— Скажи ему, чтобы дышал, — раздался чей-то голос. Возможно, человека.
Да, случится это. Как же.
— Окей, на три я вправлю сустав на место… ты готов?
Ви понятия не имел, к кому парень обращался, если к нему, то чёрта с два он ответит. Его сердце подпрыгивало в груди, лёгкие окаменели, а мозги этой ночью отправились в Лас-Вегас и…
— Три!
Вишес закричал.
Громче был лишь хлопок, с которым бедро вправили на место. И последнее, что он увидел, прежде чем выписался из гостиницы «Сознание», была голова Джейн, которая резко повернулась в панике. В её глазах застыл смертельный ужас, будто самое страшное, что она могла представить, — это он в агонии…
И тут Ви понял, что по-прежнему любит её.
Глава 32
В особняке, в спальне Куина, повисло молчание… что обычно происходит, когда бросаешь бомбу, настоящую или метафорическую.
Господи Иисусе, он не мог поверить, что сказал это: даже несмотря на то, что они были с Лейлой наедине, Куин чувствовал себя так, будто забрался на крышу высотки в Колдвелле и прокричал заявление в мегафон.
— Твой друг, — прошептала Лейла. — Блэйлок.
Сердце Куина застыло. Но спустя мгновение он заставил себя кивнуть.
— Да. Это он.
Он ожидал отвращения, гримасы или… даже шока. Будучи выходцем из Глимеры, он был хорошо знаком с гомофобией… ради всего святого, Лейла была Избранной, а на их фоне консервативное дерьмо Глимеры выглядело полностью свободным от предрассудков.
Её красивые взгляд задержался на его лице.
— Думаю, я знала. Я видела, как он смотрел на вас.
Ну, так было раньше. И…
— Это не беспокоит тебя? Что он — мужчина?
Последовала короткая пауза. А потом её ответ изумительным образом преобразил его:
— Вовсе нет. Почему это должно беспокоить меня?
Куин отвёл взгляд. Потому что его волновало то, что блестело в его глазах.
— Спасибо.
— За что?
Он мог лишь пожать плечами.
Кто мог бы подумать, что принятие принесёт столько же боли, сколько раньше — неприятие.
— Думаю, тебе лучше уйти, — хрипло сказал он.
— Почему?
Потому что он серьёзно думал, что пустит течь, и не хотел превращаться в плакучую иву при свидетелях. Даже при ней.
— Господин, всё нормально. — Её голос был каменно-серьёзным. — Я сужу вас не по полу вашего любимого… а по тому, как вы любите его.
— Тогда тебе следует ненавидеть меня. — Господи, почему его губы всё ещё шевелятся. — Потому что я разбил его гребаное сердце.
— Так… он не знает о ваших чувствах?
— Нет. — Куин сузил глаза и посмотрел на неё. — И он не узнает, ясно? Никто не узнает.
Она склонила голову.
— Со мной ваша тайна в безопасности. Но я хорошо знаю, как он относится к вам. Может, вам следует…
— Позволь уберечь тебя от жёсткого урока, который я выучил на себе. Порой бывает поздно. Сейчас он счастлив… и он заслуживает это. К чёрту всё, я хочу, чтобы у него была любовь, даже если мне придётся наблюдать за этим со скамейки запасных.
— А как же вы?
— Что я? — Он собрался пропустить пальцы сквозь волосы и осознал, что обстриг их. — Слушай, достаточно об этом… я сказал тебе лишь потому, что ты должна знать, это дерьмо между нами творится не из-за того, что ты недостаточно хороша или привлекательна. Честно говоря, хватит с меня сексуальных отношений с другими. Я не буду этим больше заниматься. Я ничего не получаю с этого и… да, я завязал.
Какая ирония. Сейчас, когда он не с Блэем, он решил хранить ему верность.
Лейла пересекла комнату и села на кровать, устроив ноги и разгладив мантию длинными, изящными руками.
— Я рада, что вы сказали мне.
— Знаешь… я тоже. — Протянув руку, он взял её ладонь. — У меня есть предложение.
— Правда?
— Друзья. Ты и я. Ты приходишь сюда, я кормлю тебя, и мы общаемся. Как друзья.
Её улыбка была невероятно печальной.
— Должна сказать… я всегда чувствовала, что вас волную не я. Вы ласкали меня со значительной сдержанностью и показали восхитительные для меня вещи…. Но в порыве страсти, я понимала…
— Ты тоже в меня не влюблена, Лейла. Просто не влюблена. Ты много чего чувствуешь на физическом уровне, и от этого кажется, что дело в эмоциях. Но проблема в том, что телу нужно намного меньше, чем душе, для соединения.
Она положила руку над сердцем.
— Болит здесь.
— Потому что ты увлеклась мною. Это пройдёт. Особенно когда ты встретишь правильного мужчину.
Боже, вы только посмотрите. От шлюхи до вожатого за неделю. Следующим на повестке дня: посещение гребаного The View[71].
Он вытянул предплечье.
— Возьми мою вену, чтобы ты подольше смогла остаться на этой стороне и выяснить, чего хочешь от жизни… не то, кем ты должна быть и что должна делать, а чем хочешь заниматься. Я помогу тебе всем, чем смогу. Видит Бог, я хорошо знаю, что значит быть потерянным.
Молчание затянулось. А потом её зелёные глаза нашли его.
— Блэйлок… не знает, чего он лишается.
Куин мрачно покачала головой.
— О, он всё прекрасно знает. Поверь мне.
Уборка — дело нелёгкое.
Выкатив ведро и швабру из чулана, Джейн снова упорядочила то, что должно быть обязательно сделано, чтобы вернуть расходный материал туда, где ему место: они использовали сотню упаковок марли; соотношение «иголка к нитке» казалось смехотворным; иссякли запасы эластичного бинта…
Открыв дверь в смотровую комнату, она толкнула ведро с помощью швабры и сделала глубокий вдох. На полу, повсюду виднелась кровь, а также внизу на стенах. Мотки белой марли, измазанной кровью, являли собой Фредди-Крюгеровский эквивалент пыльных кроликов. Три мешка были забиты настолько, что, казалось, нуждались в антациде[72] от вздутия.
И куропааааааатка на грушевом дееееееереве…[73]
Столкнувшись с последствиями, Джейн осознала, что если бы Мэнни не было с ней, они могли
