Не успела почтенная публика прийти в себя от явления электорату Ивана Охлобыстина, как нарисовался следующий претендент на пост президента – Иосиф Пригожин. (Для тех, кто не знает Пригожина, а его совсем не обязательно знать, поясняю: речь идет о продюсере и муже певицы Валерии.) В какой-то момент показалось, что в передаче «НТВшники» нарисуется еще не один ходок во власть. Когда Елена Драпеко обиженно вскричала: «Я промолчала полпередачи», в воздухе запахло очередным претендентом (молчащая Драпеко – такая же редкость, как честные президентские выборы). К счастью, опасения не подтвердились. Актриса-депутат просто хотела внести свою лепту в горячую дискуссию о звездах шоу-бизнеса в политике. Хотела – и внесла: «Ни Минин, ни Пожарский не были профессионалами». Высокое собрание глубоко задумалось и предпочло говорить о более близких ему, собранию, темах, как-то суммы прописью за участие в выборных кампаниях. Город и мир поразила подзабытая телеведущая Дана Борисова, которую не сразу вспомнит даже прожженный телеобозреватель. Смущенно потупясь, она молвила: мое выступление в пользу того или иного депутата стоит 15 тысяч долларов.
Прервем на этом месте увлекательнейшее занятие – подсчеты чужих гонораров. Гораздо важнее заметить, что «НТВшники» становятся кузницей новых трендов. Утопить остатки смысла любой выборной кампании в крике, смехе, абсурде, стёбе – перспективный вектор отечественной политической мысли. Впрочем, на минувшей неделе проступили очертания другого, гораздо более перспективного вектора, связанного с Рогозиным и его доктриной просвещенного национализма.
Начнем издалека. Еще в середине июня родина вновь приняла Дмитрия Олеговича в свои щедрые объятия. Сам-то он находился по месту работы, в Брюсселе, но трепетной душой был уже с нами. Разговор с интервьюером зашел о возвращении «ястреба мира» (самоназванье) в большую политику. Ястреб петлял зайцем, пока не сообщил краеугольное: «Я буду все согласовывать с высшим руководством страны». Судя по бурному рогозинскому старту, то есть по его программной речи на Ярославском форуме и участию в передаче «Поединок», власть все-таки решилась разыграть национальную карту.
Рогозин, лидер «Конгресса русских общин», давненько не был на передовой. Правда, несколько лет назад он участвовал в проекте «Имя Россия», так что желающие смогли освежить в памяти его мировоззрение. Поскольку именем России благодарные потомки нарекли фактически Сталина, выяснилось, что наш доктор философских наук к Сталину относится благосклонно: «Можно вспомнить кое-что более важное, чем ГУЛАГ, – то, что страна стала сильнее». Любовь к крепкой руке вождя сочетается в Рогозине с нежным отношением к менее крепким рукам тандема. Страстный поклонник Путина с дипломатической виртуозностью находит добрые слова и для Медведева. Произнося речь о Достоевском, он разглядел в сумраке минувшего нерасторжимую связь между Федором Михайловичем и Дмитрием Анатольевичем. Оказывается, именно Достоевский помог Медведеву сформулировать новую идею европейской безопасности (цитаты из Медведева прилагались). Лишь однажды за время проекта Дмитрий Олегович вспомнил бурную политическую молодость и сорвался в пучину неполиткорректности. Когда заговорили о Суворове, Рогозин не на шутку возбудился: «Мне захотелось снять микрофон, взять в руки что-нибудь тяжелое и пойти штурмом на Турцию».
Сегодня «политкорректность» – самое ненавистное понятие для Д. Р. Он бьет в набат: русские потеряли свой национальный инстинкт. Он призывает к ренационализации русского народа. Он полемизирует с президентом, выражающим на том же Ярославском форуме противоположную рогозинской точку зрения. Разумеется, никакой программы у Рогозина нет, а есть шелуха общих слов и броских лозунгов типа «Русский человек в рублях свою совесть не измеряет». Наверное, у «Единой России» и ее лидера не так хорошо обстоят дела, как им хотелось бы, а иначе зачем выпускать на авансцену Рогозина? Ведь он в лучшем случае – имитатор, специалист по византийскому спору. Так формальная логика определяет дискуссии по мелочам, когда на кону стоит серьезная проблема. Дмитрий Олегович, конечно, приобрел в ненавистной Европе европейский лоск. Он теперь уже не так рубит с плеча, как в своем знаменитом расистском ролике образца 2005-го «Очистим Москву от мусора!», но суть осталась прежней. Рогозин клеймит кавказцев, либералов, олигархов и с иезуитской улыбочкой разоблачает всех тех, кому сейчас выгодно «прислониться к русскому вопросу».
Вопрос, что и говорить, чрезвычайно важный, но выгода от «прислонения» в наших палестинах весьма сомнительна. Какими бы высокими идеями ни вдохновлялся тот или иной защитник «русского вопроса», разговор начинается и заканчивается одним – подсчетом процента русской крови. Рогозин тоже не избежал этого искуса. Когда ему не понравилась реплика ведущего Владимира Соловьева, он немедленно поставил его на место: «Русский человек меня бы правильно понял».
Лучше всего Рогозина понимает, вероятно, Охлобыстин. Он называет себя русским по крови и законченным национал-патриотом. Хотя цитировать Ивана Ивановича – последнее дело. У него, как у Ленина, можно найти высказывания по любому поводу. В постмодернистской эстетике, базовой для Охлобыстина, неважно, что говорят, а важно как. И тут следует с грустью признать: последняя роль ему не удалась. Он оглушительно неталантлив в амплуа грядущего имперско-православного мессии. Намного убедительней И. О. смотрится в рекламном ролике из пелевинской экранизации
Охлобыстин в кипе, пейсах и лапсердаке, победоносно улыбаясь, садится на байк
Действительно, доколе? Следите за эфиром: Рогозин с Охлобыстиным дадут вам ответ на этот важнейший вопрос современности.
Кукловоды разбушевались
Год назад, в мрачное сентябрьское воскресенье, я почти полюбила Лужкова. Чем больше смотрела телевизор, тем стремительней менялась привычная оптика. Не то чтобы я совсем не верила нескончаемому сериалу под родовым названием «Дело в кепке». Верила охотно и безоговорочно – живу в историческом центре и отнюдь не понаслышке знаю, о чем звук. Просто чувство глубокого омерзения от внезапного коллективного прозрения оказалось более сильным, чем чувство глубокого удовлетворения от свалившейся на наши головы правды.
В минувшую пятницу, осенним дождливым вечером, после просмотра сочинения «Неправое дело» я опять ощутила готовность к любви. На сей раз к Евгению Ройзману, соратнику Прохорова по партии «Правое дело», который до того рокового момента, когда его принялись мочить в сортире специалисты с НТВ, не вызывал во мне ни малейшей симпатии. Зондерпрограмма «Чистосердечное признание» враз поменяла знаки. Ройзмана в последнее время было много в эфире (в том числе и на НТВ), где он неизменно представал в положительном амплуа эксперта по борьбе за справедливость, будь то Сагра, Манежка или наркотики. Меня раздражала его брутальность, категоричность, нарочитая небрежность образа, как раздражает любой носитель истины в последней инстанции. Но случилось чудо. Сочинение «Неправое дело», вопреки воле заказчиков, показало человека среды, выступившего против своей среды. Именно это в наших широтах не прощается, а не криминальное прошлое. В стране, где еще не скоро потеряет актуальность поговорка «не зарекайся от сумы и от тюрьмы», опыт коллективного прозрения по поводу судимости семнадцатилетнего Ройзмана (снятой, кстати, еще в далеком 1984-м) выглядит смехотворным. Впрочем, нельзя не отдать дань своеобразному чувству юмора авторов фильма. Фраза из закадрового текста «Методы лечения Ройзмана всегда вызывали недоумение правоохранительных органов» восхищает своей глубоко скрытой иронией. Так и видишь этих гуманистов от МВД в белых ризах, окропляющих подозреваемых исключительно розовой водой…
Вообще пытаться анализировать продукцию отечественных зондерпрограмм – последнее дело. Тут речь следует вести прежде всего о сеансах НЛП, то есть нейролингвистического программирования. Закадровый утробный голос вкладывает в уши народа нужную заказчику информацию. «Дар упрощенного толкования» (фраза Эрика Фромма) в высшей степени востребован на рынке телевизионного труда. Война против «Правого дела» только началась. Мобилизации подлежат все – простоватый Кулистиков, рафинированный Эрнст, добропорядочный Добродеев. (Хотя последний уже тоже отстрелялся. «Вести. Дежурная часть» поспешили рассказать о Ройзмане всю правду вслед за НТВ.)
Сегодня трудно кого-либо удивить информационными войнами. Поражает разве что мелочность поводов. Эфирные сражения конца девяностых имели хотя бы какой-то смысл. Только-только
