автомобилю, который он оставил в четверти мили на шоссе.
— Я потерпел неудачу, позорную неудачу, — сказал Селби. — Я установил наблюдение за этим чертом, но он ускользнул у меня между пальцев.
— Кто наблюдал за ним?
— Это неважно. Я один отвечаю, — уклончиво ответил Селби.
Паркер никогда еще не видел своего начальника таким удрученным. Желая отвлечь внимание Селби от донимавших его дум, он показал ему на странного человека, который шел позади них.
— Странный тип, мистер Лоу.
Селби повернул голову и окинул внимательным взглядом пешехода. Тот являл собой странную фигуру. Одежда на нем была старая и потрепанная. Воротничка не было совсем. На седых волосах кое-как держалась драная соломенная шляпа с выцветшей лентой. На взгляд, ему было лет под семьдесят, но, когда он подошел ближе, Селби убедился, что ошибся и преувеличил возраст странного человека, хотя у того и была седая борода, которую ветер трепал во все стороны.
Одежда незнакомца была выпачкана, к сапогам его пристала желтая глина.
— Это новый вид бродяги, — сказал Селби.
Когда незнакомец поравнялся с ними, Селби кивком приветствовал его.
— Бродяжничаете? — спросил он.
Незнакомец посмотрел на Селби со странной улыбкой и вместо ответа спросил:
— Не будете ли вы столь добры сказать мне, что это за красивое здание?
Он показал на лечебницу, видневшуюся в отдалении.
— Это Кольфортская психиатрическая лечебница.
Незнакомец был, видимо, ошарашен этим ответом.
— Кольфортская психиатрическая лечебница? — повторил он. — Я думал, что бог знает, как далеко от нее.
— Вы идете в Лондон?
— Я еду в Лондон. У меня есть немного денег, но я не знаю совершенно местности. Вы не можете мне сказать, какая здесь ближайшая железнодорожная станция?
— Ближайшая железнодорожная станция — Дидкот. Если хотите, я подвезу вас туда.
Незнакомец отвесил странный, немного вычурный поклон.
— Это будет для меня чрезвычайно удобно, — сказал он и, следуя приглашению Селби, уселся рядом с шофером.
Доехав до станции, Селби высадил бородатого бродягу.
— Я готов довезти вас до Лондона, если хотите.
— Я предпочитаю ехать в поезде. Я только раз ехал в автомобиле по этой дороге, и это связано с неприятными воспоминаниями.
И, улыбнувшись странной, привлекательной улыбкой, он скрылся в станционном помещении.
По приезде в Лондон Селби первым делом явился в свою контору. Там ждал его весьма удрученный человек. Селби затворил дверь, и они остались вдвоем.
— Каким образом вы упустили его?
— Не знаю, сэр. Я наблюдал за домом, а Джэксон был сзади, как всегда. Я могу поклясться, что он не выходил.
— Джэксон мог хорошо видеть?
— Да, сэр. Он всегда располагается на крыше маленького сарая.
— Да, да, я помню, что посоветовал ему это. Что ж делать!
Кивком головы он отпустил человека и стал обдумывать дальнейшее свое поведение.
Первая его обязанность была не из приятных. Он должен был сообщить бедному Маллингу об неудавшихся поисках, на которые он так надеялся. Он посмотрел на часы: был почти полдень. Маллинг уже ждал его. Со вздохом Селби поднялся и решил пройти пешком короткое расстояние от министерства до отеля.
Когда он переходил через Трафальгар-сквер, кто-то махнул ему рукой из окна автомобиля. Он обернулся. Автомобиль остановился, и из него выскочил Билль.
— Тебя-то мне и надо! — сказал Билль. — Есть новости?
— Ничего стоящего внимания.
— Поиски в лечебнице ничего не дали?
— Решительно ничего.
— Ты слышал о Дженингсе, вероятно? — спросил Билль.
— Я слышал о нем так много, что, кажется, больше уж ничего не могу вместить, — сказал Селби нетерпеливо. — Кого он убил?
Но Билль не склонен был шутить.
— Я бы желал, чтобы ты не относился так несерьезно к Дженингсу. Может быть, он… ты сам знаешь, кем он может оказаться. Ты слышал, что он поручил надсмотр за домом какой-то экономке, а сам с женой, не говоря ни слова, уехал? Я узнал об этом из оставленной им записки Он пишет, что очень переутомился и поехал отдыхать на юг Англии.
— Я знаю, — сказал Селби.
Билль снова подозрительно нахмурился:
— Знаешь? — сказал он и сейчас же прибавил: — Это звучит оскорбительно, Сель, но я не то хочу сказать. В моих глазах, сыщик похож на человека, играющего на скачках, он может иногда знать слишком много. Доктор думает…
— К черту доктора! — воскликнул Селби и сейчас же пожалел о своих словах.
Вестибюль «Чаттертона» был полон народа. Только что пришел континентальный поезд, а передняя «Чаттертона» никогда не отличалась вместительностью.
Селби стал искать глазами швейцара, а за неимением его — мальчика, но все они были заняты. Он уселся у окна и стал ждать.
В это время отворилась дверь лифта, и из нее вышел человек. Почти все пространство лифта было занято огромным дорожным сундуком, который был поставлен стоймя.
Толстый человек, вышедший из лифта, был, видимо, в состоянии полного бешенства.
— Где этот служащий? — закричал он громко. — Он мне сказал, что я могу получить номер 270, а этот номер занят.
— Я говорил вам, что 270-й занят, сэр, — вмешался швейцар. — Но вы настояли на том, чтобы поднять наверх багаж.
Он резко повернулся к человеку, заведовавшему лифтом.
— Брать багаж в пассажирский лифт не разрешается, вы это великолепно знаете.
— Они приказали мне сделать это, — сумрачно ответил человек при лифте.
— Я хочу получить номер 270, и я получу его.
Голос у клиента был хриплый и громкий. Селби, которому раньше приходилось встречать подобных нуворишей, было забавно слышать это, так как номер 270 принадлежал Маллингам.
Он с интересом смотрел, как сундук выносили на улицу и погрузили в автомобиль, который привез толстого господина.
— Этим людям подавай все! — сказал швейцар, вытирая пот со лба. — Он вломился в отель и настоял на том, чтобы пройти в комнаты Маллингов. Я позволил ему, думая, что он знаком с Маллингами. А когда он увидел, что комнаты заняты…
— Он не был в комнатах у Маллингов?
— Был, — ответил возмущенный швейцар. — Он вошел в гостиную. Вероятно, мисс Гильдфорд выставила его вон. Я велел номерному не пускать его никуда, пока у него не будет ключа…
Прежде, чем он кончил фразу, Селби был уже в лифте.
— Третий этаж! — приказал он. — Не ждите никого.
В два счета он очутился в помещении, которое занимали Маллинги. В гостиной никого не было. Он постучал в дверь комнаты, которая принадлежала Гвенде. Ответа не было. Он повернул ручку и вошел.
На кровати спиной к нему лежала девушка. У него вырвался вздох облегчения:
