Глава 17
Не сработало!
Кандис расхаживала по комнате, цокая каблучками и нанося последние штрихи – она собиралась на свидание.
– Я могла бы и догадаться, что ты нам не родная!
– Это в смысле? – спросила Мелоди.
– Нет в тебе внутренней потребности непременно куда-нибудь пойти в субботу вечером!
Кандис прыснула в воздух «Black Orchid» и прошла сквозь ароматное облако духов.
– Слушай, отойди ты наконец от этого окна и перестань следить за тем домом! А то ты прямо как снайпер.
Мелоди решила не обращать внимания на шпильку насчет того, что она не родная, опустила дымчато-розовую занавеску и мысленно отметила, что сестра употребила слово «снайпер» вполне к месту. Но она действительно психовала из-за Джексона. Госпожа Дж. обещала, что они будут где-нибудь поблизости, а между тем Мелоди не получила от него ни единой весточки с тех пор, как они расстались тогда, в кофейне, уже больше недели тому назад. «Похоже на то, что это было все-таки прощание!»
Кандис весь день сыпала шуточками и прибауточками вроде «Не в мать, не в отца, а в прохожего молодца» – это был ее способ справляться с шокирующими новостями. Мелоди предпочла метод Джексона: найти, принять, приспособиться. Пока что это работало отлично. Правда освободила ее. И теперь, если только она сумеет отыскать ту незнакомку, что выбежала из его дома… может быть, она сможет найти Джексона!
– Ну, как тебе? – спросила Кандис.
Мелоди обернулась и увидела, что ее гламурная сестрица нацепила круглые очки в тонкой металлической оправе, твидовый блейзер на пуговицах и расклешенные джинсы. Ее буйные кудри были собраны в аккуратный пучок, на ногах – туфли на невысоком каблучке.
– Ха! Может, мы все-таки отчасти родственницы?
– Что, похожа я на скромную затворницу? – Кандис покрутилась перед своим ростовым зеркалом и одернула блейзер. – Это потому, что я встречаюсь с книжным червем!
– Что, он правда читает книжки?
– Еще бы! Шейн учит литературу в Вилламеттском университете и почему-то думает, что и я – тоже.
– А где ты с ним познакомилась? – спросила Мелоди, снова раздвинув занавески и выглядывая на улицу.
– На вечеринке для первокурсников.
– А он знает, что ты старшеклассница?
– Он знает, что я выпускница.
– А что ты еще в школе учишься?
– Ладно, хватит с меня снайперов, – заявила Кандис, выталкивая Мелоди из комнаты. – Когда я уйду, можешь помыть окно и хоть целуйся с ним. А пока – иди отсюда.
– Почему это? – осведомилась Мелоди, хватаясь за витой столбик кровати.
Кандис отцепила ее от столбика.
– Потому что Шейн думает, что я живу одна!
Она выперла Мелоди в коридор и захлопнула дверь.
– Канди, ты с ума сошла! – Мелоди забарабанила в дверь. – Я не собираюсь прятаться только оттого, что ты ведешь двойную жизнь! Почему бы тебе не сказать правду хоть раз в жизни? Можно подумать, тебе так трудно добыть нового поклонника!
– Не ори! – крикнула из-за двери Кандис. – Вдруг он услышит?
– Ну и что? Пусть слышит! Может, оно и к лучшему. Рано или поздно он все равно…
– Обожемой, Мелли! Та женщина! Она снова здесь!
«Йес!»
Мелоди выскочила на улицу в чем была: в полосатых пижамных штанах и черной толстовке.
Домик напротив стоял темный и безжизненный. «Может, она уже вошла внутрь?»
Мелоди позвонила внутрь.
– Обманули дурака на четыре кулака! – крикнула Кандис в открытое окно. – Все, зови меня Кевином, я «Одна дома»!
Она хлопнула себя ладонями по щекам, на манер Маколея Калкина, захлопнула окно и закрыла жалюзи.
Разъяренная Мелоди осталась одна на пороге дома Джексона. Надежда сдулась, как проколотый шарик. Ну как Кандис может с ней так обходиться? Это же жестоко…
Замок щелкнул, дверь отворилась.
– Чем могу помочь? – спросил женский голос, чистый и добрый.
Мелоди вздрогнула, как ударенная, и развернулась. Перед ней, в трикотажной ночной рубашке аквамаринового цвета и в таком же халате – под цвет ее глаз, – стояла таинственная незнакомка.
Ее ненавязчивая красота выглядела завораживающе. Растрепанные черные кудри, кожа бледная, как снятое молоко, алые губы с намеком на блеск. Фигура округлая, женственная, но ничуть не толстая. Она была из тех женщин, с которых художники обожают писать портреты. И которых при этом почти невозможно нарисовать как следует.
– Ты, случайно, не лунатик? – спросила она, глядя на пижамные штаны и босые ноги Мелоди.
Мелоди покачала головой и заглянула в темный дверной проем, надеясь углядеть что-нибудь, что поможет ей найти Джексона.
Женщина прикрыла дверь так, что наружу торчала только ее голова.
– Извини, как тебя зовут?
– Мелоди…
Она помолчала, чтобы незнакомка тоже могла представиться, но та ничего не сказала.
– Я… э-э… дружила с хозяйкой этого дома. Ну, точнее, с ее сыном, Джексоном. А тут я его давно не видела, ну, и зашла проверить. Убедиться, что с ними все в порядке… ну, вы понимаете.
Незнакомка ничего не сказала, только улыбнулась в ответ.
– А вы… это… не в курсе, как они вообще?
Женщина покачала головой:
– Я просто снимаю этот домик.
– Надолго?
– Помесячно.
– А вы не знаете, куда они делись? – спросила Мелоди.
– Не-а, – женщина пожала плечами. – Я знаю только, что в следующую субботу они должны куда-то лететь частным самолетом, – добавила она. – Звучит шикарно.
Сердце у Мелоди провалилось куда-то в живот. Неужели на этот раз Джексон действительно уедет? А если да, почему он даже не пытается проститься? В прошлый раз ее волшебный голос убедил госпожу Дж. остаться; все, что нужно, – это найти маму Джексона и убедить ее остаться снова. Но вдруг ее могущество слабеет? Это могло бы объяснить, почему эта женщина не остановилась тогда, вечером, когда Мелоди ее звала… Хотя, может быть, она была слишком далеко, потому и голос не подействовал. А может, тут нужен непременно зрительный контакт, а может быть, его ветер развеивает, а может…
Мелоди рассерженно топнула ногой. Она понятия не имеет, что с ней происходит, и спросить не у кого. Она не знает, кто ее родная мать! Она не знает, куда делся Джексон! Она не знает, как его вернуть! Она вообще ничего не знает!
– С тобой все в порядке?
– Нет, – ответила Мелоди, сама удивившись собственной искренности. Но эта незнакомка – единственная зацепка, которая у нее есть, и Мелоди намеревалась выжать из нее все, что можно. Нужно просто посмотреть женщине в глаза и громко, отчетливо спросить…
