на своего конька, его было трудно остановить, — Помнишь того врача в Декатуре? Ну, он еще обнаружил у своего сына болезнь Дауна? — Рив кивнула — Он выкинул ребенка на асфальт так, что у того раскололся череп. А там вдобавок были еще дети. Общество не осудило его, судьи признали невиновным благодаря его психической нормальности. Мои мать с сестрой нашли его поведение вполне объяснимым. И в то же время мой отец называет меня психом, стоит лишь мне сказать, что я готов задушить безмозглого посыльного из «Хард-Рок-кафе».
Взгляд Рив стал гораздо мягче, чем он ожидал, после этих слов.
— Ты думаешь, что общество одобрит Болеутолителя?
Тремалис промолчал.
Затем оба снова стали рассматривать книгу, как будто это был дневник убийцы.
В книге обнаружилась закладка — это был товарный чек — на странице с изложением Акта Покаяния.
— Я несколько лет посещала католическую школу, — заметила Рив, — и по пятницам после занятий у нас всегда был Акт Покаяния.
Товарный чек, сильно поблекший с момента появления из недр кассового аппарата, сообщал, что книга досталась владельцу за два доллара девяносто пять центов. Тремалис продолжал перелистывать страницы.
Угол одной из них оказался загнутым. Страница содержала часть псалма, а рядом помещалось изображение св. Витта, малолетнего мученика.
— Подожди-ка минутку, — сказала Рив, — похоже, что этот чек из лавки храма Св. Сикста.
— На Мэдисон-авеню? Я там был совсем недавно; кстати, именно в этом соборе мы познакомились с Майком.
— А сумасшедшую в чепце ты там видел?
— Да. Та еще дамочка…
— Однажды я купила там книгу для Майка, — сказала Рив, — «Трубы из уставшего металла». Он еще сказал, что название напоминает об инвалидных колясках. Вот почему я узнала этот торговый чек, — она откинула волосы назад.
Если бы моя семья хоть наполовину так сочувствовала моей болезни, как Майк гордится своей, подумал Виктор. Майк научил его, что Дарующие Боль и Восторг предоставляют ему, Тремалису,
Он взглянул на Рив, потом снова на книгу.
— Так чего же мы ждем? Пошли туда.
Непрерывно курящая женщина исчезла со своего поста у входа в собор св. Сикста. Здесь она курила «Лаки Страйк» и бормотала про себя; из ее рта на прохожих вылетали клубы дыма и невнятные фразы. Раньше ее не отпугивала даже холодная погода. Рив и Тремалис сразу подумали, что Болеутолитель начал разнообразить свои жертвы.
Лавка находилась в холле собора, слева от чаши со святой водой — фонтанчика, из которого прихожане наполняли свои пластиковые бутылки. Тремалис обратил внимание, что Рив не остановилась у чаши, чтобы плеснуть на себя святую воду. Он опустил руку в чашу, но не коснулся лба. Вместо этого он приложил два пальца к шее подобно тому, как женщины слегка окропляют себя духами за ухом, потому что именно в этом месте он ощущал наибольшее напряжение мышц, именно там мучавшие его спазмы были самыми сильными.
Прямо перед лавкой им предстала статуя св. Сикста, окрашенная в бежевый цвет. Молодой мексиканец стоял за стеклянным прилавком. Он просматривал номер «Католического Ежемесячника». Юноша был одет в черный свитер под горло. Поверх свитера виднелся медальон с изображением св. Лацаро, покровителя бедняков.
Рив подошла к нему и вытащила из кармана джинсов книгу псалмов. Держа в одной руке книгу, а в другой — торговый чек, Рив сказала:
— Привет. Это у вас куплено?
Мексиканец подумал, что пастор подослал этих людей, чтобы проверить, насколько он справляется со своей работой. Но он был вполне информирован.
— О да, леди, — ответил он так же лаконично, как обычно высказывались мексиканцы и пуэрториканцы в Чикаго, когда говорили по-английски. — Если желаете, я мог бы предложить вам несколько других книг, возможно, они вас заинтересуют.
Он лучезарно улыбался, как все молодые люди на своей первой работе.
— Нет, спасибо, — сказала Рив. Они отошли от прилавка.
— Привет, Рив.
Оба обернулись, удивленные этим возгласом. Рядом с ними оказался священник.
— Здравствуйте, святой отец. — Рив повернулась к Вику. — Это отец Деннис; познакомьтесь, святой отец: это Вик Трембл.
Тремалис слегка смутился, потому что до сих пор никто, кроме него самого, не представлял его этим именем.
Священник протянул руку. Тремалис с удивлением ощутил во время рукопожатия мозоли на ладони святого отца. Оба кивнули друг другу.
— Вы новичок в нашем приходе, сын мой? — спросил священник. Отцу Деннису было чуть за сорок, его светлые волосы начинали седеть, и когда они вместе пошли через холл, Тремалис заметил, что святой отец заметно хромает. Потом Рив объяснит ему, что священник страдает артритом.
— Нет, сэр, — ответил он, — Я уже бывал здесь раньше.
— В таком случае я просто вас не узнал. Вы живете не здесь, может быть — в районе Дирборн- Парка? — он улыбнулся. — Я, знаете ли, угадываю место жительства так же, как некоторые угадывают по внешности знак Зодиака.
— Нет, сэр, то есть, э-э, святой отец, — голос Тремалиса дрогнул, — Моя семья живет в Викер-Парке. На Хонор-стрит.
— Как же тесен этот мир. Я изучал катехизис в школе св. Фиделиуса много лет назад, на Хонар- стрит.
— Святой отец, Вик — друг Майка Серфера, — пояснила Рив.
Священник не уставал поражаться причудливости и оригинальности прозвищ, которые выбирали для себя некоторые из его прихожан. Не то что преуспевающие бизнесмены. Отец Деннис порой думал, что если бы Сын Божий вновь появился сейчас на Земле, то на его визитной карточке значилось бы:
Д Ж. КРАЙСТ[2]
— Кстати, именно здесь я с ним и познакомился, — Тремалис огляделся по сторонам, как новый гость на вечеринке, — Мне здесь и правда очень нравится. Даже… — он в нерешительности замолчал.
— Да? — вопросительно произнес священник.
Рив заметила нерешительность Тремалиса и перешла к делу:
— Мы нашли
— Полиция делает все возможное, — сказал отец Деннис. — Один из офицеров был у меня на исповеди после того, как они нашли первый труп. Он уже тогда подозревал, что на этом дело не кончится.
Он указал на книгу, которую Рив держала в руках:
— Этих книг не меньше, чем библий, которые лежат в каждом гостиничном номере. Мы торгуем ими
