ней, ну и пусть смеется. Она сама радовалась своим мыслям.
С Этьеном у нее все было иначе. Он был приятный человек, заботившийся о ней, угадывавший ее желания. Он стремился развеять ее грустные мысли, приободрить… когда не занят на работе, и вспоминал, возвращаясь домой о ее существовании. Он был ее учителем в искусстве любви, но огонь вспыхивавший в минуты близости никогда не разжигал всесокрушающую страсть. Она не замечала их разницы в возрасте, но Этьен был на двенадцать лет старше. Он помог ей развивать свою сексуальность, и в то же время сам был образцом спокойствия и благовоспитанности, лишний раз не демонстрируя своих чувств. За те несколько месяцев, что они были вместе, Этьен тратил на нее кучу денег: на подарки, развлечения и причуды. Естественно, ей все это нравилось, никогда раньше никто не пытался ублажить ее, побаловать, — жизнь казалась ей просто сказкой. Медовый месяц состоялся, а вот свадьбы не было, они так и не успели…
Одинокая и подавленная неожиданной ужасной смертью Этьена, она сразу стала взрослой. Молли оказалась в Панаме без средств, ей пришлось работать на апельсиновой плантации, пока она ждала присылки денег от своей тетки из Балтимора. На них она купила билет на пароход и отправилась Калифорнию. Но тетка умерла, ничего ей не оставив, и Молли снова пошла работать, она зарабатывала себе на хлеб пением в салунах.
Теперь-то она понимала, что любовь — это не подарки мужчин, очарованных ее красотой, не совместные примерки новых нарядов и не женские капризы, обращенные к случайным обожателям.
Настоящая любовь может быть только у живущих одной жизнью, одними интересами, делящих одни проблемы, умеющих радоваться своему счастью и друг другу.
— Мисс Кеннеди!
Молли едва не споткнулась от неожиданности. Солнце светило ей в глаза и она, прижав руку козырьком ко лбу, пыталась рассмотреть окликнувшего ее человека. Это был ее босс! У Молли вспыхнули щеки и защемило сердце.
Он смотрел на нее горящими голодными глазами. Она и на расстоянии почувствовала его желание и, в ней возникло ответное чувство. «Это добром не кончится!» — подумала Молли. Сейчас нужно сдержать себя любыми силами! Не нужен ей этот мужчина, разве что, как человек, который дает ей работу. Она, черт возьми, не хочет никаких перемен в их отношениях. Если она поддастся своему и его желанию, все пропало, она не должна позволить себе этого — она не такая дура. В ее жизни уже были случаи, когда чувства подавляли разум. И что получалось в результате?.. Этот человек представляет для нее опасность.
Молли чувствовала, как участился ее пульс, Уинслоу действовал на нее завораживающе. Она глубоко вздохнула несколько раз, успокаивая свое дыхание. Теперь она стояла в той позе, которая и приличествует молодой учительнице, встретившей своего работодателя.
— Добрый день, мистер Форчун, — голос немного дрожал, выдавая ее волнение.
Уинслоу готов был кинуться к ней, обнять и целовать, но… сдержал себя. К собственному удивлению он сказал резко и грубо:
— Не ходите по лесу! Мои мужики не могут валить лес, когда тут шляются дамочки. Здесь вам не сцена, аудитория самая неподходящая…
Его сбывающийся голос словно ударил ее по щеке. Снова грубо униженная, она почувствовала, как нарастает в ней ярость. Она никогда не гуляет в тех местах, где валят лес. Она искала одиночества, а не виляла хвостом перед лесорубами. Ей совершенно наплевать на всех этих неотесанных мужиков. Он просто грубый лгун!
Она ответила с плохо скрываемым бешенством.
— Вы наняли меня, чтобы я учила детей я и занимаюсь этим. К тому же успешно, смею вас заверить, но мое свободное время принадлежит только мне. Я хожу там, где мне нравится, делаю то, что хочу, и не ваше дело…
— Это не прогулочная дорожка парка в Балтиморе, — прервал ее Форчун. Он интуитивно уступил, чувствуя, что Молли готова была кинуться на него с кулаками. Уинслоу сам не ожидал, что скажет что-то подобное и в таком тоне, но он себя завел и ее сопротивление только подогрело в нем желание осадить Молли. — Здесь, между прочим, водятся дикие звери. Если не предостеречь, они могут напасть на вас. Они также опасны, как и те дикие люди, которым может показаться, что вы бродите здесь в поисках сладких утех. Я не смогу вас защитить ни от тех, ни от других, раз вы так легкомысленно себя ведете!
— Какое вам до меня дело!
Испуганная ее криком лошадь нервно дернулась и забила копытом.
— Не ходите по лесу!
Форчун хотел сказать еще что-то, но тут раздался выстрел.
Лошадь, и до того момента проявлявшая беспокойство, рванулась, встала на задние ноги и резким скачком бросилась в сторону, потащив за собой Уинслоу.
Ошеломленная звуком выстрела, Молли вышла из оцепенения, уже когда Форчун распластался на земле.
— Уин! — крикнула она в ужасе и кинулась к нему, опасаясь самого худшего.
А лошадь уже мчалась галопом по дороге по направлению к конюшне.
Он лежал на земле и стонал не столько от боли, сколько от отчаяния, что оказался в таком беспомощном положении на глазах у Молли.
— Вы ранены?
— Нет! — он чувствовал себя так, будто его переехал поезд.
— Но на одежде — кровь!
Уинслоу осмотрел руки, ноги, грудь, но следов ранения не обнаружил.
— Видимо, пуля задела лошадь, она брыкнула меня. Мне нужно ее найти.
— Кто же это мог стрелять? — спросила Молли, подхватив его за талию и помогая подняться.
— Охотники, должно быть, — он нерешительно принял ее помощь и обрадовался этой близости. Так, полуобнявшись, они вышли из леса.
— Трижды идиот! Все, что ты можешь, это попасть в лошадиный зад!
Потти Симс был вне себя от этих упреков, но упорно помалкивал. Разве его вина в том, что лошадь встала на дыбы, потащив за собой Уинслоу, когда он нажал на спусковой крючок? Ничьей вины в этом не было. Во всяком случае, он предпринял попытку убить Уинслоу, а не болтал впустую, просто удача оказалась на этот раз не на его стороне.
— Если у тебя и в следующий раз ничего не получится, — пригрозил Дэнбери, — можешь катиться к черту!
— Да уж, Потти, нужно тебе постараться, — сказал Лиланд Эймс в очередной раз проигравший в карты Бакли Бруксу.
Несколько дней спустя Молли вновь шла по лесу. Глубоко задумавшись об Уинслоу и обо всем, что с ним происходит, она незаметно для себя сошла с тропинки и побрела вглубь леса. Заметила она слишком поздно и поняла, что заблудилась. Обычно она хорошо чувствовала направление и быстро ориентировалась, но сегодня день у нее не заладился.
Неожиданно она споткнулась о корень сосны и пролетев вперед, упала. «Черт вас всех подери! Она так любила эти прогулки, красоту дикой природы гор, горделиво вытянувшиеся в небо сосны, краснокожие земляничные деревья — мадроны, ароматные кедры… Она сливалась с природой, становилась ее частью, вдыхала благоухание братьев, болтала с сойками или «жужжала» вместе с пчелами, собиравшими цветочный мед. И вот сейчас она потерялась.
Молли поднялась, стряхнула иголки с волос и отряхнула платье. Она осмотрелась вокруг, ее окружала сплошная зеленая стена, тянувшаяся до неба, загораживающая солнце. Она оказалась в зарослях манзониты, еще какого-то неизвестного ей кустарника, рядом рос ядовитый дуб. Зала слежавшихся листьев, иголок и шишек напомнили ей могильный запах.
Где-то невдалеке треснула сломанная ветка, зашуршала опавшая листва, Молли забеспокоилась и стала прислушиваться. Вдруг кто-то следит за ней? Нервы ее напряглись. А может, были вовсе не охотники, пальнувшие в лошадь Уинслоу? Она чувствовала, что кто-то есть рядом.
