Рэйндж. Мы играли с ними на «Олд Траффорде», и мой приятель по имени Винни, который потом покончил с собой, был фанатом Юнайтед. Кто-то сказал ему в шутку: «Скажи своим, что мы ждем их в пабе „Уэлли“ в два часа».
Ну и он, конечно, сообщил об этом. Мы прошли через Хьюм толпой человек в двести. Завалились в «Уэлли», но только пропустили по пинте, как в окна полетели камни. Их пришло человек шестьсот. Мы были окружены, а «Уэлли» подвергся разгрому. В каждое из окон полетели кирпичи и бутылки. Некоторые гаденыши прорвались внутрь с металлическими трубами от строительных лесов. Один из наших, Бешеный Джеймс, который был действительно бешеным, выбежал наружу и набросился на них в одиночку. Так его просто порвали в клочья. Я выскочил на крыльцо, и Фез (знаю его давно, мы теперь с ним друзья) с ремнем в руках понесся на меня. Мы стали биться, хотя хорошо знали друг друга — играли по воскресеньям за одну футбольную команду. Но когда приходил день дерби, все отходило на второй план. Тогда мы дрались. Так было нужно.
Нашим удалось вырваться наружу — в парк. Все находились в ужасном состоянии. Тут появилась полиция, организовавшая эскорт на стадион, но по пути нас постоянно атаковали фанаты Юнайтед. К тому времени, как мы добрались до стадиона, половина нашего моба уже получила свое и отвалила…
Очень часто мы устраивали засады на фанов Юнайтед, когда они возвращались с выездных игр или, наоборот, приезжали. Случались даже убийства. Мы собирались группой человек в тридцать — сорок и поджидали прибытия поезда, а потом набрасывались на них, когда они выходили с вокзала, собирались на автобусной стоянке или заходили в паб. Это продолжалось двадцать лет и происходит сейчас. В другой раз уже мы возвращались после долгой поездки и натыкались на засаду Юнайтед. Иногда драка заканчивалась глубоко за полночь, когда были закрыты уже все ночные клубы.
Хотя сейчас я могу запросто пропустить по стаканчику со многими из них, но если в те времена я заходил в неправильное время в неправильный паб, кто-нибудь восклицал: «Да это же гребаный Фрэнсис. Главарь!», и на меня набрасывались с кулаками. Иногда я появлялся на матчах Юнайтед вместе с их парнями. Но очень редко, потому что всегда находились люди, которые хотели сделать меня. Я был с некоторыми из их «фирмы», а остальные злились. Если на тебя набрасывается толпа, то все, каюк. Я раза три-четыре приходил с ними, и особой радости мне это не доставило. Я ведь не мог петь «Глори, глори, Мэн Юнайтед!».[26]
Тем не менее я все-таки был рядом с ними, когда «Эвертон» проводил на «Олд Траффорде» переигровку в Кубке Англии. Я помогал им победить скаузеров, но ведь скаузеров ненавидят все, не правда ли?
СКАУЗЕРЫ
Вражда между манчестерскими и ливерпульскими фанатами в 1970–80-х годах была самой непримиримой в английском футболе. С ней может сравниться разве что противостояние «Селтика» и «Рейнджерс» в Глазго. Поскольку между городами всего пятьдесят километров, «Ливерпуль» и «Эвертон» всегда привозили свои «фирмы» в Манчестер, а мы и Юнайтед всегда привозили свои в Ливерпуль. «Мясорубка» была гарантирована.
Скаузеры всегда имели при себе ножи: это они начали тыкать и резать ими во время футбольных матчей. Кровавые инциденты случались, но были редки. Скаузеры доказали, что выдвижной нож для резки ковровых покрытий можно использовать как боевое оружие. Еще одним их любимым приемом было двойное лезвие: они вставляли спичку между лезвиями и обматывали их скотчем, чтобы после порезов было сложнее накладывать швы. Когда их и нас было примерно поровну, они обычно бежали с поля битвы, но если они отлавливали одного-двух наших, то резали их на куски, а потом радостно смеялись.
Из личного опыта скажу, что наиболее упертые бойцы были у «Эвертона» в то время как «Ливерпуль» располагал гораздо большим числом болельщиков, как и Юнайтед. «Ливерпуль» поддерживало множество фанатов из других городов, а «Эвертон» был, как и мы, — чисто городской командой. В те годы, когда я ездил с Сити, гораздо больше насилия было во время матчей с «Эвертоном». У мобов обоих клубов была одинаковая тактика: они приезжали в Манчестер рано утром и направлялись в Арндэйл, чтобы пограбить и устроить беспорядки.
«Ливерпуль», конечно, был самой успешной командой в Европе, и в чисто футбольном плане наши с ними встречи носили односторонний характер. В период между 1975 и 1983 годами мы сыграли с ними шестнадцать матчей в чемпионате. Победили в двух, один раз свели встречу к ничьей и проиграли тринадцать, пропустив в общей сложности сорок голов. Вражда не угасала никогда, но она еще более усилилась в конце семидесятых, из-за того, что «Ливерпуль» достиг такого высокого положения. В обоих наших городах уровень безработицы был достаточно высок, и многие скучающие от безделья молодые люди с нетерпением ожидали выходных — единственного развлечения в своей жизни.
Впервые я приехал в Ливерпуль вместе с «Крутыми Котами» и сразу же заметил, что для черного — это не самый лучший город. Тебя было видно за версту, а расизм там процветал всегда. К примеру, во время первого мерсисайдского дерби в Джона Барнса[27] бросали бананы. Да и на трибунах черных почти не было. Обычная скаузерская уловка по выявлению приезжих: спросить, который час, и по акценту определить, откуда человек. Хотя для того, чтобы отличить нас от местных, к этому прибегать нужды не было.
Мы настолько часто месили друг друга, что всех драк я и не припомню. Каждый раз, когда мы играли с ними, дело заканчивалось одним и тем же — долгой-предолгой битвой. В 1978 году автобусная компания «Фингланд», обслуживавшая болельщиков Сити, отказалась от поездок в Ливерпуль из-за постоянно причиняемого ей ущерба. В 1980 году фанат Сити получил несколько ножевых ранений, нанесенных ему по ошибке своими же на «Энфилде».[28] В октябре того же года «буйствующие футбольные банды», как называли их тогда газеты, дрались по всему Манчестеру во время визита «Ливерпуля». Ситуация еще более осложнилась, когда орды фанатов «Челси» высадились в городе по пути на игру с «Болтоном». Скаузеры же, как обычно, разгромили и разворовали магазины вокруг стадиона и даже избили продавца газет и двух его братьев.
Но все это было всего лишь легкой разминкой перед сезоном 1980/81 года, вероятно, самого жестокого из всех, которые я помню. Мы не только по два раза встречались с «Эвертоном» и «Ливерпулем» в чемпионате, но также дважды сыграли с «Ливерпулем» в полуфинале Кубка Лиги и дважды с «Эвертоном» в четвертьфинале Кубка Англии. Это была настоящая война. Каждая новая битва становилась все более ожесточенной. Дошло до того, что все остальные автобусные компании Манчестера присоединились к «Фингланду», отказавшись от поездок в Ливерпуль в дни матчей.
Первым был домашний матч с «Ливерпулем» 4 октября. Они привезли с собой четыреста человек и высадились на Оксфорд-роуд. «Не было ни одного болельщика в шарфе, — заявлял представитель полиции. — Они приехали, чтобы устроить погром». Это были самые отъявленные негодяи, одетые по моде, которую позднее назовут «кешл». Большинство предметов их гардероба составляли вещи, наверняка украденные во время выездов. Как водится, они направились к Маркет-стрит, терроризируя владельцев магазинов и выискивая, что можно было бы стащить. Так они подошли к стадиону, попутно разнеся кондитерскую на Клермонт-роуд. Но мы их уже поджидали. Началась драка, прерванная лишь прибытием конной полиции, которая предприняла настоящую кавалерийскую атаку.
Никакого праздничного миролюбия не наблюдалось и тогда, когда мы играли с «Эвертоном» на следующий день после Рождества на «Гудисоне».[29] Юнайтед в тот же день принимал «Ливерпуль», и там было еще больше драк. Потом пришло время полуфинала Кубка Лиги против «Ливерпуля». Первая игра проводилась дома 14 января.
Перед матчем скаузеры подрезали подростка в Арндэйле. Весть мигом облетела город, и мы отправились мстить. Многие ливерпульские фанаты оставили свои машины неподалеку от паба «Клермонт», и после игры мы отправились туда в поисках своих врагов. Первым был запримечен небольшой моб, который, вероятно, ожидал своего автобуса. Нас было человек пятьдесят, и мы набросились на них. Они побежали по Клермонт-роуд и ворвались в тот же самый магазин, который разнесли в октябре прошлого года. Что произошло дальше, описывает хозяйка этого магазина:
