Подари мне вечность

разрушения. Джуд ядовито улыбался.

— Не надо испытывать мое терпение, друг, — спокойно сказал он, — У меня сегодня прекрасное настроение…

— Придется тебе его подпортить, — прошипел Хэлл. Джуд рассмеялся.

— Да успокойся ты, влюбленный дурачок! Не трогал я ее!

— Неужели?

— Это правда. Можешь проверить.

Джуд улыбнулся и Хэлл, пять секунд спустя, отпустил его.

— Что тогда ты делал в ее доме?

— Я не заходил в дом, меня никто не пригласил, если ты об этом. И вообще, я с ней даже не знаком! С чего бы мне ее преследовать???

— Хм… конечно, не следовало бы этого делать, но… я тебе верю, — сказал Хэлл.

— Знаешь что, Хэлл, мне это не очень приятно слышать! Когда это я тебе лгал? — обиженным тоном проговорил Джуд. Хэлл усмехнулся.

— Да всегда. Сколько тебя знаю, ты постоянно это делаешь.

Джуд театрально удивился.

— Вот уж неправда! Я говорю тебе правду… иногда, либо вовсе ничего не говорю, чтобы не врать дорогому другу, — он улыбнулся.

Хэлл вздохнул.

— Все, хватит шуток на сегодня.

— Как скажешь.

— Скажи мне, честно, что тебе нужно от Мэл?

— Нууу… — протянул Джуд, — НИЧЕГО.

— Ты лжешь!

Хэлл ударил кулаком по спинке дивана, и тот затрясся. Джуд снова рассмеялся.

— Ох, да я серьезно! Она, конечно, аппетитна и так похожа на Лиззи… но нет, она мне не нужна.

— Снова ложь…

— Ты… дурень! Залезь-ка в мое сознание и посмотри есть ли там что-то о ней??? — Джуд перешел на крик, и глаза его полыхали от ярости. Хэлл смотрел на разъяренного друга и параллельно заглядывал в его голову. «Сейчас в его мыслях нет ничего о НЕЙ, но это только сейчас. Он специально делает это…»

— Ладно, я тебе верю, — сказал Хэлл, и Джуд облегченно вздохнул.

— Ну, наконец-то! А я-то думал придется тебе треснуть, чтобы ты вразумил! — недовольно буркнул Джуд, — И вообще, у меня для тебя новость.

— Какая?

— Я уезжаю.

— Что? — удивился Хэлл.

— Да-да, я уезжаю, можешь начинать радоваться, — сказал Джуд, пожимая плечами.

— И куда же ты поедешь?

— Ну… честно говоря, пока не знаю. Может во Францию… или нет — в Испанию. У меня там осталось незаконченное дельце… — Джуд подмигнул Хэллу и заговорщически улыбнулся. Хэлл возвел глаза к потолку.

— И как же зовут твое незаконченное «дельце»?

— Паула. Она такая горячая! — Джуд плотоядно облизнулся. Хэлл рассмеялся.

— Для тебя все они одинаковы, Джуд. Они лишь твой обед или ужин.

— Хм… ты не прав, насчет того, что все они одинаковы. На вкус они абсолютно разные.

Хэлл покачал головой, улыбаясь.

— Ты неисправим.

— Да, это так, — улыбнулся Джуд.

Два вампира стояли и смотрели друг на друга, казалось, целую вечность. Потом один из них подошел к другому и крепко обнял.

— Буду скучать по тебе, дружище, — сказал Джуд Линч.

— И я, — отозвался Хэлл Скрим.

Ничто не могло бы сломить или разрушить их дружбу. Такую крепкую и долгую, как сама жизнь. Ничто… кроме женщины, чье сердце навеки разделено между ними двумя. И они будут биться за нее. До конца.

Джуд всегда умел скрывать свои чувства и эмоции. Вот и в этот раз у него получилось скрыть от друга то, что ему не следовало бы знать. Он уедет, но ненадолго. Скоро он вернется и тогда ОНА снова будет принадлежать ему. ЕГО принцесса.

* * *

Был воскресный полдень. Солнце светило нещадно, и не было не единого дуновения ветерка. Кертис Стэфф шел по Хатчет-роуд в дом своей госпожи. «Сейчас она наверняка еще спит… — думал он, — Но ведь не зря она позвонила мне и приказала прийти. Наверняка у нее случилось что-то…». Кертис открыл ворота и вошел. Окна, как всегда, были плотно занавешены, чтобы внутрь не пробрался ни один лучик света. Кертис вошел в дом и запер за собой дверь. Потом прямиком направился в подвал. Он знал, что когда госпожа пробудится, ей нужна будет свежая кровь… и он ей понадобится. Кертис благополучно добрался до последней ступеньки и достал свой ключ. Открыв дверь, он вошел в темное помещение. Кертис достал фонарик и посветил. В центре комнаты стояли два гроба. Один из них был пуст. «Хэллоуин уже проснулся…» — подумал Кертис, подходя ко второму гробу. Только он хотел его открыть, как услышал за спиной властный голос:

— Где ты шляешься, бестолочь?

Кертис обернулся. Перед ним стояла Мэдэлин в длинном черном платье с глубоким декольте и разрезом на левом бедре. Кертис поклонился и поцеловал ее руку.

— Простите, госпожа, возникли небольшие проблемы… — виновато глядя на хозяйку, сказал Кертис. Она улыбнулась и погладила его по щеке.

— Хорошо, прощаю тебя. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня.

— Все, что угодно.

— Во-первых, я голодна… — начала Мэдэлин, и Кертис тут же подставил ей свою руку. Она блеснула клыками и впилась в запястье. Кертис издал еле слышный стон, и затих. Мэдди пила неторопливо, аккуратно, и, наконец, насытившись, отпустила руку Кертиса. Он блаженно улыбался. Мэдэлин притянула его к себе и поцеловала окровавленными губами. Поцелуй получился долгим, страстным. Кертис обнял госпожу за талию и еще крепче прижался к себе. Она тут же отстранилась.

— Довольно, — сказала Мэдэлин. Кертис выглядел недовольным, но подчинился.

— Что-нибудь еще, госпожа? — спросил он.

— Да. Я хочу, чтобы ты отдал вот это, — она вручила ему приглашения, — Амелии Вудс. Или ее брату, Томасу. Они обязательно должны быть этим вечером в «Рассвете». Понял? Найди их.

— Будет исполнено, госпожа.

— Можешь идти, — сказала Мэдэлин, и снова улыбнулась Кертису, который смотрел на нее с настоящим благоговением и преданностью. Кертис поклонился и исчез за дверью. Мэдэлин улыбнулась про себя.

«Прекрасно. Мы снова встретимся… Елизавета».

* * *

16 сентября 1856 года. Лондон.

— Она вернулась! — воскликнул Хэллоуин, вбегая в комнату сестры. Мэдэлин стояла у зеркала и любовалась своим новым нарядом.

— И что? — равнодушно спросила она.

— Я так рад!