бодрым и отдохнувшим. Быстро умывшись и одевшись, он вышел на улицу. До Лавры рукой подать, поэтому он точно успевал к утренней службе. Сегодня день особенный – День почитания преподобного Сергия Радонежского.
Народу на территории Лавры было немного. Отстояв утренний молебен, службу, Почаев подошел к раке с мощами. Удивительное чувство охватывало его каждый раз в эти минуты. Поклонившись святому заступнику, плечистый Сергей почувствовал, как по его позвоночнику разлилась столбом сила и уверенность, в полумраке утреннего храма, освещаемого исключительно огнем свечей, перед глазами Почаева было светло. От покоя, от мира, от себя, от ближних, от всего и всех, когда чувствуешь необоримую мощь оттого, что ты – часть целого. В этот раз его переживания в храме у мощей были ярче и пронзительнее, чем когда-либо, на душе стало легко и отрадно. Он вспомнил, как в детстве любил по одному отпускать огромное облако воздушных шаров, купленных отцом. Он представлял себе, как на красном он летит в Африку, на зеленом в Австралию, на желтом приземляется на территории «сапожка» – в Италии, а на белом… а на белом он всегда возвращается домой. И так легко и невесомо было мечтать тогда. И вдруг сейчас это состояние необремененности вытеснило переживания, поиски, нервные срывы, разочарования, ожидания. Так, словно он сам сейчас летел на воздушном шаре без преград, но неведомо куда.
После того, как Сергей покинул территорию Лавры, побродив и просто посидев на скамейке, вволю напившись воды из источника, он захотел прогуляться по небольшому, но шумному от наплыва туристов и паломников городку. Не переходя улицу, он повернул направо за воротами Лавры и пошел вперед. Вскоре извилистые тропы вывели его еще на один холм (на предыдущем находилась сама Лавра). Там Почаев увидел большое здание темно-красного кирпича, похожее на гостиницу, в которой он остановился. Это был Музей Игрушек.
Обогнув толпу сорванцов, которые успели докурить за углом перед тем, как отправились на экскурсию, Сергей зверем глянул на заводилу, застал его в углу у туалета и рыкнул грозным шепотом, что дитя рано сам себя хоронит. То ли экспрессия, с которой Почаев это сказал, то ли его искреннее желание приструнить малолетних курцов, то ли все вместе, задело. В глазах белобрысого худого мальчишки, одетого в супермодные и потому провисшие до колен штаны, прочиталось сначала сомнение, затем испуг (видимо, воображение у мальчишки живое). Они разошлись молча, вслед Почаев не услышал ни смешка, ни издевки.
Первым, что увидел Сергей, была готовящаяся экспозиция кукол в народном стиле, где преобладали простые и разноцветные тряпичные рожицы. Далее залы с различными экспонатами, но все стенды Почаев осмотрел быстро, не зацепившись ни взглядом, ни душой за что-то конкретное. На втором этаже, путь на который ему заботливо указала пожилая билетерша, было много интереснее. Игрушки различных народов мира выборочно понравились этому взрослому ребенку, каковым в данный момент чувствовал себя Сергей.
В зале с игрушками из Царского Села невозможно было не задержаться. Это удивительные шедевры творения человеческой руки и сердца, сохранявшие столетия ту любовь, с которой они были созданы. Внушительных размеров железная дорога воссоздавала в мельчайших деталях своего реального прототипа. Солдатские полки, словно прямо сейчас отправятся на поле битвы. В другом конце зала с таким же интересом и восхищением девушка рассматривала кружевные наряды фарфоровых модниц, их изысканные туалеты и кокетливые взгляды. Некоторые куклы сидели на точеной мебели, обитой темно-красным бархатом. У окна девушка застыла и долго не могла оторвать взгляда от увиденного. На последнем стенде расположилась игрушечная кухня с меню на разные случаи жизни. Из готовых (и сохранившихся) «блюд» имелась курица, украшенная к столу, пироги и десерты, оплетенные тончайшим кружевом кремов, шоколада и прочей радости. Все выглядело торжественно и… аппетитно! На ее губы легла улыбка, делая заметными маленькие ямочки на щеках. Она и не заметила, что и сама стала экспонатом для любопытства плечистого молодого мужчины в светлой рубашке. Они столкнулись у центрального стенда, расположенного в середине зала. Видимо, экспонаты предназначались для юных зрителей, а не высоких дядей и тетей, им пришлось присесть, чтобы разглядеть витиеватую мебель, но пройти мимо нее было просто невозможно. За стеклянным колпаком витрины располагался резной гарнитур. Казалось, он связан крючком из тонких сероватых и белых ниток, а вовсе не вырезано из кости это бюро высотой менее длины человеческой ладони или около того. Среди прочей мебели расположился шахматный столик, размером с небольшой стаканчик йогурта. На расчерченном красно-белом поле стояли шахматные фигурки. Уронив открытую сумочку, из которой высыпались дамские штучки, как то: помада, зеркальце и неясный для мужского глаза предмет, Валерия вернулась в реальность и стала поспешно их собирать. Сергей, покоренный ее кукольным обаянием, потянулся рукой под стенд, чтобы вернуть содержимое клатча на место.
– Спасибо, что помогли!
– Ну что вы… пустяки.
Посмотрев друг другу в глаза, они оба смутились пронзительности и откровенности и, как по команде, быстро перевели взгляды на тот самый шахматный столик, который стал своеобразным арбитром в данной ситуации. Виктория заулыбалась прелести уменьшенных в десятки раз ферзей и пешек.
Их высота – не более половины спички. А Почаев застыл, разглядывая красивый профиль девушки. Сказать, что тут его словно молнией пронзило, и пробежался по телу электрический разряд, глупо и смешно. Но… Все именно так и было. Кто влюблялся с первого взгляда, тот не даст соврать на счет ощущений в тот момент, когда земля-то из-под ног уже поплыла…
Она, как истинная кокетка, невзначай завела разговор.
– Интересно, какие партии прошли эти фигуры?
– Об этом история умалчивает. Лично я предпочитаю начинать с русской партии, тогда мне везет. – Почаев ухватился за возможную тему разговора.
– О! Уважаете открытые дебюты? – вскинула вверх бровь Валерия. Ее красивое лицо с точеными чертами, выразительными верхними скулами и пухлыми вишневыми губами завораживало многие мужские взгляды. Сергей, глядя в светло-карие (коньячного оттенка) глаза девушки, протянул руку и предложил встать. Незнакомка оказалась на голову его ниже. Откинув с плеча крупные кудри каштановых волос, она все еще смотрела вопросительно на случайного собеседника и ожидала ответа на заданный вопрос.
– Надо же, вы играете в шахматы?
– Да. А что вас так удивило?
– Просто не ожидал встретить настоящую королеву у игрушечного шахматного столика.
Они рассмеялись.
– Приглашаю вас на обед. Неподалеку есть милый ресторанчик в русском стиле, там уютная атмосфера и отличная кухня.
– Принимаю этот шах! Знаете, игрушечные блюда так искусно выполнены, что, глядя на них, у меня действительно разыгрался аппетит. Кстати, меня зовут Валерия.
– А меня Сергей. Лера, какой там шах?! Вы меня уже обезоружили и поставили мат в ладейном эндшпиле[1] …
Предложенный Почаевым ресторан оказался «Русским двориком». У входа их встретили и провели за столик. Лера выбрала место у окна. Она положила сумочку на бревенчатый подоконник и расположилась удобнее.
– Вы здесь отдыхаете, или?.. – Сергей растерялся, не подобрав слов.
– Я в командировке. Скажите, Сергей, а вы вообще все русское любите?
– Честно говоря, да. Но мои патриотические настроения вовсе не мешают мне наслаждаться вкусом китайского чая или французского вина.
– Вы здесь часто бываете?
– Как получается, но раз в год обязательно. Скажите, Лера, а где вы работаете? Какой сфере экономики мне стоит быть благодарным за встречу с такой девушкой? – Почаев явно чувствовал себя свободнее и увереннее перед новой знакомой, сумев немного совладать со своими эмоциями.
– А, собственно, ей самой.
– В смысле?
– В прямом: я экономист. Здесь нахожусь для мониторинга одного проекта.
– О! Если честно, думал, что у вас более созидательная деятельность.
