Дневник заштатной звезды

никакого. Я тут же ухватился за последнюю соломинку.

– Да ладно. Кому нужен двойник Деса Лайнема? Ей-богу, это последнее, что может прийти в голову, когда устраиваешь вечеринку. Я прав? «О, я знаю, как сделать, чтобы все прошло на ура. Давайте позовем двойника Деса Лайнема!» Просто курам на смех! Да и вообще, зачем приглашать двойника, если за каких- нибудь пару сотен можно легко выписать настоящего Лайнема? Без обид, дружище, но ты на него вообще не похож ни капли. Плюс ко всему, ты слишком старый.

Тогда-то Чарли и дернула меня за рукав, прошептав, что это настоящий Дес Лайнем.

Оказывается, организаторы «ЕБД» пригласили не только двойников, но и целую кучу «всамделишных» знаменитостей. Удосужились, правда, прийти лишь трое – я, Дес Лайнем и Лайонел Блэр,[35] – но Лайонел таскается везде и всюду, так что его можно не считать. Дес встал из-за стола, не сказав ни слова. Его место тут же занял толстенький коротышка. Я не мог сказать, кого он напоминает, но его манера одеваться была просто отвратительной. Ярко-голубой пиджак – размера на два меньше, чем нужно, – выглядел так, словно вышел из моды еще в восьмидесятые. У толстяка были густые, жесткие волосы – длинные сзади, короткие на макушке, – большой горбатый нос и легкое косоглазие.

Он с энтузиазмом затряс мне руку:

– Здравствуйте. Я – Саймон Питерс.

Тогда-то я и понял, что пора домой.

2 июня

4:00

Он на меня ни капельки не похож

10:27

У него явные проблемы с весом.

18:42

Поскорей бы доставили «ИмпульсТонер».

4 июня

«Тонера» все нет.

5 июня

Наконец-то его доставили с вечерней почтой.

Я осторожно развернул посылку, но то, что увидел, малость меня разочаровало. С телеэкрана «ИмпульсТонер» смотрелся таким блестящим и весь сиял в свете студийных ламп. Там он казался сверкающим, профессиональным и очень дорогим. Здесь же передо мной лежал обыкновенный пояс с проводками и парой присосок.

Сегодня вечером премьера «Юных и храбрых», и мне надо быть там – снимать эксклюзивный сюжет для «Утреннего кофе». Через двадцать минут за мной заедет машина. Помня о своем толстом двойнике и о том, что поездка в Нью-Йорк и «пилот» для программы «Вы – в пролете» не за горами, я решил надеть «Импульс-Тонер» под фиолетово-зеленую гавайскую рубашку (с пальмовыми мотивами), в которой собираюсь появиться на вечернем мероприятии. Инструкцию, правда, читать уже некогда, но что там может быть сложного?

2:15

Только что вернулся с премьеры домой в абсолютной агонии. Восемь часов подряд я провел в «ИмпульсТонере» и лишь сейчас от него освободился. Пришлось вырезать себя из пояса с помощью ножниц и большого кухонного ножа.

Первоначальный план был до предела прост: включить пояс в такси, пока мы едем до Лестер-сквер, и выключить на время интервью со звездами у кинотеатра. Затем снова включить, пока идет фильм, и выключить на время банкета.

Проблема № 1: стоило мне включить пояс в такси, как выключить его я уже не смог. Но что еще хуже, я сразу установил скорость на «высокую». Это означало, что «Тонер» будет посылать импульсы, заставляющие мои мышцы сокращаться каждые пятнадцать секунд. Поначалу ощущения были довольно приятные, но уже через двадцать минут у меня начал побаливать живот. По прошествии сорока пяти минут побаливания перешли в нестерпимые боли, а к моменту, когда мы добрались до Лестер-сквер, я буквально сгибался пополам. Протиснувшись в телефонную будку (насквозь провонявшую мочой), я расстегнул ширинку, вытащил рубаху из брюк и попытался снять пояс.

Проблема № 2: пряжка «Тонера» никак не расцеплялась, а присоски словно приварились к коже живота. Я тянул, дергал, тащил, выкручивал, но мышцы продолжали сокращаться. Я попытался вырвать провода, но те ни в какую не поддавались. Тогда-то я и вспомнил слова Тони Добсона о том, что сломать «ИмпульсТонер» невозможно. На сей раз Тони не обманул.

Когда Бекки, ассистентка из «Утреннего кофе», открыла дверь, она нашла меня лежащим на полу и дрыгающим ногами. Бекки сказала, что кинозвезды уже прибывают. При этом она выглядела несколько смущенной, но я, будучи настоящим профи, быстренько подтянул штаны, схватил микрофон и отправился работать.

Проблема № 3: мне никак не удавалось перестать дергаться. Каждые пятнадцать секунд аппарат посылал ударную волну по нервной системе, и мое тело конвульсивно вздрагивало. Во время интервью с кинозвездами приходилось рассчитывать вопросы так, чтобы четко попадать в промежутки между мышечными спазмами.

Во время просмотра конвульсии усилились, и я не мог сидеть спокойно. Соседи то и дело выражали свое недовольство. В какой-то момент Колин Фаррелл, играющий в фильме капитана Ковальски, наклонился и тихонько постучал меня по плечу.

– «ИмпульсТонер»? – сочувственно прошептал он.

Я повернулся к нему и молча кивнул.

– Зря вы поставили его на такую большую скорость, – сказал он, едва заметно подмигнув.

А может, это была судорога.

Картина закончилась. Мне было так больно, что по-хорошему следовало рвануть домой, но ассистентка Бекки настояла, чтобы мы пошли на банкет и взяли интервью у Камерон Диаз. И я, кстати, рад, что пошел, несмотря на боль. Если на ЕБД слетелись люди, похожие на знаменитостей, то на банкете, наоборот, было полно тех, кого эти двойники так усердно пыжились изображать.

Сопровождаемый съемочной группой, я продергивался сквозь мириады «звезд», успевая по ходу еще и брать интервью. Интервью с очередной знаменитостью было в самом разгаре, когда я увидел Пиппу. Она стояла у стойки бара в компании Манки-Манчини.

Поначалу мне показалось, что я ошибся.

Знаменитость что-то бубнила в подставленный микрофон, но я уже не мог сосредоточиться. Я взглянул еще раз: Пиппа и Манки о чем-то увлеченно беседовали. Внезапно Манки куда-то направился, и Пиппа осталась одна. Прервав звезду на полуслове, я поблагодарил за любезность и стал пробираться к бару.

– Пиппа.

Она повернулась. Похоже, она действительно была рада меня видеть. В серебристом платье с открытой спиной Пиппа выглядела просто сногсшибательно. Мне так много хотелось у нее спросить.