недовольно спросила:
– Откуда?
– Из Турции! – раздраженно рявкнула тетка. – Вчера получили! Вкусные!
– Поближе-то не нашлось? – Надя бросила помидор в горку искусственно алых собратьев. – Лето на дворе! Все на грядках растет!
Тетка пошла красными пятнами – под стать своим помидорам, а Ольга, не удержавшись, прыснула – не родилась еще та продавщица, которая бы не проиграла Надьке.
– Пойдем отсюда, – фыркнула подруга. – А то еще огурцов мексиканских предложат!
– Все ж на грядках растет! – с нажимом повторил Градов фразу, услышанную за спиной.
– Мы работаем, Юрий Владимирович, работаем над этой проблемой, – пробормотал директор рынка, вытирая носовым платком пот со лба. – Я за вас голосовал, я тоже за порядок.
– Работает он! – Градов был зол на весь мир, а на директора в особенности, потому что тот потел и подобострастно повторял за ним все слова. – Что, думаешь, я только перед выборами тут шумел, голоса зарабатывал?! А потом сяду в кабинете и забуду про тебя?!
– Не забывайте меня, Юрий Владимирович… – На последних словах директор поперхнулся и обратился сдавленным голосом к продавщице: – Водички мне дай…
– Нет водички, только энергетический напиток, французский! – отрапортовала та.
– Тьфу ты!
Директор рынка, вытерев пот, затравленно глянул на Градова, но Юрка досадливо махнул на него рукой – чего с такого возьмешь, крутится как уж на сковородке, того и гляди, инфаркт на жаре хватит, а он опять во всем виноват будет, потому что мэр, потому что властью наделен, и ему непозволительна теперь, по мнению Барышева, ну никакая человеческая слабость!
– Нет, ну помидоры-то все равно нужны, Оль! – Надя потянула ее к закрытому павильону. – Пойдем, может, там есть хорошие.
– Извините, рынок закрыт до двенадцати часов.
Перед ними вырос охранник с рацией на поясе. Он встал в позу американского полицейского – ноги на ширине плеч, руки за спину, – перекрыв широким торсом дорогу.
– Как это закрыт?! Там люди ходят! – Надя попыталась обойти охранника, но он перекрыл ей путь, раскинув руки, как шлагбаум.
– Надюш, пойдем, – попробовала угомонить Надькин напор Ольга, зная, что дальше последует вызов директора, прессы и угроза пожаловаться в отдел по защите прав потребителей.
– Приходите позже, а сейчас нельзя, мэр приехал, – вежливо объяснил охранник, опять убирая руки за спину.
– Да мне не нужен ваш мэр! Мне нормальные помидоры нужны! – довольно скандально заявила Надежда.
Ольга увидела, как из глубины зала к ним направляется Градов со свитой – охранниками, советниками, заместителями, или кто там еще сопровождает мэров. Ольга помахала ему рукой, Градов улыбнулся в ответ – грустно и виновато.
– Действительно, пустите людей. От кого вы меня прячете?
Стушевавшись, охранник отошел.
– Здравствуй, Оля. Ох, и подруга у тебя! Боевая!
– Точно. Знакомьтесь. Моя боевая подруга, Надежда. Надя, а это – Юрий Градов.
– А, вот вы какой! Ну, здрасте. – Надя оглядела с ног до головы мэра и сердито, все тем же скандальным тоном спросила:
– Что это за безобразие у вас тут с продуктами творится?!
Градов захохотал и глянул на директора рынка, который жался позади него к стенке.
– Слыхал, Игорь Петрович?! Чтобы немедленно самые лучшие продукты были у этих девушек!
– Слушаюсь, – присел в реверансе директор. – То есть конечно… Сейчас все организую!
Градов довез их на своей служебной машине прямо до дома.
Вернее, домчал, пользуясь привилегиями на дороге, которые позволяли ему номера администрации города.
– В сорок вторую квартиру отнеси, – распорядился Юрка, когда водитель достал из багажника пакеты, забитые продуктами для пикника.
– Ну, спасибо! – Надя, после того как ей под руководством Игоря Петровича выдали отборные российские помидоры «с грядки» и парную телятину, сменила гнев на милость. – А то на такси мы бы только к вечеру добрались!
– Надюш, сегодня Юре от тебя больше всех досталось, – засмеялась Ольга.
– Правильно, правильно, Надежда, – благодушно хохотнул Градов. – Критикуйте меня побольше!
– Делать мне больше нечего!
Они подошли к подъезду, предстояло прощаться, а самого главного Ольга так и не сказала.
– Юр… Мы в субботу на пикник собираемся. Ты придешь?
Огромный Градов – «большая шишка», которому полагались водитель, охрана, крутые номера и всеобщий почет, – смутился вдруг как мальчишка.
– Нет, Оль… – Он даже галстук расслабил, словно тот начал его душить. – Мне кажется, Серега не хочет меня видеть… Мы, по-моему, поссорились…
– Да знаю я! Глупость это, а не ссора! Приходи, Юр… С Сергеем объяснишься, с Мариной наконец нормально поговоришь!
– Марина тоже будет?! – у Юрки загорелись глаза. – Точно?!
Такая горячность мэра рассмешила Надежду, она хмыкнула, но Градов тут же сник. И добавил:
– Да нет, она не придет, если я буду…
– Я поговорю с ней, Юр. И она обязательно придет! – заверила его Ольга.
Из подъезда вышел водитель с большим чупа-чупсом в руке.
– Дети подарили… – растерянно объяснил он. – Костик, Маша и…
– Дим Димыч! – весело подсказала Надя.
– Да, да…
– Дай сюда! – Градов забрал чупа-чупс. – В машине на зеркало повешу. Вместо мигалки у меня будет!
Все захохотали, водитель тоже, а Надя легонько толкнула Ольгу в бок, шепнула ей:
– Теперь точно помирятся. Мэр со своей леди! И Барышев со своим мэром!
Она согласилась поехать на берег реки только ради Ольги, которая почти час по телефону убеждала ее, что Градову надо дать шанс «объясниться».
И ради отца, который вдруг сказал:
– Марин, Оля права. Что-то в этой истории много белых ниток торчит. Давай съездим.
А еще – чтобы в последний раз побыть с Ванькой.
Потому что, кто бы там кого не понял, решение принято. И обжалованию не подлежит.
Потому что хватит шрамов на сердце. И ран в душе – хватит. Иначе можно озлобиться на весь мир, а Марине этого не хотелось.
Ей хотелось душевного равновесия и веры в людей. Хотя бы в некоторых.
Градов, увидев ее, не отвел глаза. И быстро, взахлеб, не обращая внимания на присутствующих, выпалил:
– Марин! Там охранник сменился! Первому я распоряжение дал тебя пропустить, а второй… Я его уволю, хочешь?!
Она отрицательно покачала головой и улыбнулась – не казнить же его презрением из-за нерадивых охранников…
Барышев о чем-то коротко переговорил с Градовым у костра, и они ударили по рукам.
– Помирились, – улыбнулась Ольга, нанизывая мясо на шампуры.
Все равно это не могло уже ничего изменить.
Потому что хватит шрамов на сердце.
Особенно – Ванькином.
