— Срочно передать Беренсу и Вилькену. Идти в направлении дымов и препятствовать работе тральщиков. Топить всех. 'Диану' направить им в помощь.
Ваше Превосходительство – начал доклад, появившийся в рубке мичман – на Вест насчитывается не менее тридцати кораблей и это…
— Мичман, я и так уже понял кто перед нами.
— Ваше Превосходительство, извините меня за неполный предыдущий доклад, я…
— Проехали.
— Извините Ваше Превосходительство, я не понял.
— Всё в порядке мичман. Свободен.
Вот черт вырвалось, тут и так некоторые косо смотрят, всё же у меня иногда проскакивают выражения 21 века.
— Ваше Превосходительство, извините, но это ещё не всё.
— Что ещё случилось?
— По-правому борту на удалении 14-15-и миль, почти параллельно нас идет 'Цесаревич' под флагом контр-адмирала Трухачева, с эсминцами.
— Передать контр-адмиралу Трухачеву координаты тральщиков противника, а то он держит путь к старому фарватеру. Идти туда ему, полным ходом.
Первыми мимо нас по правому борту, прошли на полном ходу 'Новик' и 'Победитель', потом три эсминца Вилькен, через несколько минут проследовала и 'Диана', выжимая из себя 17-ь узлов. Но и немцы, видя, что мы выслали вперёд эсминцы и крейсер, также направили свои корабли. Три быстроходных крейсера и с дюжину эсминцев увеличив ход, направились в сторону дымов.
Ваше Превосходительство, нашим придется отступить, силы не равные. Да и крейсера у германцев быстроходнее и они там будут гораздо раньше, чем туда подойдёт 'Диана' и Вилькен со своими эсминцами, и Беренс может попасть в ловушку.
Беренс и сам не слепой, поймёт что к чему, и может отступить навстречу Трухачеву. Потом всем вместе отогнать крейсера и заняться этой мелочью. Передать Паттону пусть также идёт за Беренсом.
— Ну, наконец-то – послышался возглас нашего флагманского артиллериста.
— Владимир Александрович, что за радость у вас? Может флагмана Шмидта потопили.
— Никак нет, Ваше Превосходительство. Но он серьёзно повреждён, выкатился из колонны с большим креном на правый борт и сейчас прорезает строй своих эсминцев. Или мы ему повредили рулевое управление…. Смотрите! Он описывает циркуляцию, у него точно повреждено рулевое управление.
Было видно, как горящий флагманский линкор вице-адмирала Шмидта прорезает строй своих же кораблей, которым приходилось шарахаться от неуправляемого корабля, чтобы не попасть под его таран или самим не наскочить на него. Теперь в голову выходил 'Нассау', которому пришлось заново пристреливать цель – а это были мы. Было видно, что и у него проблемы с рулевым управлением, да и сидел он глубоко, и пожаров было на нем не мало.
Дистанция сблизилась на столько, что на нас посыпались снаряды противоминного калибра линкора, до нас даже доставали снаряды двух оставшихся крейсеров прятавшихся за линкорами. Боевую рубку потряс сокрушительный удар и оглушительный взрыв, в ушах сразу заложило. Я нахрен оглох, да наверно не я один. Броня выдержала 150-мм снаряд, спасибо что это был он, а не 280-мм. А то бы всем настал пи… ц.
— Владимир Константинович.
Но меня Пилкин не слышал, да я своего голоса тоже не слышал. Я привлёк его внимание тем, что схватил руку, и давай на руках ему показывать змею, давая понять что надо маневрировать.
А то эти крейсера попортили нам палубу и надстройки, хотя и минимум этих надстроек, но всё равно неприятно, когда всякая мелочь разрывается на палубе твоего корабля и довольно часто.
Он и сам это понял и подавал команды, но рулевой, как и все, всё ещё плохо слышал, и выполнял команды с задержкой. Пришлось менять рулевого, а этого отправлять в лазарет.
'Вестфален' обстреливаемый 'Славой' и броненосными крейсерами, заканчивал циркуляцию и теперь пытался встать в кильватер к 'Нассау'. А пока он кружил, успел дать несколько залпов в нашу сторону из бортовых башен и казематов левого борта. Это были не очень прицельные залпы они легли с большим разбросом. Как будто они хотели просто расстрелять лежащие мертвым грузом снаряды не участвующих в бою орудий левого борта.
Весь огонь мы сосредоточили на этом ненавистном 'Нассау', надо отомстить ему и за 'Полтаву' и за то что он вывел нам из строя башню. Уже после третьего залпа мы добились попадания в линкор, одним снарядом в корпус, другим в носовую трубу, туда где бронированный кожух прикрывал её. Теперь густой дым окутывал мостик из исковерканной трубы. Четвертый залп также не пропал даром, мы снова попали. Было видно две яркие вспышки на корпусе в районе передней бортовой башни, но и наш линкор ещё раз содрогнулся. После выяснений поступил доклад, что крупнокалиберный снаряд попал в лобовую плиту повреждённой третьей башни, он отколов кусок брони по верхней кромке башни, рикошетом зацепил сорванную до этого крышу – теперь башня на половину вскрытая. Там снова возникло возгорание, но было быстро потушено. За погреба бояться было нечего, они были затоплены ещё после первого попадания, и их только начали откачивать. И вот тебе, на, снова попадание в эту же башню. 'Нассау' держался молодцом, сколько он уже выдержал попаданий, и ход сохранил, вот только на два наших залпа отвечает одним. Снаряды на исходе. Экономит.
'Вестфален' опять выкатился, не смог удержаться за 'Нассау' он всё больше и больше зарывается носом, и скорость уже держать не может. С большим трудом всё же пристроился за 'Нассау' но было видно, что сильно отстаёт и удержаться не может. В конце концов, направился к побережью к самой ближней точке отсюда, это мыс Домеснес. Рядом с линкором держалась пара эсминцев, на всякий случай если придётся снимать людей.
Ваше Превосходительство! Михаил Коронатович! Шмидт выходит из боя.
— Похоже на то Владимир Константинович. Шмидт решил выброситься на берег, пока он не затонул, а в последующем если удастся, то и спасти свой линкор. А ведь побережье пока занято противником, и они смогут организовать его спасение, а если не получится, то просто поснимать всё ценное и самим его уничтожить. А вот этого нам ни в коем случае допустить нельзя, чтобы он успел выброситься на берег. Его надо добить.
Плен и сам догадался, повернул за линкором и 'Славу' повел за собой. 'Нассау' какое-то время шел прямо по направлению пролива, но потом видя что за 'Вестфаленом' пошли наши крейсера и броненосец, также изменил курс и поспешил прикрыть флагман. Но пройдя несколько минут новым курсом вновь вернулся на прежний курс – наверно получил приказ Шмидта прорываться из залива. Мы последовали за ним, с нами по правому борту шли шесть эсминцев из состава минной дивизии.
'Новик' и 'Победитель' быстро оторвались на своих 32-х узлах от всех и через 20-ь минут были уже около нового фарватера, где сосредоточились около полусотни всяких плавсредств противника, начиная от катерного тральщика до пары транспортов, не успевших в прошлые сутки уйти ещё свободным фарватером из залива. Первое минное заграждение и в правду было пройдено, и противник трудился над вторым. Первыми шли катерные тральщики, со своей малой осадкой они могли бы и так пройти беспрепятственно через все минные заграждения и спастись. И так, впереди катерные тральщики проверяли, нет ли мелкосидящих мин, или просто таких, что по техническим причинам не встали на заданную глубину, или всплывшие. Позади за ними тральщики побольше, прочёсывали море на большую глубину, следом напирали сторожевики – эти когда-то по молодости числились миноносцами, а теперь патрульно-сторожевые суда, ну и конечно несколько траулеров в ранге сторожевых кораблей. Всё это прикрывали два эсминца в 700тонн и по два 88-мм орудия.
Разрядив свои торпедные аппараты, 'Новик' и 'Победитель' открыли беглый огонь по всему, что попадалось на глаза. На всё про всё у них было семь минут, так как быстро приближались германские крейсера. Но и этого хватило, чтобы нанести серьёзный урон противнику. Торпедами был потоплен транспорт, буксир, большой тральщик и сторожевое судно. Транспорт и эсминец получили повреждения, последний был добит артиллерией с наших эсминцев. Кроме того артиллерией было потоплено ещё два сторожевых судна. А сколько было повреждено, мы не знаем. Ответным огнём в эсминцы попало семь снарядов калибра 52-88-мм, и где погибло трое, и получили ранения одиннадцать человек. Разгром был бы
